В настоящее время нет оснований говорить, что на остатках украинского самолета, который 8 января потерпел авиакатастрофу вблизи Тегерана, есть химические вещества, указывающие на террористический акт или на "ненатуральное" падение "Боинга".
Об этом министр иностранных дел Вадим Пристайко заявил сегодня на брифинге в Киеве.
По его словам, обломки самолета свозят в ангар рядом с аэропортом и местом падения "Боинга", где над ними работают, в том числе и украинские специалисты, а тела погибших направили в больницы Тегерана.
"Не все части удалось собрать, но оба двигателя есть. Есть определенные очень важные части для нас, которые до сих пор не найдены и не собраны - этим занимается иранская сторона", - рассказал министр.
Пристайко отметил, что сейчас специалисты изучают и анализируют, в частности, и характер повреждений самолета.
"Есть части, обожженные ... есть те части, которые требуют детального изучения, это касается, например, остатков химикатов, которые могут быть, а могут и не быть отнесены к взрывчатым смесям. Мы определяем это. На сегодня у нас нет достаточно оснований говорить, что на остатках самолета есть вещества, которые указывают на террористический акт или на "ненатуральное" падение самолета", - отметил он.
Как сообщал УНИАН, 8 января в Иране разбился самолет МАУ, 167 пассажиров и 9 членов экипажа погибли.
Самолет, выполнявший рейс PS752 по маршруту Тегеран - Киев, вылетел из аэропорта в 6.10 по местному времени и исчез с радаров через несколько минут после вылета.
На борту Boeing 737 находились 11 граждан Украины, в том числе 9 членов экипажа, а также 82 гражданина Ирана, 63 гражданина Канады, 10 граждан Швеции, четверо граждан Афганистана, трое граждан Германии и трое граждан Великобритании.
Причины трагедии устанавливает иранская сторона с привлечением, в случае согласования, правоохранительных подразделений и компетентных органов других стран. В Иране также находится группа украинских экспертов.
9 января премьер-министр Канады Джастин Трюдо обнародовал информацию, которая может свидетельствовать о наличии у канадской стороны доказательств, в том числе данных разведывательных органов о возможном поражении самолета ракетой.
