«Євробачення» напоминает парламентские или президентские выборы — там тоже кандидаты пытаются достучаться до наших сердец и мозгов...

Продвинутым и умным людям как-то неловко не ругать «Євробачення». И это правильно, поскольку оно — вовсе не конкурс имени Чайковского и рассчитано не на читателей, а, как следует из названия, на телезрителей. А это, как известно, две совсем разные породы людей.

В «Євробаченні» главное не музыка, не песня (так было в начале) и не сами певцы. Главное — концертный номер, превращенный в аттракцион. Плюс геокультура-геополитика. Ну а с точки зрения бизнеса главное — ажиотаж и рейтинги.

Видео дня

Для читателей, то есть тех, кто к конкурсу относится свысока, интересно следить за маркетинговыми стратегиями — то есть за тенденциями — какими путями и способами, с помощью каких технологий и ухищрений продюсеры и артисты пытаются достучаться до сознания телезрителей, овладеть их симпатиями и даже душами.

Этим «Євробачення» напоминает парламентские или президентские выборы — там тоже кандидаты пытаются достучаться до наших сердец и мозгов. Кто-то — как Колесниченко и Богословская — через телеклоунаду, кто-то — с гречкой и просроченными консервами, кто-то — как Ирина Бережная — с двусмысленными поздравлениями с 9 мая, кто-то — асфальтируя дорогу в дальнее село или устанавливая бесплатные газовые счетчики жителям райцентра, кто-то — стуча по голове админресурсом, кто-то — подтасовывая результаты, кто-то — катаясь на велосипеде с бабушками (черниговскими — не бурановскими) — как Олег Ляшко.

Но высокомерные почитатели конкурса им. Чайковского, которые говорят, что «Євробачення» — это полное фуфло, не просекают фишку. На самом деле, это один из необходимых общественно-политических ритуалов, создающих ощущение пестрого, но единого культурного пространства, ощущение той самой единой Европы — не от Дублина до Владивостока, но от Мадрида и Лиссабона — до Москвы, Баку, Тель-Авива и Бураново.

Очевидно, что на сегодняшний день можно отследить, как минимум, три вида успешных маркетинговых стратегий по проникновению конкурсантов «Євробачення» в наши уши, мозги и сердца.

1. СИММЕТРИЧНАЯ СТРАТЕГИЯ: БУДЬ КАК ВСЕ

«Галимая» и безликая «европопса» на английском языке — подчеркнуто денационализированная и жвачная, иногда лучше, иногда хуже. Иногда — как в этом году у шведской темнокожей певицы Лорин — пробивается какой-нибудь интересный европейский или даже мировой хит. Те, кто испытывает к подобной музыке идиосинкразию, говорят, что в условиях проведения «Євробачення» необходимо закрепить, чтобы все пели хотя бы половину песни на языке своей страны или на каком-нибудь близком.

Из украинских участников «Євробачення» подобную «симметричную», «догоняющую» маркетинговую стратегию использовали Александр Пономарев (14 место в 2003 году), Тина Кароль (7 место в 2006 году), Ани Лорак (очень достойное выступление и 2 место в 2008 году), Светлана Лобода (12 место в 2009 году), Алёша (10 место в 2010 году), Мика Ньютон (4 место в 2011 году) и Гайтана (15 место в этом году). Казалось бы, шведская Лорин и украинская Гайтана — почти как сестры-близняшки. Но телезрители решили иначе.

2. АСИММЕТРИЧНАЯ СТРАТЕГИЯ: БУДЬ ПРИКОЛЬНЫМ

Завоевать симпатии огромной аудитории всего за три минуты певцу без общеевропейского бекграунда крайне сложно. Поэтому вторая успешная стратегия — удивить, огорошить, привести в состояние шока. Фрики и трэш-мены — занятные и трогательные, клоунские и эксцентричные, иногда по-настоящему самобытные и интересные, пытаются понравиться нам своей гипероригинальностью или откровенной нелепостью. Группа «Lordi» из Финляндии в латексных масках (1 место в 2006 году), Верка Сердючка (2 место в 2007 году), «Ґринджоли», эксплуатирующие ореол Оранжевой революции (19 место в 2005 году), Дима Билан с девушкой, возникающей из рояля (2 место в 2006 году), Бурановские бабушки, поющие вовсе не удмуртский фольклор, а этно-трэш. На сцене обязательно — яркая режиссерская выдумка, фонтаны огня или воды (как в этом году у команды из Ирландии) и проч., и проч.

3. СТРАТЕГИЯ «НОВОЙ ИСКРЕННОСТИ»: БУДЬ ПРОНЗИТЕЛЬНЫМ

Должно звучать нечто пронзительное, свежее, оригинальное — не безликое, но и, если возможно, не трэшевое. Претендующее не столько на попадание в универсальный евроформат, сколько на игру по собственным правилам. Руслана с «Дикими танцями» (1 место в 2004 году), Дима Билан с коньками и скрипкой (1 место в 2008 году), Настя Приходько (11 место в 2009 году), белорусский Александр Рыбак из Норвегии (1 место в 2009 году), Петр Налич (11 место в 2010 году). Как правило, в этой же стратегии пытаются выступать и югославские певцы с печально-просветленными балладами на сербохорватском или македонском языке — рассчитывающие на солидарное голосование бывших республик СФРЮ.

Автор настоящих строк, умеренно симпатизировавший Бурановским бабушкам, премного рад их именно второму месту. Этот музыкальный проект, начавшийся как просветительский — для поддержки имиджа угро-финских языков у молодежи (в нынешней Удмуртии вообще сложился целый этно-футуристический мейнстрим) — оказался достаточно удачной продюсерской идеей — чем-то вроде противоядия перед еврогламуром. (Печь на колесиках — это здорово, но их номеру была необходима еще какая-то фишка — что-то вроде Димы Билана, вылезающего из печи со скрипкой и в коньках.)

Но, на самом деле, Бурановские бабушки открыли глубочайшую российскую тайну, от которой в России принято шарахаться и списывать эти выводы на злобных украинских националистов или польских реваншистов-русофобов. А именно — об угро-финских корнях «коренной» России — об угро-финском компоненте в этногенезе великорусов, об угро-финских истоках великорусской простонародной культуры. Все эти лапти, русские народные обрядовые песни с пентатоникой, кокошники, представления о близости потустороннего мира (отсюда такой высокий уровень самоубийств в Венгрии и Удмуртии), даже специфическая печка — ничего подобного нет ни у украинцев, ни у белорусов, ни у донских и терских казаков (не говоря уже о кубанских). Трогательные Бурановские бабушки как бы легализовали в российской маскультуре идею о том, что один из главных истоков России является угро-финский мир.

Но, на самом деле, очень хорошо, что бабушки не заняли первого места — России просто физически (точнее, финансово) не выдержать еще одного «Євробачення» — наряду с зимней олимпиадой 2014 года в субтропиках. В эффективных странах Еврочемпионат по футболу, олимпиада или «Євробачення» — это счастье: развитие и обновление инфраструктуры, позитивное позиционирование страны, приезд туристов, хорошее настроение и проч., и проч. А в неофеодальных странах — типа России или Украины — это жуткая нагрузка на бюджет, космических масштабов коррупция, уничтоженная природа, обманутые надежды, одноразовые ледовые стадионы-гиганты высоко в горах.

Но когда-нибудь и в России, и в Украине всё будет иначе. И вот тогда победа на «Євробаченні», проведение мирового чемпионата по футболу или олимпиада станут триумфом, а не бюджетным кошмаром.

А пока «Євробачення» показывает, что каждая из маркетинговых стратегий может быть успешной, но общественные ожидания — за пронзительностью и «новой искренностью». Кстати, и в украинской политике тоже — особенно на фоне обанкротившихся старых политических «певцов» и еще более старых «песен о главном»…

Андрей Окара