Каждая Пасха в Лавре - это чудо. Потому что Лавра - иерусалим земли русской, где в пещерах лежат мощи всех святых Киевского неба... Мы ожидаем Пасхи, и она всегда приходит неожиданно. Мы знаем, что вот сейчас согласно с каноном выйдет владыка и скажет: “Христос воскрес”, но перед тем Успенский собор наполняется каким-то светом, и наступает такое реальное ощущение Божьего присутствия, которое бывает только в такую ночь и в таком месте.
А рядом расцветают улыбками бабушки, которые еще минуту тому назад раздражали тебя своими заглядываниями в корзины, и все кто рядом, по-настоящему кажутся тебе родными, потому что для них, как и для тебя, происходило самое главное событие истории человечества – Христос Воскрес.
Именно в это время выходит митрополит Владимир, который выносит свечи с Благодатным Огнем. Этот Огонь всходит ежегодно в Иерусалиме, а затем самолетом его привозят в Киев. И сколько я стою в Лавре на пасхальных всеношних, столько я и остальные прихожане получаем свечечку с иерусалимским Огнем. Он горит целую ночь, и может потому шесть часов церковной службы проходят как мгновение. Именно после того, как в твоих ладонях оказывается эта свеча, от длинного стояния перестает ныть спина, и хочется еще и еще вбирать у себя слова пасхального тропаря.
Всегда на исходе службы приходили Президент, премьер и мер города. Я не очень любила Леонида Данииловича Кучму, но, сознаюсь, прихожанам было приятно, когда он появлялся на салии и слушал службу. Президент был со своим народом, а праздник становился более торжественным. За несколько лет он приходил с разными премьерами - то с Пустовойтенко, то с Кинахом, а когда-то и с Виктором Ющенко. Тогда при Ющенко была вся правительственная рать - и Юлия Тимошенко, и Юрий Ехануров - и даже Петр Порошенко.
То, что никто из власти в этот раз не пришел, парафияне заметили лишь в самом конце. Не пришел, и не пришел - с кем из президентов не бывает. Но позже, когда на одном из телеканалов я увидела трансляцию, где Виктор Ющенко стоял с Филаретом и их называли двумя президентами - законным и народным, - мне стало неприятно...
Я вспоминаю дни оранжевой революции. Тогда же произошел не только раскол в обществе, тогда глубоко страдала паства. Наиболее вдумчивые прихожане шли вопреки воле своих церковных руководителей, теряли своих духовников, потому что носили оранжевую символику и хотели “голосовать сердцем и мозгами”. Наилучшие из наших священников теряли свои приходы (если быть точной – теряли церкви, которые строили по камешку, именно из-за того, что не вмешивались в президентскую кампанию и оставляли право волеизъявления личным делом своих парафиян). Но уже через полтора года мы “не сподобились” присутствия Президента и общей с ним молитвы. Вместо мира с нашей Церковью и способностью влиять на нее Виктор Андреевич решил ее игнорировать.
Мы обойдемся. Праздник все равно остается праздником... Но из-за таких моментов хорошо понимаешь: национальная идея лишь пыль в сравнении с Благодатью.
Лана Самохвалова
