Общаться с пилотом разбившегося под Смоленском Ту-154 мешал языковой барьер. Об этом в интервью "Комсомольской правде" заявил полковник в отставке Анатолий Муравьев, который в составе группы диспетчеров принимал на аэродроме «Северный» самолет с польской политической элитой.
"Сначала самолет заходил на посадку уверенно, строго, как и положено, без отклонений. Но потом появились у диспетчеров сомнения. Руководитель трижды дал команду уходить на второй круг. Экипаж его не послушался. Хотя диспетчеры предупреждали его, что видимость плохая и нужно готовиться к уходу на запасной аэродром, - рассказал Муравьев. Когда экипаж не послушался, диспетчерам оставалось только продолжать «вести» самолет и наблюдать за ним. Заход был единственным, самолет сразу разбился".
Диспетчер утверждает, что переговоры с экипажем велись на русском и отчасти на ломаном английском, и это затрудняло понимание.
Муравьев заявляет, что экипаж приступил к снижению и осуществил заход на посадку
без разрешения. "Экипаж не делал докладов, хотя и должен был. Диспетчер должен не только сообщать экипажу обстановку, но и получать отчеты обо всех маневрах, о высоте. Пилот этого не делал", - утверждает Муравьев, не исключая, что причиной этому мог быть именно языковой барьер.
"Руководитель группы руководства полетами сказал даже: "Понимание у нас с экипажем «фифти-фифти». Диспетчер говорил с пилотом по-русски, ему помогали остальные, подсказывали английские фразы. И было трудно разобраться, понял ли пилот, что ему говорят. Речевой барьер мешал пониманию. Я считаю, что это могло отразиться на исходе полета. Ну и, конечно, стечение обстоятельств", - сказал Муравьев.
