Если не принимать во внимание излишне быструю процедуру принятия закона «Об обеспечении права на справедливый суд», минуя Венецианскую комиссию и Совет Европы, то, в целом, он внушает определенный оптимизм. По крайней мере, народные избранники постарались удовлетворить всех.
Во-первых, себя. Как это принято, под лозунгом «борьбы с политическим давлением на судейский корпус», был изменен баланс влияния в судебной системе. Верховный суд, теперь уже фактически, станет высшим судебным органом в стране. Проблему политического влияния на судей это, безусловно, не решит, поскольку эта проблема в Украине, на сегодня, не решаема в принципе. Однако та роль, которую Верховный суд играл после «судебной реформы» 2010 года, вообще ставила под сомнение целесообразность его существования. В контексте дальнейшего изменения закона «О судоустройстве и статусе судей», роль Верховного суда значительно вырастет, он станет реально функционирующей кассационной инстанцией и начнет задавать тон всей судебной практики в Украине.
Во-вторых, общество. Грядущая судебная реформа уже переполнена такими «тегами», как «справедливость», «справедливый суд», «перезагрузка системы» и т.п. В законе действительно уделяется большое внимание вопросам отбора и назначения судей, их аттестации, и увольнения. Однако справедливый судья должен быть не стимулирован, а мотивирован. Не нужно забывать, что коррупция в судах воспринимается обществом всегда особенно остро в силу того, что сам суд, по своей идее, есть последнее пристанище для защиты своих прав и поиска справедливости. И если в суде правды нет, значит, ее вообще нет в государстве. По этой причине реформировать нужно не столько судебную систему, сколько представление о ее роли для государства в головах депутатов.
В-третьих, бизнес и профессиональное сообщество. Внимания заслуживают нормы закона, регламентирующие привлечение судей к дисциплинарной ответственности. Парламент предлагает реально наказывать судей за неуказание в судебном решении мотивов принятия или отклонения аргументов сторон по сути спора. Крайне распространенное на практике такое «неуказание» позволяет судьям слушать, но не слышать стороны, а также выносить решения как-бы из другой реальности, с указанием именно тех фактов и доводов, которые удобны судье, но не сторонам спора.
Любопытной для адвокатов и журналистов является норма об ответственности судьи за «осуществление судьей или членами его семьи расходов, которые превышают доходы такого судьи и членов его семьи; установление несоответствия уровня жизни судьи задекларированным доходам». Если эта норма вступит силу, одной из составных частей работы адвоката по делу будет также пристальное внимание к уровню жизни судьи. В некоторых случаях, это может стать последним механизмом в борьбе за законность решений. Незавидной может оказаться участь любителей роскоши, вершащих правосудие по резонансным делам: их расходы журналисты будут знать лучше своих собственных.
В тоже время осталась практически нерешенной проблема должного финансирования судей. Зарплата в 500 долларов для высококлассного юриста абсолютно не соответствует ни ожиданиям профессионала, ни реалиям жизни. Не стоит забывать, что карьера судьи классически рассматривается как вершина карьеры юриста. Однако мотивация специалиста, который в частных структурах способен зарабатывать, по крайней мере, в пять раз больше, не может ограничиваться лишь высоким статусом.
Если судебная реформа действительно имеет своей целью борьбу с коррупцией, то начинать ее устранение следует на нижних уровнях, в обычных районных судах. Именно их «клиенты» кричат о вопиющей несправедливости и формируют представление об уровне коррупции в государстве. Коррупция на этом уровне решается только одним способом – адекватной зарплатой судьи.
Виталий Бобрынев, адвокат, управляющий партнер юридической фирмы Pragnum
