Мировой порядок меняется. И будущее жителей Земли будет зависеть от ответов на пять вопросов, которые пока что никто даже не поставил на обсуждение международного академического сообщества.
Об этом на страницах Foreign Policy пишет профессор Гарвардского университета по международным отношениям Стивен Уолт. Он сформулировал ключевые вопросы, которые, по его мнению, определяют будущее человечества.
Первый из них – дальнейшая траектория Китая. Мало что в мире имеет большее значение, чем понимание, каким путем Пекин пойдет дальше. Его экономический рост продолжится стремительными темпами? Или он замедлится, замрет на месте или может начнет двигаться в обратном направлении? Это будет иметь масштабные последствия для глобального баланса сил, отношений между странами Евразии, уровня и масштаба климатических изменений и для многих других проблем.
Читайте такжеThe Guardian: Глобальная война за интернет началась
Эксперты до сих пор не имеют четкого ответа на этот вопрос. Автор отмечает, что политологи Майкл Бекли, Андреа и Мауро Гилли недавно подчеркнули, что Китай до сих пор слабее, чем США, и вряд ли сравнится с ними скоро. Но действительно ли это так? Тем временем, лидер КНР Си Цзиньпин надеется, что его страна будет неустанным гигантом, который сможет подорвать старую гегемонию США и станет главной силой в мире. Некоторые эксперты по китайским делам тоже так думают. Амбициозная инициатива «Один пояс, один путь» сможет закрепить китайское влияние в мире или она станет только большим расточительством Пекина? Никто не может сказать наверняка.
По мнению автора, больше всего тревожит то, что сообщество людей, которые зарабатывают на жизнь, исследуя Китай, не знают ответа тоже. А спектр прогнозов довольно широк.
«Если правы те, кто думают, что Китай не сможет догнать США, тогда Вашингтон может занять довольно расслабленный подход к конкуренции с Пекином. Ему лучше было бы волноваться из-за своей чрезмерной реакции, которая может навредить обеим странам. Но если Китай, наоборот, продолжит невероятный рост, хотя и с несколько замедленным темпом, он неизбежно станет объектом для внешней политики США», - замечает автор.
Читайте такжеPolitico: Украина стала испытательным полигоном для кибероружия
Второй вопрос – насколько надежны кибервозможности США. Все уже привыкли к страшным историям о том, какие угрозы нависли над миром в киберпространстве. В дополнение к уже хорошо известным вызовам, таких как вирусы, киберпреступность и электронное вымогательство человечество встало перед опасностью кибератак, которые выводят из строя инфраструктуру, коммерческого шпионажа и других опасных сценариев. США обвиняют Россию в хакерской атаке против систем Демократической партии в 2016 году. Кроме того, существуют подозрения, что китайская компания Huawei на самом деле играет роль троянского коня, который позволит правительству Китая получить легкий доступ к оборудованию пользователей. Все это очень важные проблемы, к которым нужно отнестись серьезно, хоть их часто и преувеличивают.
«Но я хотел бы знать обратную сторону медали: насколько хороши американские кибервозможности? Мы много читаем о том, что сделали, делают и могут сделать другие страны. Но ничего не знаем о том, на что Национальная служба безопасности и другие агентства США сами способны», - замечает автор.
Он признает, что понимает, почему такую информацию держат в тайне. Но безграмотность населения может иметь последствия. Если люди не будут знать о том, что США способны причинить другим, тогда внешние кибератаки против страны будут казаться неспровоцированными. Хотя на самом деле они могут быть частью более широкого процесса обмена ударами в киберпространстве.
Читайте такжеNewsweek: Китай будет управлять миром, если победит в гонке за 5G
Третий важный вопрос: что будет с Евросоюзом? Он стал очень важным, ведь объединяя 28 стран-участниц (пока что включительно с Великобританией), он формирует общее экономическое и регуляторное пространство для совместной экономики, размер которой превышает 18 триллионов долларов. Во многих странах ЕС ходит общая валюта. Кроме того, союз определил стандарты защиты прав человека и других ключевых практик по всей Европе. Также, хоть он и не брал на себя ответственность за мир и стабильность на континенте на протяжении последних 60 лет, союз стал главным европейским успехом после Второй мировой войны.
Однако, сомнения относительно будущего Евросоюза трудно переоценить. Британия нацелилась на выход. И если Brexit окажется мягким, это может мотивировать другие страны пойти тем же путем. А затянувшийся кризис в еврозоне еще не до конца решен. Нелиберальные режимы в Польше и Венгрии бросают вызов ключевым принципам ЕС. А национализм, который должен был постепенно отойти в прошлое из-за успеха организации, снова берет реванш на континенте. Если к этому всему еще добавить враждебность администрации Дональда Трампа, то можно получить надежный рецепт проблем на много лет.
Читайте такжеForeign Policy: Исторические споры с Украиной сближают Польшу с Кремлем
Автор отмечает, что институты Евросоюза достаточно прочные. Поэтому вряд ли стоит бояться, что он распадется в ближайшие годы. Однако, хотелось бы четко понимать, каким будет ЕС через 5, 10 или 20 лет. А поскольку в 1995 году никто не мог предвидеть те проблемы, которые возникли сегодня, очень трудно дать какой-либо прогноз и сейчас.
Четвертый вопрос: сколько стран станут ядерными в следующие 20 лет? Одним из популярных оправданий для сохранения ряда глобальных военных обязательств США стало то, что в противном случае больше стран построят ядерные арсеналы. А это повлечет дестабилизацию. Если же Америка больше не кажется надежным гарантом безопасности союзников, этот аргумент потеряет силу. А Германия, Япония, Южная Корея, Саудовская Аравия и другие страны бросятся на ядерный путь. Дяде Сэму придется остаться глобальным полицейским, если он не хочет распространения ядерного оружия. Однако, нельзя сказать наверняка, как все произойдет на самом деле в будущем.
Пятый вопрос: кто победит в споре относительно большой стратегии США? Как заметил историк Колумбийского университета Стивен Вертейм, давно просроченные дебаты об американской роли в мире только начинаются. Их нужно было провести после конца Холодной войны. Но, как говорится, Америка всегда делает правильно, когда перепробует все альтернативы.
Вдруг появились серьезные люди, которые вполне серьезно выступают за сокращение американских военных обязательств. Есть и эксперты вроде политолога из Чикагского университета Джона Миршайма, которые считают, что США нужно постепенно ликвидировать некоторые зарубежные военные обязательства, но не все. Но есть и те, кто хочет сохранить статус-кво и найти новые способы убедить общество, что он работает. И, наконец, есть сторонники Трампа с их лозунгом «Америка прежде всего», который предусматривает, что национальные интересы должны иметь особую приоритетность. Однако, на практике они отталкивают союзников, уступают врагам и сдают важные позиции влияния из-за своей некомпетентности. Кто победит в этих дебатах о роли Америки в мире? Кто же скажет!
