Об этом говорится в редакционной статье "Взгляд The Guardian на Макрона: прогрессивный и проевропейский. Чему не стоит завидовать?", опубликованной на сайте газеты The Guardian.
Эммануэль Макрон отправился в Версальский дворец в понедельник и провозгласил французскую революцию. Для тех, кто знает французскую историю, такое сопоставление места и идеи стало иронией. Но речь президента Франции перед новоизбранным парламентом и сенатом имела значение здесь и сейчас, причем не только в самой республике, но и в Европе, и в Великобритании.
В некотором смысле речь Макрона была знакома тем, кто изучал его подъем. Было несколько новых политических обязательств. Среди них – сокращение размера национального собрания и других государственных органов плюс, что важно, отмена, позже в этом году, чрезвычайного положения после нападения на зал Батаклан во Франции, но они были знакомы из его президентской кампании. Больше деталей появится, когда премьер-министр Франции Эдуар Филипп представит законодательную программу правительства во вторник.
Но цель Макрона в понедельник заключалась не в том, чтобы перехватить инициативу Филиппа. Он должен был задать тон и отправить сообщение. Речь президента и премьер-министра отличается примерно так же, как ежегодное послание президента США Конгрессу (Макрон намерен выступать каждые 12 месяцев) и начало британских дебатов после речи королевы. Президент и его новая партия получили широкие полномочия (хотя и на выборах с относительно низким уровнем явки), и Макрон твердо намерен доказать серьезность своих намерений в вопросе проведения реформ. То, что он обещает "настоящую революцию" ценностей и подходов в стране, которая, по его словам, так часто не справлялась с реформами, говорит о масштабе задачи, которую он поставил.
Выступление Макрона было переполнено французской гордостью, с последовательным вниманием к живописной красоте Франции, великой истории и достижениям человечества. Он должен был сделать это, потому что, согласно новому опросу, 69% французов считают, что Франция находится в упадке (однако, это улучшение в сравнении с прошлогодним опросом, в котором этот показатель составлял 86%). Но Макрон сознательно раскрыл свое патриотическое видение. В то время как Тереза Мэй основывает свое видение "глобальной Британии", в основном, на торговом потенциале страны, Макрон упомянул, в частности, писателей, художников и музыкантов Франции, которые "ставили политику на ее истинное место, заставляя нас посмотреть за рамки повседневных вещей, на то место, которое наделяет человеческое состояние величием, красотой и даже трагедией".
Однако, эти основополагающие положения речи были явно очень прогрессивными, они ставят Францию в центр "нового глобального гуманистического проекта", а также открыто европейского. Макрон проводит изменения, прислушиваясь к мнению французов, которые решительно настроены против политического класса страны. Он не отрицал, что ЕС также нуждается в реформах и слишком бюрократичен. Он критиковал "тиранию повесток дня и календарей" блока, и считает "брексит" реакцией на нее. Но он настаивал на том, что европейское видение социальной справедливости и гуманистических ценностей может и должно быть реанимировано перед лицом экстремистской угрозы. Эти слова заставили депутатов встать. Сообщение о возвращении Франции трудно пропустить.
Также трудно пропустить эхо и контрасты, ощутимые и через Ла-Манш. По-своему, и Франция, и Великобритания – страны в историческом упадке и отрицании. Но они ищут самые разные пути выхода из своих кризисов. Франция избрала Макрона, приступила к прогрессивной реформе и встала на ноги в реформированной Европе, Великобритания проголосовала за "брексит", переизбрала пострадавшее правительство тори и теперь пытается отречься от европейских правил, ценностей и людей. В Британии – ослабленный премьер-министр, во Франции – президент, который, похоже, выбрал своей моделью великую манеру Шарля де Голля, но он преследует цель, одновременно возвышенную и практичную. Попытка Терезы Мэй быть сильным лидером в борьбе с антиевропейской политикой с треском провалилась. Проевропейская версия [развития событий] Макрона живет и процветает, по крайней мере, пока. Контраст отрезвляющий.
