На самом деле, это прекрасно, что Украина опять превращается в литературоцентрическую страну.
(Хотя многие считают, что литературоцентризм — это свойство тоталитарных и авторитарных обществ.)
Наконец появилась книга, о которой все слышали, которую все хотят прочитать и о которой все спрашивают: а у тебя нет? Что, таки правда есть? Дашь только через месяц? А раньше? Ого, аж пятеро в очереди.
Со мной случилась та же история: мою книгу друзья забрали у меня читать раньше, чем я сам успел это сделать. Прочитал немного больше чем половину. Когда мне вернут и я дойду до конца, возможно, поделюсь своими впечатлениями.
Пока что — лишь несколько замечаний.
Читал о скандале во Львове — в связи с интерпретацией книги львовскими интеллектуалами.
Они упрекают, что книга, мол, не совсем художественная, а публицистически-памфлетная.
(Хотя именно это и является продолжением традиций украинского, российского и даже белорусского литературоцентризма — от Достоевского и Гоголя до Солженицына, Олеся Гончара, Василия Быкова, Владимира Короткевича и др.)
Но мне пока еще в этой книге наиболее интересным кажется не хроника Апокалипсиса и не пафос «O tempora, о mores!», а именно внутренний мир главного героя.
Возможно, потому, что я его сравниваю со своим собственным миром.
И хочу сказать: благодарение Господу, моим родителям и жизненным обстоятельствам, что мой внутренний мир отличается от того, что у этого парня. Он — глубокий интроверт, «хатоскраевец», «омега-самец».
Он — Грыць Бобренко из «Маруси Чурай» (хотя любит лишь одну женщину и сбежал, когда другая хотела его соблазнить).
Он — настоящий украинский мужчина — идеальный персонаж из моего текста о «Бесхребетной Украине» (2001). Но среди моих друзей есть несколько таких, кто психологически очень похож на этого героя, даже родились в 1968-ом — как и он. Потому пока еще (на полдороги к концу книги) мне этот персонаж кажется как раз психологически достоверным.
Еще один интересный упрек от львовских интеллектуалов Лине Васильевне — относительно недостоверного мотивирования фабулы романа: мол, настоящие «программеры» разговаривают на специфическом сленге и не привязаны географически к месту работы, поскольку работать могут по Интернету. Сейчас — так и есть, но в начале 2000-х (а я еще не дочитал до революции 2004-го) таки были немного привязаны... Потому если человек хотел работать в американской фирме по «софту» — ехал в Америку.
Кстати, если я правильно понял намек автора, то после сокращения на первой работе герой устроился на работу в фирму «Квазар-микро».
Неправильно называть способ организации текста этого роману ПОТОКОМ СОЗНАНИЯ. У «писачки» Оксаны З. ее самая известная книжка была написана как поток сознания. У Джойса — тоже. В Лины Васильевны имеем РЕФЛЕКСИЮ, то есть рационально организованный поток мыслей — а это две большие разницы.
И очень приятно увидеть в хронике Апокалипсиса слово, которое придумал когда-то я сам: ЖЛОБ-ШОУ (стр. 120).
Вообще, это действительно культурное событие, возможно, даже чудо: несколько украинских интеллигентов, светлых душ (Лина Васильевна, Оксана Пахлевская, Иван Малкович, Ольга Богомолец, Тарас Компаниченко & Co) гастролируют по всей Украине, рассказывают умные интеллигентные вещи, читают стихотворения, поют романсы и древние канты, на всех вечерах — аншлаг, полно народа.
И никакой попсы!
И никаких политически ангажированных разговоров!
И даже никаких тошнотворных разговоров о языке и об украинско-российских отношениях, которые часто сводятся к тому, что начинается эдакое тупое гониво на «Росию-агресора» и нудеж про Украину как вечную жертву и неудачника. К тому же, насколько понимаю, все это коммерчески успешный проект.
Это уже в действительности очень обнадеживающий симптом — с начала 1990-х на постсоветском пространстве не припоминается ничего подобного — разве что возвращение Солженицына в 1994-ом.
Только Солженицын возвращался из ВНЕШНЕЙ ЭМИГРАЦИИ и тогда, когда его уже НИКТО НЕ ЖДАЛ (его ожидали в 1991-ом как альтернативу “деструктивисту” Ельцину).
А Лина Васильевна возвращается из ВНУТРЕННЕЙ ЭМИГРАЦИИ — и именно тогда, когда ВСЕ ОЖИДАЮТ.
Я люблю рассуждать о людях из прошлого, из современного и из будущего. И это никоим образом не возрастная характеристика. Лина Костенко — как раз пример человека из будущего: это даже не комплимент ее форме и виду, а анализ — о чем она говорит. А рассказывает она преимущественно о будущем, а не о прошлом — в мемуарном жанре.
Благодарю искренне п. Арсена Авакова за выложенное в Интернете видео с вечера Лины Васильевны. Смотрел, не отрываясь!
Было интересно услышать, что это ее первый в жизни визит в Харьков. Это же надо такое!
Даже достал с полки ту желтую толстую книжку Леси Украинки издательства «Днепр», где драматические произведения и куда Лина Васильевна написала предисловие...
Видимому, потом, по окончании гастролей, какому-то амбициозному телеканалу было бы хорошо сделать такой документальный фильм об этом. Или просто транслировать наиболее интересные фрагменты этих встреч.
Однако я не уверен — есть ли в Украине еще амбициозные телеканалы?
И еще вопрос: просто интересно узнать, были ли на той встрече «отцы» города и области?
***
В тему — анекдот.
Приходит Y (представитель политической элиты города Х) к другому Y (представителю политической элиты города Х):
— Слышь, брателло, тут в оперном — ну это, вместо концерта Аллегровой вечер какой-то Лины Костенко. Вот — приглашения принесли. Ты пойдешь?
— А кто такая Лина Костенко?
— Да в Интернете написано — «начинающий прозаик».
— Про каких таких заек?
Андрей М. Окара
