Если кто-то выступает против власти, это еще не значит, что он – за оппозицию. В первую очередь это утверждение касается «моральных авторитетов», которые еще с советских времен предпочитают дистанцироваться от любой власти - вне зависимости от того, кто сейчас у руля.
Они и есть – «гражданская оппозиция», критически оценивающая действия и власти, и оппозиции как политических институтов. Соответственно, и власть, и оппозиция борются за их «благосклонность», чтоб повысить свою легитимность в глазах общества.
Сейчас мяч на стороне политической оппозиции. Она пытается переманить «моральных авторитетов» на свою сторону, заручиться их поддержкой, чтобы выгодней «продать» эту поддержку на выборах.
Первым начал эти попытки Иван Васюнык, бывший гуманитарный вице-премьер правительства госпожи Тимошенко. Сейчас активно взялся «приватизировать» гражданскую оппозицию Анатолий Гриценко. Главное поле битвы – инициатива «Первого декабря».
Как это происходит и кому это выгодно?
Я писал в УНИАН о недавно возникшей общественной инициативе «Первого декабря», которая провозгласила свою миссию - «установление в стране правил игры, которые будут базироваться на общечеловеческих ценностях». «Первого декабря» планирует провести 5 апреля 2012 года Национальный круглый стол, чтобы, как сказано в официальном пресс-релизе, «определить повестку дня для страны».
Я писал и о том, что при формировании «Первого декабря» возникло два подхода по реализации заявленных целей.
Первый, «политический», реализуют в своих выступлениях философ Мирослав Попович, бывшее доверенное лицо г-жи Тимошенко как кандидата в президенты, и Богдан Гаврилишин, швейцарский экономист украинского происхождения – впрочем, он ранее критиковал и президента Ющенко.
Второй, тяготеющий, условно говоря, к моральному, а не политическому давлению, представляют бывшие диссиденты, Мирослав Маринович, ныне вице-ректор Украинского католического университет во Львове и Семен Глузман, ныне президент Ассоциации психиатров Украины.
Прочитайте – как отличаются подходы.
Вот цитата из выступления г-на Поповича 22 мая 2011-го на форуме «Кризис демократии в Украине. Позиции гражданского общества", который провел фонд "Возрождение": «основная задача движения «Первого декабря» накануне парламентских выборов - сохранить моральные принципы и основополагающие ценности в украинском обществе, поскольку сейчас они "размываются".
Я согласен с тем, что моральные принципы и основополагающие ценности в украинском обществе «размываются». Более того, это «размывание» началось не вчера, и не закончится завтра. Но никакой связи между этим «размыванием» и выборами нет и быть не может: в Украине, как и в любой стране мира, выборы зафиксируют текущий уровень морали в обществе, и изберут достойных этой морали политиков.
Задача же «моральных авторитетов» - работать так, чтобы статус моральных принципов и ценностей сохранялся в обществе на должном уровне на протяжении длительного периода времени – независимо ни от чего. От результатов выборов, выходных или праздничных дней, качества продуктов питания, уровня безработицы, изменения природных условий и т.д., и т.п.
Выражаться весомо и точно, независимо от выборов, не давать себя использовать, - нужно для «моральных авторитетов». Не даром на презентации движения «Первого декабря» Иван Дзюба и Евген Сверстюк четко заявили, что не видят в этом движении ни одну политическую оппозиционную силу.
Да, их будут пытаться использовать. Уже пытаются. 2 апреля 2012-го в программе Андрея Куликова «Свобода слова» на телеканале ICTV оппозиционный политик Анатолий Гриценко пытался сделать аргументом оппозиции заявления «Первого декабря». Это был типичный манипулятивный прием оппозиции, желавшей показать – «моральные авторитеты» якобы на их стороне. Поэтому я привел при этом заявления «Первого декабря» о необходимости социального диалога и неполитической оппозиционности этого движения.
Все дело в другой плоскости дискуссии, которую предлагает движение «Первого декабря».
Вот цитата из выступления Семена Глузмана 6 декабря 2011-го – в нем вполне конкретные претензии к проводимым властью реформам. К продуманности реформ, например, к грядущему слиянию двух министерств, здравоохранения и социальной политики - здесь я ничего сказать не могу, увы, не специалист. К информационному сопровождению реформ – по словам Глузмана, «тюремные будни десятка бывших правительственных чиновников стали объектом № 1 в общественном внимании, а серьезнейшие глубинные изменения государственной структуры - удел интереса нескольких сотен экспертов». С этим я согласен, но часть вины в адекватной информационной политике – на медиаменеджерах и на журналистах – в погоне за рейтингами им скучно рассказывать о реформах.
Я не хочу «сталкивать лбами» Поповича и Глузмана. Есть еще одна позиция. Еще один участник движения «1 декабря» - Владимир Горбулин, экс-секретарь СНБО, в развернутом интервью 22 марта 2012-го дал свои советы власти, что, с его точки зрения, надо делать по диалогу с гражданским обществом и в военной реформе. Государственный служащий с 45-летним, как минимум, стажем, Владимир Павлович Горбулин ведет себя так, как и должен вести человек его уровня, опыта и авторитета – не критикует, а предлагает, что надо сделать, чтобы улучшить качество работы.
И вот теперь мы прямо переходим к определению того, что такое «моральный авторитет». Дело не в мифической личной «безгрешности». Среди основателей движения «Первого декабря» есть и те, к карьере кого существуют вопросы. Но не это является темой статьи.
«Моральный авторитет» - это человек, который остался собой в сложнейших жизненных обстоятельствах. Можно сказать, что если бы не некие жизненные обстоятельства, то ни Александр Солженицын, ни Андрей Сахаров никогда бы не стали моральными авторитетами для определенных кругов России. Но они ими стали, демонстрируя жизненную позицию.
Уверен и в том, что если бы не некие жизненные обстоятельства, а именно арест и поведение в заключении, то и глава Польской католической церкви кардинал Вышиньский, не стал бы моральным авторитетом. И судьба Анри Мальро, морального авторитета Франции, сложилась бы иначе, не займи он позицию в определенных жизненных обстоятельствах, не уйди во французское Сопротивление.
Моральный авторитет потому и остается авторитетом морали, что он не кланяется. Не кланяется власти. Не кланяется оппозиции – а она, особенно, как Анатолий Гриценко, будет пытаться использовать авторитетов, или, как Иван Васюнык, - пытаются создать из «1 декабря» само по себе нечто оппозиционное. Не кланяется настоящий моральный авторитет и изменчивому общественному мнению.
Так и получается то, что и власть, и оппозиция, и общественное мнение прислушиваются к мнению этого морального авторитета. А по-другому не получается – вернее получается очень плохо.
Вячеслав Пиховшек
