В алтайском федеральном бункере президента России висел пар, в клубах которого виднелись смутные контуры двух стоящих рядом ванн Путина и Лукашенко. Путин традиционно купался с маральими рогами, а Лукашенко – с дерунами. Он меланхолично перемешивал их хоккейной клюшкой, обозначая таким образом направления превентивных ударов.
- А я сейчас вам покажу, откуда на Беларусь готовилось нападение, - сказал Лукашенко, потирая лиловый синяк под глазом, полученный им во время последнего хоккея. – И если бы за шесть часов до операции не был нанесён прэвентивный удар по позициям…
- Александр Григорьевич, мы же с вами осматриваем космодром Восточный, - мягко осадил его Путин. – День космонавтики же… Кто-нибудь покажет нам, наконец, космодром Восточный!?
Рогозин случайно вступил ногой в трофейный унитаз, привезенный безногим солдатиком из Ворзеля в качестве взятки
- Вжжж! – взревел Рогозин и неуклюже закружился вокруг ванны Путина, имитируя взлет не имеющего аналогов в мире космического корабля из полностью российских комплектующих. – Вжжж! Пдржь! Шшшшшух! Как тебе такое, Илон Маск, ах, бля…
Рогозин случайно вступил ногой в трофейный унитаз, привезенный безногим солдатиком из Ворзеля в качестве взятки за то, чтобы его взяли в кремлёвский караул, разбил голову о край ванны и затих.
- Ну вот, - сказал Путин, - посмотрели космодром.
- Четыре позиции! – воскликнул Лукашенко. – Я сейчас покажу карту, я принёс, и если бы мы не нанесли прэвентивный…
- Будет и прэвентивный, - самодовольно сообщил Путин. – Я к Берлускони Петрова и Боширова отправил. Вы же слышали, что сказал про меня этот презренный национал-предатель?.. Разочарован он мной, видите ли… А мы ведь с ним…
В бункер ввалился Кадыров, таща за собой какого-то опустившегося алкоголика с мешком на голове.
- Вот, дон, поймал плэнный развэдчик укроп, дон! – гордо заявил Кадыров. – Этот националист рэшил сдаться Тимуру Ибериеву и его байцам за то, что он убил очэнь много мирных людей, дон.
- Водка есть? – жадно спросил пленный. – Я очень жалею, что убил так много мирных людей, вот вам крест, дайте водки.
- Гавари, собака! – строго сказал Кадыров, наливая ему водки. – Гавари, как много ты убил мирных людей!
- О, я очень много убил мирных людей! – радостно втягивая носом запах паленого алкоголя, признался националист. – Хочу сообщить вам полезные сведения.
- Да, это очэнь полезные сведения, - важно кивнул Кадыров. – А что, много ли ты убил мирных людей?
- Очень много, - с жаром воскликнул националист, пытаясь нащупать на столе стакан с водкой, – очень. Десять тысяч.
- Ваша песенка спэта, - гневно сказал Кадыров. – Скоро мы освободим Донецк и Луганск, а там и ещё немного и Экибастуз. Как твоя фамилия, мэрзкий нацыст и дебашир?
- Царёв, - сказал нацист.
Министр так называемой обороны в предчувствии скорого ареста за успехи на украинском фронте в последнее время забил на службу и пристрастился к курению ягеля
Кадыров театральным жестом снял с его головы мешок. Под мешком действительно обнаружился взлохмаченный и сильно опухший от радостей русского мира Олег Царёв. Увидев на столе стакан и бутылку, он схватил их в охапку и попытался было осушить обе емкости одновременно, но Лукашенко ткнул его клюшкой в грудь и строго сказал:
- А я сейчас вам покажу, откуда на Беларусь готовилось нападение. И если бы за шесть часов до операции не был нанесён превентивный удар…
- Ещё ж Урганта кокнуть не забыть, - вспомнил вслух Путин. – Слышь, Шойгу, как только Петров и Боширов из Италии вернутся, скажи им, чтобы сразу ехали в Израиль национал-предателям жопы "новичком" мазать, там их штук двести уже понаехало.
- Не думаю, что это возможно, - томно сказал Шойгу и захихикал. Министр так называемой обороны в предчувствии скорого ареста за успехи на украинском фронте в последнее время забил на службу и пристрастился к курению ягеля.
- Чего?! – взревел Путин.
- Четыре позиции, - объяснил Лукашенко. – Я покажу карту, я принёс.
В бункере оглушительно грянул выстрел. Все с надеждой посмотрели на ванну с Путиным
Шойгу вздохнул, затушил косяк ягеля о ближайшую стену и положил на стол перед Путиным бронежилет, в который были завернуты два страпона.
- Вот, сегодня из Рима дипломатический почтой получили, - печально вздохнул Шойгу.
- И что это значит? – нервно спросил Путин.
- Это значит, что Петров и Боширов спят на дне Тибра, - объяснил Шойгу. – Привет от Берлускони. Мафиозный юмор, короче, забейте.
Путин бережно взял один из страпонов и забрал его себе, бросив второй в ванну к Лукашенко.
- Вот, - сказал он. – Покажи, откуда на Беларусь готовилось нападение.
- Не покажу, - сказал Лукашенко. Он не любил навязываться.
В бункере оглушительно грянул выстрел. Все с надеждой посмотрели на ванну с Путиным. Путин ответил им недоуменным взглядом.
- Это я Царёва застрелил, дон, - объяснил Кадыров, пряча в карман дымящийся пистолет. – За#бал бухать.
- Ну хоть кого-то, наконец, убили, - обрадовался Путин. – Кидай труп ко мне в ванну, пока тёплый. А ты, Шойгу, сдавай полномочия товарищу Кадырову, вот что. У него, кажется, и то лучше получается.
- А в тайгу за ягелем он вас тоже водить будет? – ревниво спросил Шойгу.
- Тайга, шмайга, - презрительно сказал Кадыров. – Я Владим Владимыча с такой овцой познакомлю, до которой твоей тайге расти и расти.
У спецоперации в Украине открывалось второе дыхание.
Василий Рыбников
