Дискуссия относительно перспектив украинской ипотеки на фоне американского финансового кризиса, которая на днях состоялась в Представительстве Всемирного Банка в Киеве, оставила приятное впечатление. И дело не в том, что украинский финансовый сектор в целом (и его ипотечный сегмент в частности) лишь встают на ноги, их отношение к внешнему финансовому миру эпизодическое, а поэтому каналов для проникновения кризисного вируса маловато. Выходит, наш недостаток на этом отрезке времени стал нашим преимуществом (в отличие от того же Казахстана, который вирус таки, кажется, подхватил).
Я о другом. Обнадеживающее впечатление осталось от того, что все участники сложной, содержательной, пересыпанной профессиональными терминами дискуссии говорили исключительно на украинском (за исключением двух иностранцев). На украинском делали презентации седовласые главы правлений коммерческих банков. На украинском озвучивали свои «кстати» и комментарии юные начальники ипотечных банковских департаментов. На изысканном украинском общались представители международных финансовых организаций и не государственных пенсионных фондов, риэлторы и страховщики, и чиновники - от Нацбанка к Госкомитета по молодежному кредитованию.
Привлек внимание еще один тренд - довольно много международных финансовых терминов, похоже, зажили в родном языке своими украинскими эквивалентами. Например, ни разу не прозвучало слово "дериват" - участники дискуссии свободно и раскованно пользовались "похідними цінними паперами" (или «похідними инструментами»); вместо "дисперсии рисков" звучало "розпорошення" и т.д. Хотя необходимо признать, что поиск соответствий продолжается - для тех же "секъюритизации" и "хедж-фондов".
В 2005-ом году украинские банки выдали первые ипотечные кредиты. По состоянию на 1 июля с.г. объем ипотечных кредитов в Украине исчислялся 39 миллиардами гривен.
Несколько лет назад нас интересовал вопрос, заговорит ли бизнес по-украински. Он, похоже, заговорил.
Игорь Шпак, Киев
