В ходе судебного процесса против Юлии Тимошенко одним из самых сложных для понимания моментом является то, в чем же, собственно, ее обвиняют.
Формальный состав преступления вроде бы налицо – Тимошенко фальсифицировала директивы Кабмина: КМ не голосовал за документ, представленный премьером делегации НАК «Нефтегаз Украины», тем не менее, пресловутые газовые соглашения были подписаны именно на его основании.
В самом факте того, что делегация «Нефтегаза» руководствовалось директивами, представленными премьер-министром, никто, похоже, не сомневается. Суд разбирает вопрос о том, нужны ли вообще были правительственные директивы, или же премьер могла предложить свои собственные. Если защита права и директивы были не нужны, тогда вина Тимошенко состоит сугубо в том, что она обманула Олега Дубину относительно статуса этого документа. Деяние далекое от христианских добродетелей, но уголовно ненаказуемое (особенно – в контексте недавнего судебного решения о необязательности исполнения предвыборных обещаний).
Что и говорить – хлипкая база для обвинения. Но даже если удастся доказать, что фальсификация таки имела место, остается важный вопрос – ЗАЧЕМ?
Представители действующей власти отвечают на него примерно следующим образом: Тимошенко при помощи фальсифицированных директив принудила украинскую делегацию подписать невыгодное для Украины соглашение с тем, чтобы расплатиться с российскими властями за прекращение уголовного преследования (на тот момент, если я правильно помню, уже давно прекращенного) и списание долгов ЕЭСУ (на тот момент уже признанных государственным долгом Украины).
Рассмотрим эту аргументацию внимательнее.
Вопрос о невыгодности подписанных в 2009 году соглашений я оставлю за скобками – будем считать, что они таки действительно невыгодны, поскольку цена на газ поднялась. Хотя, в действительности, тут есть о чем дискутировать.
Прекращение уголовного преследования Тимошенко в России и списание долгов ЕЭСУ – важный аргумент, но тут есть минимум два «но».
Во-первых, не мешало бы вспомнить, в какой обстановке принимались ныне действующие соглашения:
• долгосрочного соглашения с «Газпромом» нет (спасибо Ющенко);
• альтернативных источников газа (Туркмения, например) тоже нет (спасибо ему же);
• делегация «Нефтегаза» прервала переговоры в результате сделанных в Киеве провокационных заявлений, которые вызвали возмущение российской стороны (Ющенко не пойман, следовательно, он не «мазурик»);
• поставки российского газа прекращены;
• Европа исходит визгом, потому что ей холодно (на самом деле она еще даже не начала расплачиваться за поддержку Ющенко в 2004 году);
• некоторые аналитики обсуждают возможность решения вопроса напрямую между Москвой и Брюсселем – без участия Киева;
• украинские ПХГ, конечно, большие, но не безразмерные, актуален вопрос о том, сколько еще времени Украина будет в состоянии осуществлять поставки в Европу и поддерживать собственное потребление газа (промышленных потребителей, химиков прежде всего, уже сажают на «холодный паек»);
• на носу президентские выборы, и премьер, который не сможет подписать хоть какие-то соглашения, смело может не выдвигать свою кандидатуру;
• помимо премьера договариваться, в общем-то, некому, поскольку с президентом в Москве разговаривать не желают категорически.
А теперь поднимите мне веки и покажите – где в этом «батальном полотне» буквосочетание ЕЭСУ? Я, лично, его не вижу. Зато вижу «эту хрупкую женщину» в совершенно безвыходном положении – она может, конечно, и не подписывать соглашение на жестких условиях, но газ от этого не появится, а вот ее биография (хорошо, если только политическая) уверенно завершается. Хотя, конечно, есть моралисты, готовые осудить девушку за то, что она предпочла быть изнасилованной, чем убитой (а потом все равно изнасилованной)…
Между прочим, во всей этой ситуации довольно отчетливо проглядывают другие три буквы – РУЭ. Ведь и разрыв долгосрочных соглашений 2006 года и подписание новых соглашений в году 2009 проходили под маркой вытеснения с рынка этой посреднической компании. Однако, как ни странно, никто не спешит обвинять Тимошенко в том, что повышение цены на газ стало следствием разрушения ею существующих на газовом рынке коррупционных схем.
Во-вторых, факт связи действий российской стороны в отношении дел ЕЭСУ с подписанием газовых соглашений надо еще доказать. Доказывать, насколько я понимаю, никто не пытается по очевидной причине – детальное расследование этого дела без сотрудничества с российской стороной невозможно. Российская же сторона вовсе не демонстрирует лучших качеств Чипа с Дейлом и на помощь не спешит.
Причины очевидны: Россия не заинтересована в пересмотре выгодных для нее газовых соглашений, и, тем более, не желает бросать тень на премьера Путина, который, в случае осуждения Тимошенко и признания соглашений заключенными неправомерно, становится соучастником деяния с признаками коррупции.
Как видно, система обвинений против премьер-министра крайне ненадежна и естественным образом ведет к обострению отношений с северо-восточным соседом.
И в заключение: суд над Тимошенко по газовому делу противоречит декларированной цели нынешнего правительства – перезаключению газовых соглашений. Чтобы расторгнуть нынешние соглашения и заключить новые, под более низкую цену газа, необходимо пойти на существенные уступки. Как минимум это допуск российского капитала к приватизации украинских активов (земли?) по упрощенным схемам и совместное управление ГТС (например – по белорусской схеме), как максимум – вступление в Таможенный союз и ЕврАзЭС. Но может ли правительство пойти на какие-либо уступки в условиях, когда предшественницу Азарова судят, собственно, за то, что она пошла на уступки при заключении газовых соглашений (еще раз повторю – в значительно худшей ситуации)?
Впрочем, возможно вся эта схема действительно задумана людьми, желающими убрать с политического поля не только (и даже не столько) Тимошенко, но и нынешнюю властную команду. Ведь если уступки Тимошенко были чрезмерными, то почему бы не осудить за чрезмерные же уступки при подписании Харьковских соглашений Януковича и Азарова?
Василий Стоякин
