В статье Карла Гаульхофера под названием "Настоящая проблема Китая – отсутствие свободы", опубликованной на сайте газеты Die Presse, пишется о том, что вначале небольшая загадка: В 2007 году Китай был самой яркой звездой на небосводе мировой экономики. Мы удивлялись темпам роста в 14%. Страна сказочным образом выбралась из бедности и стала двигателем для вялого Первого мира. В абсолютном выражении прирост Китая равнялся производительности экономики Турции. Сегодня ситуация ухудшается. Рост снижается. На прошлой неделе Пекин сообщил данные о росте ВВП в 2015 году: 6,9%, самый низкий показатель за четверть века. Все рвут на себе волосы, многие шепчутся, что это может стать причиной масштабных проблем. Теперь вопрос: Насколько выросла экономика Китая в прошлом году, по сравнению с более ранним периодом?
Кто скажет, что экономика Китая существенно выросла, примерно на величину экономики Турции, получит приз – также и за то, что понимает сложные проценты. Экономика страны не может долгое время расти с двузначными показателями, потому что тогда она взлетит до небес. Такая погоня за соперниками возможна только тогда, когда жители намного беднее, заработная плата намного ниже и заводы значительно менее продуктивны, чем в более развитых странах. Тем не менее, когда на таком этапе развития были другие "азиатские тигры" – Япония и Южная Корея – их рост был еще интенсивнее: около восьми или девяти процентов. Но у Китая есть одна проблема. Она не имеет ничего общего с непостижимыми капризами экономики, проблема заключается в слабых сторонах системы.
Их скрывали в течение многих десятилетий. Дирижистский государственный капитализм успешно осуществил переход от нищей аграрной страны до верстака всего мира. Чтобы высвободить мощные силы, режиму достаточно было открыть страну для глобальной торговли. Но государству необходимо было все контролировать.
Деньги налогоплательщиков вкладывались в трассы, железные дороги, плотины, шахты и здания. Часто малоприбыльные инвестиции обеспечивали почти половину роста. Социальная защита в стране по-прежнему отсутствует. Китайцы откладывают для чрезвычайных случаев половину ВВП. Для частных инициатив не хватает ресурсов и мужества. Но правительственные банки предоставляют огромные кредиты государственной промышленности. Сегодня даже всесильная партия отметила, что механизм угрожающе скрипит. Предстоит новый этап, увеличение количества услуг и рост внутреннего потребления. Пекин хочет также централизованно его контролировать. Но так быть не может. Потому что он требует гораздо большего количества частных инновационных предприятий. Для этого у людей должна быть свободная голова – в прямом смысле этого слова. Они должны думать по-новому, смело, наперекор системе. Этому можно научиться только в свободном обществе, которое развивается благодаря критике, в котором оппозиция является частью системы.
Необходим также свободный рынок капитала, который финансирует новые идеи, и, при этом, сам отвечает за собственное управление и дисциплину. Насколько китайцам не хватает этой культуры, показывает их маниакальная суета на фондовых рынках: во время бума они спекулируют, словно сумасшедшие, в ожидании того, что вмешается мудрое правительство и спасет их – чего оно, разумеется, сделать не может.
Странно то, что и у нас есть незрелые надежды. Довольно долго в авторитарном капитализме Китая мы усматривали успешную концепцию – экономическую, а иногда и политическую. Мы по-прежнему очарованы идеей сильной руки государства, которое все знает, всем управляет и планирует, даже рост экономики. Она мелькает в отчетности и анализе: "Пекин явно признал это", "теперь мы будем идти против такого курса", "система должна оставаться стабильной". Это четко показывает, как партия теряет контроль над рыночными процессами. Сложные запутанные проблемы можно решать только в многосторонних дискуссиях, а не на чертежной доске технократов. Рынок приносит благословение и хаос. Но демократия и способное на критику гражданское общество смогут справиться с этим в долгосрочной перспективе. Только они усмирят рынок на благо всех, потому что у них сходные анархические корни. Разочарование в Китае заставляет нас беспокоиться об экономике. Но, прежде всего, оно должно научить нас одному: по-новому гордиться нашей превосходной моделью жизни.
