Рисковый 2016-й

Нынешний год принесет много сюрпризов. Далеко не все из них будут приятными. Попробуем определить ключевые риски 2016-го.

Священные войны. Начало года сулит как минимум несколько потенциальных конфликтов, которые могут потянуть на роль «священных войн». Первый из них – разгорающийся конфликт между суннитами и шиитами, где театрами боевых действий ныне выступают Сирия, Йемен, частично – Ирак и Ливан. Новой серией данного конфликта стало резкое ухудшение отношений между Саудовской Аравией и Ираном, после казни саудитами известного шиитского богослова Нимра аль-Нимра, связанного с Ираном. Дальнейшее формирование двух лагерей, суннитского и шиитского, с массовым отзывом дипломатов из Ирана властями Судана, Кувейта, Бахрейна и других стран региона лишь усугубляет конфликт. Процесс вполне способен выйти из-под контроля международного сообщества и запустить полномасштабное военное противостояние двух лагерей по всему периметру соприкосновения. В таком случае, в нынешнем году мы рискуем получить пылающий Ближний Восток с войной «всех против всех», где кроме суннитов и шиитов еще будут пытаться играть путинская Россия, США и ЕС, Турция, Китай, а также организации вроде ИГИЛа. Спрогнозировать чем может закончиться подобное противостояние крайне непросто.

С другой стороны, не исключено, что шиитско-суннитское обострение отношений вполне может быть снято в ближайшие месяцы ценой экономических и политических договоренностей. Иран слишком долго шел к снятию санкций и восстановления своего углеводородного экспорта. Тем более, что Тегеран уже начал процесс выхода из сирийского конфликта, выводя свои войска из группы поддержки Асада. Саудовская Аравия и союзники также понимают, что сейчас не время воевать, а время максимально продавать нефть и газ перед окончательным завершением эры углеводородной энергетики.

Вторая «священная война» может разгореться между Россией и Турцией. О риске реального столкновения «русского» и «османского» миров уже неоднократно предупреждают различные западные мозговые центры. Вторят им и российские военные эксперты. На данный момент мы имеем первый шаг противостояния в виде сбитого турецкими ВВС российского бомбардировщика, насыщением российскими ПВО сирийской территории впритык к турецким границам, военную риторику обеих сторон, а также начало санкционной войны РФ против Турции. Пока здравый смысл и высокая цена потенциальной войны двух сторон удерживают Москву и Анкару от военных столкновений, но окончательно нейтрализовать такую возможность будет сложно, по крайней мере, в первой половине 2016 года.

Государственный терроризм. Основной страной, исповедующей применение террористических методов на государственном уровне, в нынешнем году останется… путинская Россия. Кстати, не стоит забывать, что именно КГБ СССР был напрямую причастен к созданию мирового террористического интернационала во второй половине 20 столетия. Кремлевские чекисты остаются верны своим методам работам и поныне, не только создавая и спонсируя новые террористические группы на Ближнем Востоке, но и запуская римейки «гибридной войны», первые версии которой были апробированы еще при Сталине. В 2016 году Россия террористическими методами (диверсии, теракты, скрытые обстрелы и так далее) будет пытаться дестабилизировать Украину. Высок риск экспорта «гибридной войны» в страны Балтии, особенно Латвию.

Учитывая дальнейшее увязание России в Сирии, не исключены попытки Путина расширения российского присутствия на Ближнем Востоке через новые военные операции в Ираке, Ливане и, возможно, даже в Ливии. Оправданием возможных новых военных операций ВС РФ в регионе станет борьба с ИГИЛ.

Кстати, в 2016 году позиции ИГИЛ будут существенно ослаблены, и, скорее всего, вместо регионального халифата данная организация вынуждена будет перейти на конспиративный режим работы в стиле Аль-Каиды. Причина проста – объединение усилий Запада и региональных государств в борьбе с ИГИЛ. Уже сейчас в Сирии ИГИЛ утратил контроль над 20% территории, а в Ираке – над 40%. Не помогает даже активная бомбардировка российскими ВВС сирийской оппозиции, которая продолжает теснить и Асада, и ИГИЛ. В любом случае, ИГИЛ как реальная военная сила будет представлять еще большую опасность, сможет выступить неким джокером в случае начала военного конфликта между суннитами и шиитами, а также потенциально может серьезно дестабилизировать Европу серией терактов по парижскому образцу. Риск атак ИГИЛ остается актуальным.        

Миграция в Европу. Государственный терроризм, а также порожденная им сеть террористических организаций привели к новой волне иммиграции населения из Северной Африки и Ближнего Востока в Европу. Почти миллион иммигрантов только в одну Германию в 2015 году, а также резкая миграционная нагрузка на все страны Евросоюза приводят к экономическим осложнениям, политическим кризисам и усилению популярности правых сил, а также почти полной дестабилизации самого Шенгенского соглашения. В сумме эти и другие факторы, вызванные миграцией, создают прямой вызов существованию Европейского Союза в его нынешней форме. Добавим к этому финансово-экономическую компоненту в виде так и непреодоленного греческого кризиса, а также резкого ухудшения ситуации с внутренней безопасностью во многих странах Европы. Чего стоят только новогодние нападения на женщин в немецком Кельне. Отдельный вопрос – диалог между христианством и исламом в Европе.

Как нейтрализовать данные риски в 2016 году Европа не знает. Нынешний план предусматривает выделение Турции несколько миллиардов евро на задержание большей части сирийских иммигрантов у себя. Кстати на этом фоне, президент Турции Эрдоган получил уникальный козырь не просто для получения безвизового режима с Евросоюзом, но и для торга о реальном членстве своей страны в ЕС в перспективе 5-7 лет. В целом, для решения проблемы с миграцией Европейскому Союзу необходимо будет укреплять весь пояс соседских государств, начиная с Северной Африки, Балкан, Восточного Средиземноморья, а также Украины. Наша страна также имеет хорошую карту для торга с ЕС по вопросам иммиграции, где безвизовый режим и полноценный запуск Зоны свободной торговли далеко не предел возможных уступок со стороны ЕС.

К глобальным рискам также можно добавить высокую геополитическую турбулентность в мире, вызванную падением цен на углеводороды, а также более широким изменением энергетической парадигмы человечества и его переходом от углеводородной энергетики на альтернативные источники. Во многих государствах-экспортерах нефти и газа мы увидим в 2016 году политические и экономические кризисы, которые могут привести, в том числе, и к внутренним революциям и военным конфликтам. Риск таких процессов возможен и на постсоветском пространстве, включая Кавказ и Центральную Азию.

Для Украины главный внешний риск будет продолжать исходить от путинской России, которая не меняет своей концепции дестабилизации украинского общества и государства. Это будет главный внешний фронт.

Не менее важным будет внутренний фронт борьбы с коррупцией и старой олигархически-клановой системой власти, которая, как гидра, активно себя восстанавливает в разных ипостасях.

От успеха борьбы на данных двух фронтах будет зависеть в целом и успешность Украины в рисковом 2016-ом.

Роман Рукомеда