На прошлой неделе в Оксфорде первые добровольцы в рамках первых в Европе испытаний на людях получили первые инъекции потенциальной вакцины от коронавируса. В это же время Национальный институт здравоохранения Пакистана получил предложение от китайской фармакологической фирмы Sinopharm International Corp принять участие в испытании другой вакцины от патогена.
Эти два события разоблачают двуликость глобального процесса испытания и разработки лекарств, - пишет The Guardian. С одной стороны, существует изобретательность и импульс, которые позволяют завершить разработку потенциальных вакцин за нормальный отрезок времени. Здесь очень важную роль играют смелость и самоотверженность добровольцев, которые рискуют собственной жизнью, чтобы испытать эти препараты.
Читайте такжеBloomberg: Вакцина от коронавируса будет готова к массовому производству осенью
С другой же стороны, происходит рост использования бедных стран в качестве испытательных полигонов для новых лекарств. В таких испытаниях люди из-за бедности и отсутствия доступа к здравоохранению фактически не имеют выбора. Поэтому они соглашаются на участие.
Детали тестов, которые хочет провести компания из Китая, не известны. Но они вписываются в то, что принято называть "глобализацией клинических испытаний". До конца прошлого века фактически все клинические исследования западных фармакологических компаний проводились в Европе или Америке. И в большинстве случаев ничего не изменилось. Но за последние 20 лет компании из США, Европы и все чаще из Китая проводят "оффшорные" испытания в странах с низкими или средними доходами. В 2017 году 90% новых лекарств, одобренных в США Агентством по продовольствию и медикаментам, были испытаны хотя бы частично за пределами США и Канады. Во времена, когда так много внимания и надежды сосредоточены на возможностях получить вакцину от COVID-19, стоит напомнить себе, что такое испытания лекарств для большей части мира.
Причины для проведения "оффшорных" тестов не трудно понять. В странах, где доходы ниже, а регуляции слабее, нанять квалифицированный персонал и найти добровольцев можно дешевле. Фактически можно сократить расходы на 30-40%.
Для примера издание предлагает рассмотреть Индию. У нее огромное население, невероятный уровень бедности, плачевное состояние системы здравоохранения и почти 20% от глобального бремени заболеваемости. В то же время, в Индии живет много хорошо подготовленных ученых, врачей и квалифицированных специалистов. На ее территории достаточно много хороших лабораторий. В результате в первом десятилетии 21 века Индия стала бедной страной, на которую пал выбор многих фармакологических компаний. Пропорция глобальных клинических испытаний, проведенных в Индии, выросла с менее чем 1% по состоянию на 2008 год до 6% через шесть лет после того.
Глобализация клинических исследований потенциально имеет много выгодных сторон. Она может помочь обуздать болезни, которые долгое время игнорировали, разработать медицинские и научные инновации в незападных странах, улучшить инфраструктуру здравоохранения этих стран и увеличить разнообразие участников испытаний, что идет на пользу качеству окончательного продукта. Но в реальности мало что из этого происходит. Потому что по-сути "оффшорные" испытания препаратов основываются не на заботе о благополучии тех стран, которые их проводят, о здоровье их населения, а на потребности сократить расходы и увеличить доходы.
Читайте такжеBusiness Insider: Трамп советует принимать лекарства от COVID-19, которые могут убить
Этические инструкции для клинических исследований, обычно требуют, чтобы пациенты, которые принимают участие, имели доступ к препаратам, которые лучше всего соответствуют их проблемам со здоровьем. Но в бедных странах сам факт бедности населения часто используется как оправдание для игнорирования этого условия.
Особенно вопиющим случаем было испытание препарата от ВИЧ в 1990-х годах. Стандартный курс для предотвращения передачи вируса от матери к ребенку включал лекарство под названием AZT. Он был дорогим, поэтому исследователи хотели проверить, могут ли другие средства помочь.
На Западе контрольная группа в рамках тестов получала нормальный курс AZT. А во время ряда испытаний в Африке и Азии контрольная группа получала не AZT, а плацебо на основании того, что эти люди были бедные, а следовательно не смогли бы себе позволить такое лечение все равно. Сотни детей родились зараженными ВИЧ, хотя могли бы избежать этого. И подобное случается очень часто.
В Индии многих людей привлекают к испытаниям лекарств, не сообщая им об этом. Тысячи умерли, хотя точные цифры остаются тайной, ведь точные записи отсутствуют. Данные правительства говорят о 2868 смертях в 2005-2012 годах и о еще 2209 погибших в период с 2013 до 2015 года. Скандалы, судебные приговоры и парламентские проверки привели к усилению регуляции. А это, в свою очередь, привело к уходу фармакологических компаний из Индии. Под таким давлением правительство было вынуждено ослабить регуляцию снова.
Читайте такжеDie Welt: У ЕС заканчиваются лекарства для пациентов с COVID-19
Проблема и в том, что клинические испытания в бедных странах редко касаются местных медицинских проблем. Ежегодно в Индии инфекционные болезни отбирают сотни тысяч жизней. К примеру, ежегодно 440 тысяч индийцев умирают от туберкулеза. Чтобы лучше понять эту цифру, можно вспомнить, что от COVID-19 в мире умерло 190 тысяч больных. Но лишь 0,7% клинических испытаний в Индии касающихся туберкулеза. С другой стороны, более чем 12% индийских клинических испытаний нацелены на поиски лекарств от рака.
