Интересное это дело – война памятников. Сами памятники в этой странной войне воюющей стороной считаться не могут, поскольку играют слишком пассивную роль. Им бы с голубями разобраться – и то никак. Вандализм со стороны озабоченных граждан они вынуждены сносить молча.
Разве что у Пушкина каменный командор нанесет роковой визит своему обидчику или медный император на вздыбленном коне погонится за сумасшедшим по питерским мостовым. Так это Пушкин... Показательно, что именно его памятник хватило ума взорвать в 1904 году в Харькове основоположнику украинского национализма Николаю Михновскому. Пострадал только постамент, а исполнителей акции даже орган конкурирующей националистической партии назвал «кружком политических придурков».
Сам памятник не сказал и не сделал ничего. В жизни гранитные, бронзовые и гипсовые герои минувшего позволяют самовыражаться нынешним героям с кувалдами, тросами или баллончиками с краской во всю мощь фантазии, на которую у тех способны мозги. А количество мозгов в голове борца с памятниками вряд ли превышает таковое в голове памятника.
Странно, например, почему не разразились дежурной истерикой национально-озабоченные граждане по поводу наличия в Одессе одного не сильно известного, но очень любопытного памятника. Конечно, персонаж, коему посвящен монумент, не императрица и не коммунистический вождь. Но ведь при этом, можно сказать, цепной пес российского царизма и чиновник советского антинародного режима. Тем более, русский и русскоязычный. Если конкретнее, речь идет о предводителе уездного дворянства и совслужащем ЗАГСа Ипполите Матвеевиче Воробьянинове.
Да и рьяным государственникам есть над чем призадуматься. Какой пример подает молодым согражданам господин Воробьянинов? Аферы, мелкие кражи, пьяный дебош в ресторане, попрошайничество и, как достойный венец, покушение на убийство, - как все это может ассоциироваться с образом государственного служащего?! Нет, нации такие герои не нужны.
Не менее странно, что установление памятника оставило равнодушными сторонников коммунистической идеологии. Наверное, имеет смысл напомнить, что предводитель уездного дворянства не только пил кровь эксплуатируемого трудового элемента, в частности, дворника Тихона, но и участвовал в создании тайной антисоветской организации «Союз меча и орала», в которой выдавал себя за особу, приближенную к императору, и сулил заговорщикам поддержку запада. А хищение народных бриллиантов стремился совершить, чтобы приобрести «упоительно дорогие оранжевые кальсоны». Да-да, товарищи, именно оранжевые! Так в оригинале у Ильфа с Петровым. Которые, на самом деле, никакие не Ильф и не Петров, что лишний раз удивляет – установление памятника проворонила еще одна озабоченная категория граждан.
А между прочим у тех же не-Ильфа с не-Петровым есть еще один весьма сомнительный персонаж, памятник которому по странному стечению обстоятельств до сих пор стоит целым и невредимым на вокзале Харькова. Отец Федор Востриков явно не греко-католик и, несомненно, не имеет никакого отношения к Киевскому патриархату. А настоящие патриоты почему-то вынуждены терпеть этот медный плевок в душу, нависший над их раскалывающимися от боли за судьбу родины головами.
К тому же означенный служитель культа допускал неприемлемую для истинного фанатика идеи толерантность, заключающуюся в высказывании «обновленцы – они, мать, тоже люди». И, между прочим, сам проявлял вандализм в отношении культурных ценностей, что выразилось в варварском уничтожении гамбсовского гарнитура генеральши Поповой. А если вспомнить еще воровство колбасы, поневоле задаешься вопросом: почему этот и ему подобные идолы непонятно чего оскверняют наши улицы до сих пор?
Остается только ждать первого дебила с кувалдой и заключать пари на предмет его высокой мотивации.
Игорь Гридасов
