Интервью Маргареты Копейниг с Федерикой Могерини, опубликованое на сайте австрийской газеты Kurier.
Молодая женщина в качестве главного дипломата Европы? - Это не нравилось многим. Но 41-летняя экс-министр иностранных дел Италии в качестве Верховного представителя по внешней политике и политике безопасности ЕС выбрала новый курс - и позаботилась о переменах в Брюсселе.
КУРЬЕР: Госпожа Могерини, что является для Вас важным во внешней политике ЕС?
Федерика Могерини: Главной задачей для меня является формирование общего европейского интереса, чтобы мы могли действовать сообща. Граждане справедливо спрашивают: Что предпринимает ЕС во время кризисов или проблем, таких, как энергетика и климат? Граждане знают, что многие проблемы можно решить только совместными усилиями.
Вы хотите по-новому определить сотрудничество ЕС с Россией. В чем заключается Ваш план?
Все зависит от России. Она имеет тесные отношения с ЕС и является чрезвычайно значимой в плане нашей общей географии, истории, культуры, экономики и энергетики. Но поведение России по отношению к Украине не является поведением партнера ЕС.
Значит, Россия больше не стратегический партнер?
Нужна перезагрузка. Россия – стратегическая страна, но в настоящее время не стратегический партнер. Россия несет ответственность за безопасность на востоке Украины. Было бы хорошо восстановить стратегическое партнерство с Россией.
Понимаете ли Вы, что Россия чувствует угрозу со стороны сильного НАТО возле своей границы?
Я хотела бы призвать Россию не считать НАТО врагом. А также, чтобы НАТО рассматривало Россию как потенциального партнера. Нет пути назад к временам холодной войны.
Чего Евросоюз ждет от Киева?
Уважения к культуре и языку людей, статуса автономии для Востока и институциональных реформ. Есть много беженцев из региона, гуманитарная помощь имеет решающее значение. Нужно бороться с коррупцией, экономика должна снова работать. Украина несет ответственность за преобразования.
Допустил ли ЕС ошибки в конфликте Украины и России?
Диалог, который мы сейчас ведем между ЕС, Украиной и Россией, следовало начать раньше.
Европа перестает быть такой надежной: Украина, Сирия, радикальные исламисты, угроза террора боевиков ИГИЛ. Какие меры собирается предпринимать ЕС?
Речь идет о среднесрочных и долгосрочных мерах. Часто мы видим возникающие проблемы, но реагируем только тогда, когда они становятся серьёзными. Это часть нашей проблемы. Над безопасностью нужно работать довольно долго, но в итоге это будет гораздо более эффективно и обойдется дешевле. Мы должны объединить наши силы и ресурсы, дипломатию и экономику. Это сделало бы Европу сильной сверхдержавой.
Германия и Австрия несут историческую ответственность за Израиль. Ответственен ли за него также и ЕС?
Все страны ЕС несут ответственность за эту страну и весь регион. Из-за угрозы Израиль, разумеется, беспокоится о своей безопасности. В то же время должен быть решен вопрос с Палестиной. Израиль нуждается в безопасности, и создание палестинского государства также в интересах его безопасности. Существует необходимость в соглашении между Израилем и всеми арабскими странами, которое гарантировало бы безопасность и существование Израиля. Мы следим только за израильско-палестинским конфликтом, но есть также и арабо-израильский конфликт. Необходима, конечно же, политическая воля Израиля, палестинцев и ЕС, должно быть больше активности со всех сторон. ЕС должен играть большую роль. Нужно предпринимать более серьёзные меры.
Вы изучали политологию и интенсивно работали над проблемой связи между религией и политикой в исламе. Пригодились ли Вам сегодня эти знания?
Ислам в некоторых арабских странах неоднократно использовался для того, чтобы узаконить действия, которые не имеют ничего общего с религией, но связаны с политикой. Обоснование политического действия религией сделало лидеров очень сильными. Сегодня то же самое происходит с боевиками исламского государства. Когда мы говорим об исламском государстве, мы принимаем утверждение террористов о том, что они исповедуют ислам и являются государством. Мусульмане говорят нам, что это не имеет ничего общего с исламом, и первыми жертвами ИГИЛ стали именно мусульмане. Религию используют в политических целях. Это не религия. ИГИЛ подрывает основу для сосуществования религий и культур, диалога и совместной жизни. Это представляет собой большую угрозу.
Что это означает для ЕС?
Мы должны лучше координировать внешнюю и внутреннюю политику, а также политику в сфере правосудия среди стран-членов ЕС, внутри нет никаких ограничений. Если пострадала одна страна, то это касается всех - независимо от того, идет ли речь о миграции, терроризме или лихорадке Эбола. В глобальном смысле мы все – единое целое.
