Мнение о книгеНа днях в Украинском доме завершилась книжная выставка. На каждой, самой небольшой книжной выставке есть свои изюминки, свои открытия, каждая из них предполагает свою тональность. Увы, последняя запомнилась своей малочисленностью. Примета времени: мы пока еще не возродили утраченные во время перестройки и трудных времен любовь к книжке и привычку покупать книжные новинки. Но, тем не менее, свои изюминки там были и для детей и для взрослых.
Сначала я обратила внимание на красивую вышитую белым по белому сорочку автора – Георгия Бурсова, – презентовавшего свою книгу «Провал». А потом взяла в руки и саму книгу. Политический детектив, в основе которого – реальные действующие лица и реальные события.
70-е годы, в Киеве ищут пропавшего сына члена Политбюро ЦК Борисенковского. На поиски номенклатурного недоросля была поднята вся милиция. В столичных водоемах была откачана вода. И возле одного из таких провалов-кратеров в самом конце Красноармейской улицы в районе Лысой горы стали извлекать старые вещи, кости, предметы. Сюда же подтянулись киевские археологи, учуяв предполагаемые сенсационные находки. Археологи крутились под ногами у криминалистов. Ведь они и не помнили такого случая, чтобы на шару набрать доисторических черепков на несколько диссертаций. Вот здесь возле осушенной древней впадины и состоялась интереснейшая лекция кандидата исторических наук Андрея Гайдука. По сюжету, сотрудник Института археологии Андрей Гайдук – буржуазный националист, не имевший в советское время признания коллег, решил поисповедовать свои сокровенные экскурсы в отечественную историю милицейской аудитории.
Эта лекция как раз то, чего не хватает украинской исторической науке.
Адаптированный для простых милиционеров рассказ о «крученной-перекрученной судьбе украинцев, наследниках трипольской цивилизации, самой древней не только в здешних землях, но и в Европе».
«Именем «московитяне» назывался этнический конгломерат финно-монголо-татаро-алтайских расс… Москва означает «мокрое место», болото… Лесной болотный люд, состоящий из двух десятков разноэтнических племен, все скопом называлось «моксель». Территория моксели была населена разношерстными, разноликими племенами, объединенными полным отсутствием письменности», – рассказывает доцент, жующим бутерброды милиционерам во время обеденного перерыва.
Наверное, популяризировать взгляд на историю и нужно вот так, запаковав ее в детективную оболочку, нанизав туда киевские бывальщины (например, как академик Александр Шалимов восстанавливал детородные органы сыну африканского правителя, который едва не лишился их из-за того, что постоянно нарушал устав Киевского суворовского военного училища).
«Амбициозному московитскому царю Петру Первому сподобилось уважаемое в западном мире имя Русь. Уже много столетий так называлась страна, лежащая на западе за сотни километров от Московии. Московский царь издает приказ и направляет через Меншикова послу Долгорукову в Копенгаген: «Во всех курантах (периодические европейские журналы) печатают государство наше Московским, а не Российским, и того ради изволите у себя сие пристеречь, чтобы печатали Российским, а чем и к прочим ко всем дворам (посольствам) писано…»
Интересно, что автор спорит с официальной исторической наукой, опираясь на цитаты российских же историков. Оказывается, что увековеченные Соловьевым архивные документы могут сослужить хорошую службу в возрождении исторической правды.
Расследуя дело о пропавшем человеке, можно выяснить много интересного. В ходе повествования автор восстанавливает и другие исторические неточности.
«На стене корпуса Могилянки висит доска старого гранита, где вырублено топором, что российское научное светило (Михаил Ломоносов, – Авт.) здесь не училось, а работало… В Киево-Могилянке – первом вузе всей Восточной Европы учился любознательный помор Михаил Ломоносов, совершенно не нуждающийся в холуйском улучшении своей биографии», – уверяет милиционеров главный герой повести.
Или еще… «из тридцати трех канонизированных Москвой сибирских святых – одиннадцать человек стопроцентные украинцы, родившиеся в Украине от родителей украинцев, получившие духовное образование на своей родине… Матери еще четырех были украинками…» И тут же элегантно напоминает, что великий святой Димитрий Ростовский, автор многотомного собрания Жития святых, на самом деле Данило Туптало, получивший духовное и светское образование в Киеве и только потом переведенный синодом на епископскую кафедру в Ростов.
Нужно сказать, что автор иногда злой, иногда ну просто непомерно язвительный в своих оценках российской политики и формирования российской истории. Но подобный тон становится понятен, как только вспомнишь претензии самых толерантных российских политиков о том, что Киево-Печерская Лавра «наше общее прошлое и, отказываясь от дружбы с Россией, Украина отказывается от Киево-Печерской Лавры».
Иногда автор высказывает очень спорные версии. Например, относительно биографии Великой киевской княгини Ольги. В версию автора, отличающуюся от официального жития святой, можно верить, а можно – нет. Но если доверять официальной биографии Ольги, то Игорь женился на «девушке из Пскова» за двадцать лет до его основания.
В общем, вот такая книга про историю Украины, а одновременно – про Киев, про быт советской интеллигенции, про тайну смерти ЦК-овского начальника Владоносора Щербатого, подробности жизни и работы вице-президента Академии наук Петра Толкучки (который скакал из одной фракции Верховной Рады в другую) и про то, кто таки убил сына партработника Борисенковского.
Я люблю книги с хорошим концом. Тот самый молодой ученый Андрей Гайдук, который просвещал милицию, через годы после перестройки, после обретения независимости постарел и уехал в деревню под Киев. Он счастлив. Ведь его научные изыскания оказались правдой, а все, о чем он мечтал для Украины, сбылось. Вполне достаточно для счастья.
Маша Мищенко
