Сегодня я убил человека

Нет, не буквально, не своими руками. Просто один из снайперов показал мне видео с нашего тепловизионного прицела. Короткое видео. Настолько короткое, что пришлось смотреть почти покадрово.

Сетка прицела покачивается. В черной бойнице блиндажа я вижу светлое пятно. Это голова сепаратиста. Она двигается. Иногда исчезает, иногда появляется снова. Возможно это даже разные люди, которые подходят посмотреть. На какое-то время пятно замирает в центре черного контура блиндажа. Прицел слегка покачиваясь, совмещается с целью. Стабилизируется и резко подскакивает вверх. Пятно резко исчезает. Оно не падает, не уходит в бок. Его резко сносит пулей. Что подтверждает корректировщик. 

Это называется "у них подтвержденный двухсотый".

Снайпер смотрит видео спокойно. На его лице нет эмоций. Он просто показывает, что прицел мы ему дали не зря. В ту ночь у него был еще минимум один "подтвержденный". По ту сторону фронта чьи-то кровь, куски черепа, волосы и мозг разлетелись по стенам укрытия. Укрытия, которое не спасло. У кого-то мгновенно погас свет. Он даже ничего не понял. Для него это был обычный день службы за свою пластилиновую республику. Он мог бы не сидеть в том блиндаже и жить в своей недороссии. Но он сделал свой выбор. А снайпер сделал свой.

Я всегда боялся этого момента. Момента, когда я увижу, как наша помощь помогает убивать. Боялся, что мне будет с этим сложно жить. Что это будет мне сниться. Четкая и ясная картинка, хорошо иллюстрирующая то, что мы помогаем делать нашим парням.

Но я боялся зря. 

Уже несколько снайперов на мой вопрос: "что ты чувствуешь, когда стреляешь в человека?". Отвечали: "отдачу приклада". Я думал, что это лицемерие. Но это я был неправ. Я почувствовал то же самое. Мне было все равно, что случилось по "ту сторону". Мне было важно, что я выбрал для этого прицела правильные руки. Я поблагодарил снайпера и пошел к его коллегам.

Один из них вернулся с другого задания и сказал мне: "я не могу говорить деталей. Но мне кажется, что сегодня я спас много жизней". И я понял, что для этого он несколько жизней забрал.

Мы спокойно сидели и пили чай. Ребята спокойно со мной болтали. Один показал фото жены и двоих детей. Жена у него очень красивая. На мой вопрос: "не ссоритесь из-за твоей работы?" – он сказал, что нет. Ее отец – тоже военный и тоже служит. Она понимает и ждет. Парень в наушниках спокойно чистил свое оружие в соседней комнате. С педантичностью и невозмутимостью снайпера.

Потом я уехал. И забыл им сказать важное. Прицел, видео с которого я смотрел, раньше принадлежал Ларсону. Волонтеру и бойцу. Он прошел войну и был сбит в Киеве женой богатого дяди. Она "сделала его двухсотым". А жена самого Ларсона, чтобы оплатить услуги адвокатов, продала прицел нам. Это хороший прицел. Ларсон даже не успел его пристрелять. Прицел был абсолютно новым на момент гибели хозяина. Теперь он успешно несет службу в других руках. Мы долго искали эти руки. Для этого особенного прицела. И теперь он начал свой путь. Он помог пустить пулю точно в желтое пятно в центре экрана. И пятно исчезло. Работа была сделана хорошо.

В тот вечер сепары планировали нас "покрошить". Мы об этом знали. Они хотели воспользоваться ротацией подразделений одной из наших бригад и напасть на ребят, которые заступили в свое первое боевое дежурство. Наши это предвидели и подготовили ряд сюрпризов. Череда "двухсотых" по ту сторону охладила пыл противника. И наступление было сорвано. Вместо того, чтобы радоваться победе, они собирали мозги своих сослуживцев со стен блиндажа и тащили тела из посадки. Наши новички зашли на свои места и провели свою первую ночь на передовой без потерь. Несколько снайперских выстрелов спасли десятки молодых жизней. И дали им шанс вернуться через время домой к женам, чтобы растить дальше детей и говорить о футболе и музыке. Ездить по городу и вкусно есть то, что доктор запретит во время ВЛК (обязательного медицинского обследования при демобилизации). Но для этого нужно было убрать пятно в центре экрана прицела. И оно исчезло на моих глазах.

Я же ничего не почувствовал. Кроме удовлетворения от хорошо сделанной работы. Теперь я знаю, что это – не лицемерие.

Можно сказать, что я почувствовал отдачу приклада.

По просьбе самого снайпера я не могу называть подразделения. Но могу назвать реквизиты для помощи.

Почувствовать «отдачу приклада» можно здесь.

Виталий Дейнега, основатель БФ «Вернись живым»