Помните БРИКС? Когда в 2001 году Goldman Sachs впервые сформулировал концепцию, эта аббревиатура казалась удобным способом описать наиболее динамичные развивающиеся экономики в мире. Были и скептики, которые ставили под сомнение то, много ли общего у Бразилии, России, Индии и Китая. Когда к клубу добавилась еще и Южно-Африканская Республика, вопросов стало еще больше.
Но, как оказалось, у стран БРИКС все же есть одна общая черта – коррупция. Во всех пяти странах общественное недовольство взяточничеством стоит в центре политики. А поскольку эти страны становятся все более важными для мировой экономики, их проблемы имеют глобальные последствия, пишет FinancialTimes.
И в Бразилии, и в ЮАР президентов отправляли в отставку из-за коррупционных скандалов. Импичмент Дилмы Руссефф состоялся в 2016 году, а Джейкоба Зуму южные африканцы уволили в этом году. В России правящая «Единая Россия» широко известна как «партия жуликов и ворюг». Приход к власти Нарендры Моди в Индии состоялся не в последнюю очередь благодаря его обещаниям подавить коррупцию среди элит. Индийский премьер-министр ушел даже на обвал национальной валюты на 80%, пытаясь покончить с теневой экономикой. В Китае антикоррупционный импульс лидера Си Цзиньпина привел к аресту более 100 тысяч чиновников. А тем временем, китайские активисты-беглецы распространяют информацию о том, что во внутреннем круге лидера Китая тоже хватает взяточников.
Издание признает, что коррупция на высоком уровне характерна не только для БРИКС. К примеру, в этом месяце премьер-министр Испании Мариано Рахой тоже потерял свою должность из-за коррупционного скандала в его партии. А ранее за взяточничество правящая партия Малайзии потеряла власть впервые с 1950-х годов.
Коррупция существовала всегда и никогда не была популярной. Но частота и политическое влияние коррупционных скандалов, похоже, растут по всему миру. Значит ли это, что коррупция стала более распространенной? Может ее просто стало легче разоблачить? Дело в том, что обе вещи происходят одновременно.
Читайте такжеКоррупция и национализм: Штайнмайер назвал основные угрозы будущему Украины
Глобализация в бизнесе и финансах открыла новые возможности для получения незаконных доходов в развивающихся странах. Сферы, которые требуют частого вмешательства чиновников, такие как природные ресурсы и инфраструктура, стали особенно уязвимыми целями, ведь чиновники принимают контракты на подряд в разных проектах. А полученные взятки всегда можно спрятать в офшорах.
Но такие нечистые практики можно разоблачить. Сильные и независимые прокуроры и судьи, такие как бразильский Серджио Мора и южноафриканская Тулисиле Мадонсела, сделали героическую работу для продвижения антикоррупционных расследований. Свобода прессы в Бразилии и ЮАР тоже играют критически важную роль в давлении на коррумпированных политиков. Даже когда национальные СМИ подавлены, интернет становится альтернативным инструментом разоблачения коррупции. Издание напоминает о так называемых «Панамских бумагах», в которых говорилось об оффшорных счетах многих влиятельных политиков по всему миру. Новые формы международного сотрудничества и прозрачности тоже сделали потенциальных мошенников более уязвимыми для разоблачения. Изменения в швейцарском законодательстве о банковской тайне, введенные под давлением США, как раз и позволили бразильским прокурорам выкрыть взяточников во власти. Международные расследования швейцарцев и американцев также оказывали давление на малайзийского премьер-министра.
Читайте такжеКиев пытается укрепить желание украинцев избавиться от взяточничества – Washington Post
Но преодоление коррупции нельзя достичь разовыми операциями. Обстоятельный и длительный прогресс требует сильных институтов, которые могут пережить изменения в политическом климате, независимых судов и прокуроров с соответствующей подготовкой и ресурсами, журналистов, которых нельзя просто купить, посадить или убить, а также эффективные госслужащие, которых нельзя уволить по желанию коррумпированного начальника. Если убрать хоть один из этих элементов, коррупция вернется в систему.
В Бразилии прокуроры проводят расследование по примеру итальянской кампании «чистых рук» в начале 1990-х годов. Тогда много влиятельных и сомнительных фигур выбросили из политической жизни Италии. Но уже через несколько лет Сильвио Берлускони, который олицетворяет темные дела, стал премьер-министром.
Ища примеры успешных культурных изменений в борьбе со взяточничеством, бразильские прокуроры вдохновляются примером Гонконга времен колониального подчинения Великобритании. Там в 1974 году была создана Независимая комиссия против коррупции. Но даже эти достижения теперь под сомнением, поскольку независимость гонконгских институтов слабеет под давлением материкового Китая.
Беспокойство вокруг Гонконга может успокоить тех, кто считает, что массовые вспышки коррупционных скандалов в мире – это доказательство глобальной борьбы против взяточничества. Альтернативным толкованием может оказаться то, что рост экономической мощи таких стран, как Китай, Индия и Россия, способствует распространению в мире коррупционных практик. ЕС, Великобритания и США гордятся своими сильными институтами. Но западные банкиры, юристы, агенты по недвижимости, пиар-фирмы (а может и даже президенты) очень часто готовы идти на коррупционные выходки.
