Военное преступление россиян в Еленовке - очередное свидетельство того, что представляет собой Россия. Это государство, которое не соблюдает никаких правил.
Скажем так: информация о возможных пытках украинских военнопленных и даже вероятных случаях досудебной казни была очевидной. Вполне очевидно, что цель удара по колонии - скрыть улики преступлений.
Большие вопросы сегодня есть к ООН и международной миссии Красного Креста, которые выступили гарантами жизни и здоровья украинских военнопленных. Сейчас эти организации имеют два пути. Во-первых, признать, что ничтожны и не способны ничего гарантировать. Во-вторых, они должны объяснить, что думают по поводу выполнения своих гарантий: где они, где были их представители и где именно контроль над ситуацией с их стороны.
В ООН и международном комитете Красного Креста нет никакой информации. Поэтому логично поставить вопрос даже о смысле дальнейшего существования МККК
Абсолютно точно, что они не имеют никакого доступа к военнопленным, не могут сказать, где они находятся, живы ли они или замучены. То есть в ООН и международном комитете Красного Креста нет никакой информации. Поэтому логично поставить вопрос даже о смысле дальнейшего существования МККК. Наверное, лучше бы эти украинские герои бились до конца, чем вот так гибли — замученными.
Кроме того, военное преступление в Еленовке — психологический шаг. Это такая умышленная кампания по повышению градуса противостояния. Все это нужно россиянам, чтобы манипулировать: "Смотрите, все одинаковы на войне". Но нет, мы не одинаковы. Важно показывать, что Украина не может совершать таких преступлений.
Да, война - не "операция в белых перчатках". Во время боевых действий возможны различные ситуации. Однако в отчетах Human Rights Watch и Amnesty International, которые изображают каждую из сторон, как участник вооруженного конфликта, нарушает нормы ведения войны, не всегда учтены все обстоятельства. И здесь важно развенчивать позицию, которая не является корректной по отношению к украинской стороне. Ведь когда ряд обстоятельств выносится за скобки, получается, что информация подается манипулятивно. Этим страдают эти международные организации.
Важно акцентировать, что, во-первых, мы не нападали на русских и воюем на своей территории. Во-вторых, мы обороняемся, соблюдая международное право и ведение войны.
Виновные в военных преступлениях должны понести наказание не только в политическом и военном, но и в судебном порядке. Сегодня мы имеем два инструмента: Международный уголовный суд и национальная система привлечения к ответственности в Украине.
Зафиксированное на видео пытки отдельного военнопленного — уже один из эпизодов, который войдет в расследование Международного уголовного суда.
Соответственно, дело откроют и на национальном уровне. Наказание же должны понести как исполнители преступления, так и высшие военные должностные лица РФ.
Впрочем, этих инструментов маловато. Именно поэтому мы говорим о необходимости создания специального трибунала, который бы расследовал военные преступления РФ. Каким будет этот трибунал и кто в нем будет участвовать из других стран и международных организаций, будет зависеть от условий завершения войны. Однако уже сейчас над этим вопросом работает Министерство иностранных дел и ряд наших международных партнеров.
Важно подчеркнуть, что военное преступление в Еленовке — террористический шаг, которым РФ пыталась выдвинуть тезис, что она обладает пленными, следовательно, мол, ее условия должны выполняться. Зато очередное нарушение правил войны стало четким сигналом для мира, что подобное зло должно быть быстро остановлено, чтобы не распространился дальше.
Пока сила права фактически не работает, но срабатывает право силы. Поэтому Украина должна получить усиление в виде тяжелого вооружения.
Александр Павличенко, исполнительный директор Украинского Хельсинского союза по правам человека
