Диалога Украины с НАТО в отношении Плана Действий по предоставлению членства (ПДЧ) нет и пока быть не может. Это – не мое мнение, а констатация факта. Невзирая на то, что, возможно, в Киеве уверены, что это не так. Скажу больше, именно Киев сделал все, чтобы союзники вздрагивали каждый раз, услышав словосочетание «диалог о ПДЧ для Украины».
Возможно, у нас не до конца понимают, что сегодня в отношениях с альянсом не все так гладко, как хотелось бы, и что союзники не будут делать все, о чем мы попросим, лишь по той причине, что Россия – агрессор, а Украина – жертва, которая с оружием в руках и ценой жизней своих граждан стоит на защите мира в Европе. Простите, если звучит цинично. Но речь не об этом, а о реальной ситуации в штаб-квартире НАТО, о которой было бы полезно знать на Банковой.
Вернусь к тому, с чего началась тема диалога о ПДЧ - об этом сказал президент Порошенко 10 июля этого года на пресс-конференции с генеральным секретарем НАТО Йенсом Столтенбергом по окончании заседания Комиссии Украина-НАТО, которое прошло на уровне послов в рамках визита Североатлантического Совета в Киев. Сказал, отвечая на соответствующий вопрос.
Именно Киев сделал все, чтобы союзники вздрагивали каждый раз, услышав словосочетание «диалог о ПДЧ для Украины»
Но что именно сказал президент? Вот, слово в слово: «Мы считаем необходимым, и сегодня мы на этом четко отметили, чтобы мы начали дискуссию о внедрении ПДЧ, и наши предложения о начале дискуссии были с удовольствием приняты».
Следует ли из этих слов, что Украина и НАТО начали дискуссию? Или же Киев проинформировал альянс о необходимости начала обсуждения? Или же тут нужно понимать еще что-то иное? Данная фраза Порошенко более, чем двусмысленна, и трактовать ее можно так, как хочется. В данном случае - и с этим сложно поспорить исходя из контекста – можно понимать, что в НАТО приняли предложение о дискуссии в отношении ПДЧ. Но это, увы, не так.
Мне пришлось побывать в штаб-квартире на следующей неделе после визита Совета в Киев. Высокий чиновник НАТО, говоря о впечатлениях о поездке, сказал просто: «Все было замечательно, но ваш президент нас удивил». Позже довелось услышать более жесткую характеристику произошедшего: «Вы реально навредили себе».
Потому – факт первый. Вопрос о диалоге в ходе заседания не обсуждался. Даже без «слива» информации из-за закрытых дверей, тот, кто знает, как работает альянс, найдет все вопросы, которые выносились на обсуждение, в совместном заявлении Комиссии Украина-НАТО от 10 июля. Это – практика НАТО: все важное, что обсуждается, отмечается в заявлении.
В НАТО ждут, когда Украина покажет результаты
Факт второй. Союзники реально не были готовы к тому, что президент Украины поднимет вопрос ПДЧ. Потому реакция на это была, да и остается, крайне негативной. Никто не начнет со страной, у которой на востоке идет война, диалог о членстве. Это, кстати, касается и Грузии…
На днях, отвечая на вопрос, есть ли диалог с Украиной, в НАТО сказали: «Нам нечего добавить к тому, что мы сказали в июле, и наша позиция с тех пор не изменилась». А в июле было сказано, что «генеральный секретарь и послы отметили предложение Порошенко это обсудить». Кстати, на пресс-конференции Столтенберг по поводу диалога не сказал ни слова. И это – показательно. Опять же, возвращаясь к внутренней кухне альянса, таким заявлениям всегда следует серьезная подготовительная работа, переговоры сторон. А этого не было.
Итого: диалога нет и, по состоянию на сегодня, быть не может. Как бы этого не хотелось Банковой. Что бы ни делал назначенный не так давно на должность представителя Украины при НАТО посол Вадим Пристайко, который стал заложником ситуации (не будь слов о диалоге, его бы встретили с распростертыми объятиями и спросили бы «друг, чем помочь?»): атмосфера в штаб-квартире поменялась, и послу понадобятся годы, чтобы с Украиной таки начали диалог о ПДЧ.
К тому же, все это – не учитывая фактор Венгрии. Речь идет об их обещании блокировать любой формат заседаний, исключая уровень послов.
И последний пункт. В НАТО ждут, когда Украина покажет результаты. Реальные результаты, а не новый формат говорильни.
Ирина Сомер
