Роман Василия Шкляра «Залишенець. Чорний Ворон» поистине стал важным общественно-политическим событием в жизни Украины. Именно так: не только культурным, но и общественно-политическим... Потому что о нем заговорили политики, а некоторые из них, которые, похоже, вообще никаких книг не читают, осилили несколько сот страниц печатного текста.
Одна дама из Партии регионов с провинциальной непосредственностью сказала в телеэфире, что прочитала роман и «даже весь почеркала». Что она там черкала, разъяснено не было, да и вывод ее, мягко говоря, был малоубедителен: “роман слабенький”. Возможно, он и не дотягивает до высот Марининой-Дашковой или любимца околокультурных дамочок (а на деле литературного проходимца) Пауло Коэльо. Но, подумалось, молодец Шкляр! Это ж такую бучу поднял. И как? Беллетристикой, художественным словом, своевременно поднятой темой...
Наверное, это и есть высшая оценка литературного произведения – когда вокруг него спорят, когда о нем говорят всевозможные глупые (и умные) вещи, когда ему приписывают всевозможные грехи (и достоинства), одним словом, когда оно становится в центре скандала. Ну кто еще может похвастаться таким достижениям в современной украинской литературе! Сегодня книгу Шкляра по крайней мере в центре столицы невозможно купить. Такому пиару, который развернули те, кого Шкляр называет украинофобами, позавидует любой самый ходовой западный автор.
О чем свидетельствует вся эта история вокруг “книги жизни” Василия Шкляра (так он ее сам охарактеризовал)?
Общество, в котором выход художественного произведения становится политическим событием, предопределяет конфликт, вызывает спор, - не так уж и безнадежно, как некоторые считают. Что-то подобное трудно представить в соседних России или Беларуси, а тем более, где-то в Казахстане. На Западе, с другой стороны, книги порождают скандал, когда в них обнародовались какие-либо разоблачения, результаты именно обличительных расследований (об этом хорошо написано в попсовых романах покойного Стига Ларсона). В нашем случае шум подняли вокруг исторического романа, что само по себе уникально, если не брать во внимание опыт советских времен. Вспомнить хотя бы Ивана Билыка, которого в семидесятые годы в прессе распекал нынешний академик Толочко за роман “Меч Арея”. В романе речь шла о событиях... четвертого века нашей эры. Толочко (наверное, по указанию сверху) показалось, что писатель слишком фривольно толкует этнические процессы на территории современной Украины. Конечно, тогда никаких дискуссий не было. Произведение моментально стало библиографической редкостью, его изъяли из книжных магазинов и библиотек...
Правда, сам спор вокруг книги Шкляра немного странен.
Не буду прибегать к анализу самого произведения: я не специалист в области литературы, и, похоже, художественная ценность романа не интересует и его критиков. Им, насколько можно судить по обнародованной информации, не нравится сама интерпретация событий. Оценку художественных достоинств публично дала лишь упомянутая “универсальная” госпожа из Партии регионов, которая, судя по всему, считает себя специалисткой и в музыке, и в СМИ, и в языковой политике и, конечно, в художественной литературе. Хотя подозреваю, что роман она все таки не читала, поскольку никаких аргументов за то, что он “слабенький”, не привела.
Впрочем, один аргумент все же прозвучал... Эта госпожа зачитала в телеэфире фрагмент интервью со Шкляром (агентству УНИАН), в котором он довольно категорично высказался о Крыме и Донбассе. Мол, раз Шкляр резко говорит об этих регионах, то и роман у него плохой. Вот такая аргументация...
Не берусь судить о кампанейском характере нападок на Шкляра. При этом наменее вероятной мне кажается какая-либо этническая подоплека всего этого скандала. Шкляр как человек в здравом смысле и с достаточным уровнем духовного развития не похож на антисемита. Да и евреи достаточно мудрый и самоироничный народ, чтобы пинать автора за действительно нетолерантное для современного уха слово “жид”. Вообще ксенофобская карта здесь явно ни при чем. Могу предположить, что ее лишь использовали в качестве инструмент создания негативного имиджа роману и его автору. А главное – для провокации ксенофобских настроений в украинском обществе, прежде всего – среди представителей украинской интеллигенции.
Причина всего этого шума лежит в плоскости политики... Не всем в украинском политикуме, и за его пределами, нравится, что лучшим романом года признано произведение о национально-освободительной борьбе украинцев против российского большевизма. Вот здесь собака и зарыта. А все эти “ксенофобии” – понты для приезжих...
...Толочко в 70-х годах пинал украинского писателя Ивана Билыка за то, что тот посягнул на святая святых – на квазинаучную теорию о Киевской Руси как колыбель трех братских народов. Нынешние критики Шкляра не могут простить ему правды о кровавых 20-х годах прошлого века. Правды о жестокой войне между “братскими” народами, в которой были нападавшие и защищавшиеся...
Владимир Ильченко, УНИАН
