Воспринимать обращение Ющенко к народу по случаю выборов мне все время мешало какое-то пятно на переднем плане. Только потом я поняла, что это тень от трибуны. Видимо, техники, записывая Президента, забыли выставить свет... Хотя в целом Виктор Андреевич выглядел лучше, чем все его бессмертные, червонии, пинзеныки, а также “не его” кушнаревы, витренки с голубами в прощальной “Свободе слова” С.Шустера на ICTV.
Президент ограничился штампами: “проведена большая работа”, “в единстве обеспечим процветание”, а особенно - “верю в мудрость украинского народа”. Кто уже только в нее не верил!
Напомнив о достижении на пути демократии, Ющенко признал наличие злоупотреблений админресурсом. И привычно призвал к единству Украины.
Президент не забыл напомнить (скорее себе, чем кому-то другому), что следующая Верховная Рада будет иметь более широкие полномочия. Но так же не забыл напомнить, что она будет формировать правительство вместе с Президентом.
Гурманы от политики, наверное, услышали фамилию Тимошенко, когда он сказал: будущая парламентская коалиция должна строиться на основе “стратегических целей, а не эгоистических стремлений”.
И продолжая традиции предшественника, Ющенко не забыл подчеркнуть свое желание отменить депутатскую неприкосновенность.
В целом выступление было ни о чем, но свою миссию выполнило: Президент напомнил о себе, о том, что он - гарант демократичности выборов.
А вот на Шустере мы опять увидели бледность и нищету украинской (российской в этот раз не было) элиты. Плохо выглядели все.
Богословская нервничала и периодически ее лицо менялось - как бы это сказать деликатно, – на нем было что-то сварливое. Ее раздражал такой же сварливый коммунист Голуб, который спросил ее о приватизации Николаевского глиноземного завода.
Витренко, которую Шустер, кажется, приглашал на все передачи, была стабильно истеричной.
Супрун так пыталась понравиться публике, что все время испуганно прислушивалась к ее реакции и что-то доказывала про деньги для простых людей.
Мороз, как всегда, бекал-мекал и нахваливал работу Министерства внутренних дел. Сказал буквально: единственный, кто борется с коррупцией в правительстве, - это Луценко. Явно Александр Александрович хочет видеть главного взяткоборца на должности премьер-министра.
Бессмертный выглядел традиционно плохо. Говорить не умеет, думать тоже. Нехватку идей и ораторского искусства пытался компенсировать тем, что выступал коротко. Но вышло бедно. Он сказал, что если бы не Майдан, “то мы бы здесь не сидели”. Вышло как-то глуповато, хотя идея правильная: кто бы пустил Шустера на экран, если бы не было свободы слова?
Кравчук был вальяжен и как-то неубедительно нападал на НАТО. Он традиционно напомнил, что Украина началась не с Майдана, а с 1991 года, то есть с его президентства. И это правда.
Федераст Кушнарев опять пел песни о федерализации, защищал русский язык, которым он владеет условно, и расхваливал ЕЭП.
Пинзеник пытался пошутить. Он спросил у Кушнарева, нужно ли будет менять российское правописание в украинских условиях, то есть писать ли слово профессор с двумя фф (так это слово писал Янукович). Шутка удалась. Но Червоний сразу спросил что-то настолько непутевое, что публика скисла.
Одним словом, последняя “Свобода слова” оказалась довольно вялой, видно, гостям уже нечего было сказать нового. Шустер, столкнув всех лбами, свою журналистскую миссию выполнил. И как бы его ни критиковали отечественные коллеги, делал это на вполне приличном – как для Украины - уровне.
Оксана Охримчук, г. Киев
