Оппозиционная власть и властная оппозиция

Последнее десятилетие в Украине власть и оппозиция легко и непринужденно перетекают друг в друга. Многочисленные топ-представители украинской политики зачастую сменяют при этом и окрас, и риторику...

Последнее десятилетие в Украине власть и оппозиция легко и непринужденно перетекают друг в друга. Многочисленные топ-представители украинской политики зачастую сменяют при этом и собственный политический окрас, и политическую риторику...

Последние два дня СМИ и эксперты широко обсуждают демонстративный переход в оппозицию пропрезидентской „Нашої Украины”. Несмотря на все призывы почетного председателя НСНУ (пока еще!) Виктора Ющенко продолжить переговоры о вхождении в „широкую коалицию” с Партией Регионов.

„Мосты сожжены!” – гордо ответил Роман Бессмертный. Почему же “нашеукраинцы” ослушались гаранта? Насколько усилится теперь оппозиция и ослабится власть? Образует ли теперь НУ альянс с до сих пор ненавистным БЮТ? Отзовут ли министров и губернаторов – членов блока НУ с должностей?

Все эти вопросы „важны и актуальны”, но на деле – сугубо тактические. В стратегическом плане событие это лишь немного меняет оттенки в целостной картине диалектического единства украинской власти и украинской оппозиции. Последнее десятилетие в Украине власть и оппозиция легко и непринужденно перетекают друг в друга. Виктор Ющенко, Виктор Янукович, Юлия Тимошенко, Александр Мороз, Юрий Луценко, Роман Бессмертный, Петр Порошенко, Анатолий Матвиенко и другие многочисленные топ-представители украинской политики с почти калейдоскопической скоростью попадают то во власть, то в оппозицию, зачастую изменяя при этом и собственный политический окрас, и политическую риторику.

И это, как утверждают политологи, вполне положительное явление, присущее цивилизованному, демократическому миру. Хуже, скажем, в Кампучии – когда проводили антиоппозиционную профилактику, вырезая и забивая мотыгами миллионы граждан. Чтобы, случайно, об оппозиции и не думали. А вот в США демократы и республиканцы уже два века охотно играют во властно-оппозиционную чехарду, развлекая шумными зрелищами скучающую публику. Или возьмем постсоциалистическую Польшу – левые и правые каждые четыре года непринужденно сменяют друг друга в статусе власти и оппозиции. И от этого ничуть не теряется диалектическая целостность польского общества.

В целом всегда в определенном обществе в определенную историческую эпоху действуют мегафакторы, объединяя всех его членов в особое целое при всех отличиях – социальных, классовых, культурных, имущественных, региональных, этнических и субэтнических. Не говоря уже о преходящих и конъюнктурных политических разногласиях. Эти интегральные факторы глубинны, экзистенциальны.

Как отмечал российский политолог Рустем Вахитов, наблюдается парадокс: отдельные личности или партии могут считать друг друга непримиримыми противниками, между которыми нет абсолютно ничего общего. Они даже говорят на разных языках („социолектах” в терминологии Рене Барта). А вот с точки зрения истории, их противоречия отходят на второй план, а на первый – выступает принадлежность к определенной эпохе со свойственной ей системой ценностей.

Да, во всех школьных учебниках истории Вольтера называют типичным представителем „эпохи французского абсолютизма”. Хотя великий философ против этого абсолютизма всю жизнь боролся. Но куда денешься от эпохи? И изменилась ли бы коренным образом эта эпоха, если бы, скажем, правил Францией не король Людовик, а Вольтер с энциклопедистами? Последние быстро бы поняли, что свободу и просвещение можно насаждать лишь централизовано и твердой рукой.

Или изменилось бы что-то кардинально, если бы СССР в свое время возглавил не Иосиф Сталин, а глава внутрипартийной оппозиции Лев Троцкий? Историки говорят, что режим мог бы быть еще более жестоким.

Отношения власти и оппозиции в отдельно взятом обществе характеризуются обычно диалектичностью. Власть и оппозиция не антагонисті, они теснейшим образом связаны друг с другом и коренятся в общем для них „синтезе”. Хотя это и не исключает противоречий между ними.

Это справедливо даже для крайних случаев. Например, в отношениях между спецслужбами и террористами, представляющих концентрировано-радикальные формы власти и оппозиции (пример Р.Вахитова – взаимоотношения царской охранки и боевой организации партии эсеров). Все сплетаются в тугой узел, уже не разберешь, кто есть кто: спецслужбы засылают в среду террористов своих агентов, которые, чтобы не провалиться, должны выполнять хотя бы часть поручений по устранению политиков высшего эшелона. Уже на уровне спецслужб решается, на какого политика будет готовиться следующее покушение. И разница между служителями власти и оппозиционерами-террористами понемногу нивелируется.

В нашем же случае ситуация достаточна мирная, без терроризма: не то что противоречий – даже особых отличий между ключевыми представителями властной коалиции и оппозиции в Украине не наблюдается. Зато есть куча тех же объединительных экзистенциальных факторов, о которых писал российский эксперт. В частности, все крупные состояния как властных, так и оппозиционных олигархов, как известно нам от Игоря Бакая, сделаны „на газе”. Правда, сознательный гражданин РФ забыл сказать еще о неправедной приватизации. Все политические партии – и правого, и левого толка – существуют и проводят избирательные кампании на олигархические деньги. Целью деятельности всех без исключения политических сил в Украине является власть и собственность. Остальное – небольшие отличия в популистской риторике. Недаром как большой коммунист Петр Симоненко, так и большой националист Анатолий Матвиенко были в свое время секретарями ЦК ЛКСМУ (Александр Турчинов не дорос до такого уровня – ограничился секретарем обкома).

Потому так легко меняют свой статус с властного на оппозиционный и обратно участники украинского политического процесса. И ориентируются исключительно на соблюдение своих корпоративных интересов. Если НУ станет выгоднее присоединиться к „широкой коалиции”, будьте уверены, присоединятся. И найдут множество аргументов в интересах этого решения: „Восток и Запад вместе!”, „Украина соборная”, „У Днепра два берега”. И вряд ли НУ будет особо интегрироваться с БЮТ – опасно, милая женщина с косой проглотит и не поперхнется. Ну, а министры с губернаторами, также не раз побывавшие и во власти, и в коалиции, будут принимать решение: оставаться ли на должностях, - также исходя исключительно из собственных интересов. И ссылаясь, разумеется, на Президента.

Оппозиционная власть и властная оппозиция. Цивилизованно, по-европейски. Но, честно говоря, как-то гадко...

Николай Писарчук

УНИАН в Google News