Об этом пишут Кристоф Шильтц и Андрэ Таубер в статье "Крик в стерильном мире дипломатии на высшем уровне", опубликованной на сайте газеты Die Welt.
Это был впечатляющий момент, Брита Хаги Хасан и подумать не мог, что когда-либо окажется здесь. Мэр Восточного Алеппо приехал в Брюссель, чтобы протестовать перед зданием Юстус Липсиус. Он хотел, по крайней мере, на видеозаписях камер, выразить свой гнев из-за несправедливости и насилия в своем городе.
Примерно в 13:00 Хасан вдруг оказался в большом сером конференц-зале. Там заседали главы государств и правительств ЕС. Председатель Европейского совета Дональд Туск пригласил мэра спонтанно. Хасан говорил о страданиях, расстрелах и бомбах в восточной части Алеппо.
"Представьте себе, что это могли бы быть ваши родственники", - говорит он и смотрит присутствующим прямо в глаза. "Представьте себе, что это могли бы быть ваши дети". Несмотря на эвакуацию в четверг, в городе по-прежнему живут более 50.000 мирных жителей. "Их вот-вот перережут", - взывает Хасан к влиятельным лидерам Европы.
Это слова, которые идут от сердца. Протест в стерильном мире брюссельской дипломатии.
Канцлер Ангела Меркель (ХДС) растрогана. В этом состоянии она появилась и перед прессой ближе к 23.30. "Эта часть дискуссии была очень удручающей, потому что все мы в 21-м веке видим что-то, за что нам должно быть стыдно, что разбивает нам сердце, показывает, что политически мы не можем действовать так, как нам хотелось бы".
Эмоции, депрессии и много-много фраз
В течение нескольких часов европейцы совещались о зверствах в Сирии. В конце было составлено коммюнике, в котором, словно неутомимый молитвенный барабан, повторялись старые требования. В нем "самым решительным образом" осуждаются продолжающиеся нападения на Алеппо сирийского режима и таких его союзников, как Россия. И затем самая сильная фраза, которое на деле является пустышкой, и вряд ли, произведет впечатление на президента Сирии Башара аль-Асада и российского лидера Владимира Путина: "ЕС рассматривает все возможные варианты". Теоретически, они могут подразумевать новые санкции. Однако, на практике это нереально – такой вариант даже ни разу не обсуждался.
Эта одиннадцатичасовая встреча была саммитом беспомощности. Растроганная канцлер Меркель, подавленный президент Франции Франсуа Олланд ("Для чего тогда нужна Европа из 28 членов?") и глава саммита Туск, который сыплет фразами ("Мы не равнодушны к страданиям") – вот и все.
Вопрос в том, что вообще Европа может сделать в этой ситуации в Сирии. Ответ: ничего. Сейчас не время европейцев. Много лет назад они упустили шанс повлиять на конфликт, они недооценили Асада, и оказывали недостаточное давление на оппозиционные партии, чтобы те сели за стол переговоров. В будущем, Европа может помочь восстановить разрушенную страну, для этого выделены девять миллиардов евро. Но сейчас? Теперь голос европейцев не имеет никакого значения в Сирии. Кроме Асада, голос также есть у России и Ирана, и, возможно, у Вашингтона.
Не помогут никакие решения саммитов
Так что европейцы делают то, что делали в течение нескольких месяцев: предлагают гуманитарную помощь. Но чем это поможет, если там все более интенсивные обстрелы и помощь не поступает? "Хуже всего то, что мы все готовы давать деньги, что Международный Красный Крест в течение нескольких дней находился в западной части Алеппо, и что, все равно пришлось наблюдать за тем, как происходили зверские убийства, перестрелки и взрывы в районе Восточного Алеппо", - говорит канцлер Ангела Меркель.
Здесь не помогут никакие решения саммитов, которые на языке ЕС называют выводами. "Неприятно видеть, что те, кто создает факты с помощью оружия, не принимают во внимание наши выводы", - сказал канцлер Австрии Кристиан Керн. В сирийском конфликте Европа "не столь эффективна, как нам хотелось бы", - подтвердил Туск.
Тем не менее, выводы – это часть ритуала саммита. Решения должны быть приняты. И поэтому "лидеры" не только осудили атаки, но и потребовали, чтобы противоборствующие стороны немедленно обеспечили доступ помощи жителям Алеппо и позволили приезд международных наблюдателей.
Меркель не знает, что делать дальше
Кроме того, Меркель обвинила союзников Сирии, Россию и Иран, в соучастии в преступлениях против гражданского населения. Они должны быть наказаны, потребовала канцлер. Британский премьер-министр Тереза Мэй была настроена воинственно: "Мы должны убедиться, что виновные в этих злодеяниях, будут привлечены к ответственности". Просто слова. Никто не ожидает, что политическое руководство России или Ирана действительно обвинят в преступлениях против человечности. Но потребовать можно. Бессилие сменяется моралью.
Меркель достигла предела. Она не знает, что делать дальше. "Мы все обнаружили, что можем сделать гораздо меньше, чем хотели бы", - обреченно сказала она. "Мы имеем дело с крахом дееспособности Совета Безопасности ООН", - добавила она. Эта фраза касалась непосредственно Москвы. Поможет ли военное развертывание? Канцлер сомневалась в этом. "Я не думаю, что ответ может быть только военным", - сказал она. Гораздо важнее, вернуть дееспособность ООН. "Это кажется мне гораздо более глобальной задачей, но у меня сейчас нет окончательного ответа", - добавил она.
Тем не менее, в Брюсселе все же было принято важное решение. ЕС продлил всеобъемлющие экономические санкции против России из-за кризиса в Украине до июля 2017 года. По информации "Die Welt", Польша и Великобритания призывали продлить их еще на год – не в последнюю очередь потому, что сейчас нельзя быть уверенным в том, что США под руководством Трампа будут придерживаться политики санкций. Но большинство стран ЕС отказались. Одной из причин было то, что, из-за формальных правил, в течение нескольких недель, до принятия решения, не было бы вовсе никаких санкций против России.
ЕС пообещал Турции общий саммит. После неудачного военного переворота в июле и последующей волны арестов, в отношениях между Европейским Союзом и страной на Босфоре царит напряженность. Меркель дала понять, что "на данный момент нет никакой возможности открыть новую главу переговоров о вступлении". "Мы считаем, что о членстве Турции в ЕС не может быть и речи", - подтвердил глава правительства Австрии Керн.
