Кинорежиссер Терри Гиллиам: Больше всего меня пугает, когда мой фильм нравится всем. Тогда я знаю, что это – провал

Британский кинорежиссер, создатель культовых фильмов "12 обезьян", "Бразилия" и "Братья Гримм" Терри Гиллиам в интервью УНИАН поделился секретами кинематографа, взглядами на жизнь и объяснил, в чем проблема современных комиков.

Легендарный британский кинорежиссер стал самой знаковой фигурой прошедшего недавно Одесского международного кинофестиваля. Южная Пальмира тепло встретила Терри Гиллиама, но посещение города для него завершилось конфузом. При получении статуэтки "Золотой Дюк" (за вклад в киноискусство) он восторгался советским режиссером Сергеем Эйзенштейном, снимавшим на Потемкинской лестнице в Одессе фильм "Броненосец "Потемкин". При этом мистер Гиллиам произнес: "Спасибо, Россия. Спасибо, Одесса". Ведущие церемонии напомнили 80-летнему гостю, что он – в Украине... Осознав промашку, британец извинился и пояснил: вспоминая события 1905 года, потерялся в мирах. "Спасибо Украине! Слава – Украине!", - воскликнул гость. И одесситы простили его. Ведь по духу он близок черноморской жемчужине – хотя бы своим жизнелюбием и неуемным юмором…

Гиллиам был участником известной комедийной группы "Монти Пайтон", а потом начал делать кино. В "копилке" Терри - культовые ленты "Бразилия", "Приключения барона Мюнхгаузена", "12 обезьян", "Страх и ненависть в Лас-Вегасе", "Братья Гримм" и другие. На встрече с узким кругом журналистов Терри Гиллиам охотно отвечал на вопросы, в том числе о нашумевшей картине "Человек, который убил Дон Кихота", снимавшейся, без малого, тридцать лет.

Мистер Гиллиам, затянувшиеся съемки "Человек, который убил Дон Кихота" были очень проблемными – менялись актеры, мешала погода… Если отмотать эти несколько десятилетий назад, взялись бы снова за этот проект? Если – да, изменили бы что-то? 

Несмотря ни на что, все равно бы снимал этот фильм. Когда становлюсь одержимым идеей, мне нужно ее завершить. Так было всегда. Единственная вещь, которую бы сделал по-другому – не сотрудничал бы с Паоло Бранко, который называет себя продюсером этой картины. На самом деле он был задействован в ней всего четыре месяца. У нас до сих пор есть несколько судебных дел, связанных с ним. Этот человек сделал все, чтобы отобрать и уничтожить мой фильм.

Люди часто забывают, что, работая над "Человеком, который убил Дон Кихота", я параллельно занимался другими проектами, а потом снова возвращался к нему. На протяжении всех этих лет, пока его создавал, много чего изменил и добавил. Финальная версия – история человека, который снял свое собственное кино… В итоге получился фильм об ответственности кинематографистов и о том, как они могут хорошо или плохо влиять на жизни людей. (Это – приключенческое комедийное фэнтези, основанное на романе Мигеля де Серватеса "Дон Кихот". Производство картины постоянно преследовали неудачи – не было средств, съемки срывались из-за природных катаклизмов, травмировались актеры. Ее признали одним из самых печальных примеров производственного ада, потому что она создавалась 27 лет. Мировая премьера фильма прошла в мае 2018 года на 71-м Каннском кинофестивале, – УНИАН).

В Одессе прошла творческая встреча с Терри Гиллиамом / фото oiff.com.ua

В фильме снялась украинка Ольга Куриленко. Как вам с ней работалось?

Ольгу часто приглашают на роли, где она очень серьезно, прямолинейно играет. Я раньше считал ее хорошей актрисой. Но, когда мы познакомились ближе, понял, что она еще и очень веселый, интересный человек. Мне захотелось с ней поработать, пригласить в свой фильм.

Мне нравится сотрудничать с людьми, с которыми комфортно вне съемочной площадки. И я очень тщательно подбираю актеров, потому что не режиссирую их. Перед тем, как взять человека на роль, долго общаюсь с ним. Главное – быть с ним на одной волне. Не хочу указывать актерам, что делать, как играть. Они должны привнести свое: отношение, точку зрения.  

Были ли какие-то проекты, от работы над которыми вы отказались?

На самом деле, в каких-то моментах веду себя, как ребенок. Если мне что-то нравится, я беру, запихиваю это в рот и ем. Если нет, если что-то не резонирует во мне относительно того или иного фильма, конечно, отказываюсь от него. Так, когда-то не захотел работать над лентой "Троя" - не могу снимать кино с таким названием, в котором нет греческих богов. Ну, какая это история про Трою без греческих богов?!

Мне бы хотелось снять фильм ужасов, но каким-то другим способом, потому что мне не нравится много насилия...

Сатирическая антиутопия "Бразилия" вошла в классику мирового кинематографа и принесла вам настоящий успех, аналогично – "Страх и ненависть в Лас-Вегасе". Эти и другие ваши фильмы вызывают противоречивые чувства… Как удается балансировать между трагедией и комедией?

Моя история кинематографии всегда вдохновлялась Мери Поппинс. В том плане, что нужна ложка сахара, чтобы лекарства попали внутрь. Серьезные вещи пытаюсь донести через развлечение. Именно поэтому задействую комедию. Но делаю это и через красоту, потому что хочу, чтобы мои фильмы выглядели прекрасно. Если создаю на экране ужасный мир, то это – прекрасный ужасный мир… На самом деле, у меня нет теории на эту тему. Просто делаю то, что мне кажется правильным. Мир ужасен, прекрасен, трагичен и комичен одновременно.

"Страх и ненависть в Лас-Вегасе" - один из самых значимых фильмов Гиллиама / фото oiff.com.ua

Помню, когда демонстрировали "Бразилию", половина зала опустела. Наблюдал, как люди идут, и идут, и идут из зала. Говорите, "Бразилия" - шедевр? Но, на самом деле половина аудитории не восприняла, просто возненавидела фильм! И меня это заинтересовало... Не жду, что все будут от моих фильмов в восторге. Но, надеюсь, оставшиеся до конца все поймут и оценят. В их числе была одна женщина-дистрибьютор. Она рассказала, как после просмотра "Бразилии" пошла домой, приняла душ, а потом начала плакать навзрыд. Другой человек – юрист – сказал, что пришел после картины в свой офис, закрылся и не выходил из него трое суток. Так он был потрясен…

Я читаю отзывы о своих фильмах. Они (критики, – УНИАН) считают, что это просто дерьмо. То есть, им не нравится то, что я делаю. Ну, и хорошо. Даже весело. Больше всего меня пугает, когда мой фильм нравится всем. Тогда я знаю, что это – провал.

В ваших фильмах реальность, как правило, трансформируется в вымысел, в сказку, а зритель не сразу понимает, что эта тонкая грань уже позади. Как удается маскировать момент перехода?

Не знаю, где грань между реальностью и вымыслом. Мне хочется, чтобы аудитория, как и я, оставалась в неведении. Сказочные части сниманию точно так же, как и реалистичные... Часто мне говорят, мол, снимаю какое-то фэнтези, научную фантастику. Но я считаю иначе. Мои фильмы – о столкновении реальности с выдумкой. Потому что фактически все, что есть в нашем мире – и есть борьба реальности с фантастикой, на этой борьбе построено фактически все наше существование. И это делает жизнь интересной... Наши государства, в конце концов, тоже своего рода мнимые вещи. И все, что мы видим – реальный мир – по большей части фантастичен. То, что мы смотрим по телевизору, о чем говорят политики, во многом – вымысел...

По вашему мнению, что сейчас происходит с юмором, комедией?

С одной стороны, общество стало куда более либеральным, восприимчивым к разнообразию. С другой – все сужается и оставляет меньше места для юмора. Мы больше не можем шутить, как 20 лет назад. Сравниваю происходящее с неокальвинистами в Лондоне. Это люди, которые с одной стороны говорят про равенство и очень открыты ко всему разнообразному, с другой – отстаивают только то, что нравится им. То есть, общество сужается и становится автократичным. Но комедия очень важна для выживания. Люди, как вид, – абсурдны. Без чувства юмора – мрак. Как можно без него выживать в этом мире? Мой совет – ищите юмор во всем…

А как вы относитесь к современной сатире?

Мне кажется, что люди, которые сегодня работают в комедийном жанре, очень напуганы. На многие темы они больше не могут шутить. Однако нельзя быть одновременно смешным и трусливым. Потому что, люди, которые шутят, всегда должны быть откровенны и храбры. Любой человек, создающий комедию, определенным образом играет роль юродивого шута при королевском дворе. Ты всегда должен быть немного сумасшедшим и достаточно смелым, чтобы сказать правду, сострить.  

Почему вы не работаете в Голливуде?

Мне не нравится эта система. Не нравится, как действуют там люди. В целом, Голливуд – это бизнес. Юристы, бухгалтеры, продюсеры…, а кинематографист в самом низу этой пирамиды. Каждую свою ленту – съемочный процесс – я полностью контролирую. В Голливуде это невозможно. Я могу работать только, когда вокруг меня уверенные в себе, творческие люди. Одержимость деньгами делает людей несчастными. Режиссеры обслуживают агентов, кастинг, директоров, менеджеров... Мне повезло – я очень счастливый человек, потому что мое благосостояние не зависит от моих фильмов. То, что я начинал с "Монти Пайтона", дает мне возможность получать какие-то деньги на жизнь, и создавать кино, которое хочу.   

Для большинства актеров, режиссеров показатель успеха – тот же "Оскар"...  Насколько вы цените награды?

Награды – классная штука. Особенно хороши для блокировки двери, чтобы она не хлопала всякий раз, когда вы проходите. Иногда увесистые призы полезны в качестве пресса для бумаги (смеется). У меня, на самом деле, нет каких-то интересных наград. Знаю, что никогда не получу "Оскар" и меня это вообще не волнует. Мое мнение: люди, которые хотят его получить, стремятся сделать карьеру, взойти на вершину. У меня нет карьеры, просто делаю одну вещь после другой. Каждый мой фильм – единственный. Именно так я думаю, когда его создаю. 

В 1990-х на кинофестивале "Санденс" вы делились опытом с начинающими кинематографистами, в числе ваших слушателей был Квентин Тарантино... Вы чему-то тогда научили будущую знаменитость?

В то время приглашали кинематографистов, у которых был определенный опыт, и они должны были направить на путь истинный младшее поколение. Научить так, чтобы начинающие режиссеры могли дальше работать над своими проектами. Кроме меня, на том курсе преподавали и другие профессионалы – Стенли Донен (США, – УНИАН) и Фолькер Шлендорф (Германия, – УНИАН). Они сочли, что сценарий Тарантино "Бешенные псы" плох, и не стоит на него тратить время. Но, когда его показали мне, я сказал: "Он прекрасен и нужно двигаться вперед"... Тарантино я ничему не научил. Просто позитивно отнесся к сценарию. Он был невероятным, как и сам Тарантино – наполнен сумасшедшей энергетикой. Мне кажется, Квентин сам по себе человек, который фонтанирует невероятным количеством энергии. Он знает каждый фильм, который когда-либо был снят. И очень красиво крадет лучшее у наилучших мастеров. В этом контексте он просто гениальный "вор". Возможно, он даже крадет у меня (смеется).

На интервью Терри Гиллиам любит пошутить / фото oiff.com.ua

Что, по-вашему, сейчас является основной проблемой для кинематографа?

Пока побеждает Netflix… Надеюсь, скоро спадет пандемия и люди вернутся в кинотеатры, которые – антидот от пагубных социальных сетей. Потому что, на самом деле, происходящее сейчас, - совсем другой опыт просмотра кино. Сидя на диване с женой, девушкой, детьми – с кем угодно – это все не то. В соцсетях люди вживую не общаются друг с другом, а в кинотеатре вы коммуницируете с большим количеством людей. Сидящему рядом человеку может не нравиться фильм, но вы находитесь рядом и вместе смотрите ленту. Так, определенным образом, вы вместе реагируете.

Как рассмешить человека?

Просто будьте смешным. Если вы не смешны, поскользнитесь на банановой кожуре и люди будут смеяться (смеется). Хотя…  Все очень просто – вы или родились смешным и веселым, или стали смешным и веселым из-за потребности выживать. Большинство комиков, которых я знал, в молодости были маленькими, толстыми и некрасивыми. Это история многих комедиантов. Так что, если вы сексуальны, красивы, с бицепсами, но не смешны, что ж – пользуйтесь своими другими качествами. Смешным вам быть не обязательно.

Работаете сейчас над каким-то проектом?

Пишу сценарий, который, возможно, никогда не станет фильмом. Он о том, как Бог решил, наконец-то, уничтожить человечество, которое очень сильно "налажало". Полностью опаскудило созданный Богом прекрасный Эдемский сад. И единственное существо, которое пытается отговорить Бога от полного уничтожения или, хотя бы, оставить в живых двух представителей человечества – это Дьявол...

Мне кажется, что я разговариваю с Богом. Говорю с ним, когда нахожусь на природе – у меня есть дом в Италии, на холме. Вокруг него растут необычайно красивые дубы. Вдыхаю воздух (в нем столько кислорода!), растворяюсь в невероятном живом мире. Становлюсь маленьким, незначительным во Вселенной. Наступает момент потери своего эго, тщеславия… Мне кажется, это и есть – соединения с Богом. Общение с ним.

Как проводите время, когда не снимаете кино?

Веду довольно скучную жизнь. Даже фильмы не смотрю, читаю книги…

Чем вам запомнилась Одесса?

Всегда мечтал приехать сюда. Пройтись по Потемкинской лестнице, где Сергей Эйзенштейн снимал свой знаменитый "Броненосец "Потемкин"". Я, действительно, счастлив… Был на вашем Староконном рынке, где видел, как продают много маленьких кошечек и щенков. Что вы с ними делаете, если их никто не купит, а они вырастут? Съедите? (Усмехается). Одесса – удивительный живой город, фантастические люди, вкусная еда. Увиденным поражен. Мне очень понравилось здесь... В сравнении с Одессой Лондон – мертвый город.

Автор: Лариса Козовая

Лариса Козовая

УНИАН в Google News