Леся Оробец: Табачник разрушает имидж Януковича

Госзаказ – это финансовый источник, из которого питается каждый вуз. Пока контроль будет в руках у министра, он любой из них может перекрыть, добившись, чтобы вуз зачах меньше, чем за год... Интервью

Эпопея с законопроектами о высшем образовании набирает обороты. Против законопроекта Луцкого, Самойлик и К°, который ограничивает университетскую автономию и студенческое самоуправление, а главное – позволяет увеличивать плату за учебу (что противоречит построению "светлого коммунистического будущего", за которое так болеет коммунистка Самойлик), студенты протестуют еще более массово и дружно, чем против назначения Табачника на должность министра. Не по нраву законопроект и ректорам. О количественном подходе в делении вузов, который превратит Киево-Могилянскую академию в колледж, не писал разве что ленивый. Далеко не все вузы в Украине могут похвастаться наличием 10 тысяч студентов. А если воспитанников меньше – это уже не классический университет согласно законопроекту. Не в восторге ректоры и от идеи укрупнения вузов. Хотя большинство руководителей вузов пока открыто не выражают свой протест. Оно и не удивительно – в законе, писаном с благословения Табачника, среди условий приема отмечен “балл вуза”, который так стремятся вернуть ректоры.

Альтернативный законопроект Мирошниченко педагогам больше по нраву, но и там недостатков хватает: отсутствует ВНО, четко не прописана процедура госзаказа и др.

Согласительный Совет парламента своим решением обязал рассмотреть оба зарегистрированных проекта реформирования высшей школы на открытом заседании Комитета по вопросам науки и образования при участии экспертов. Назначили дату – 16 февраля. Но ни один из авторов законопроекта не явился, кворума не вышло, поэтому и решения никакого не было.

А в это время ходят упорные слухи, что в Администрации Президента и Минобразования независимо друг от друга активно кипит работа над созданием альтернативного законопроекта.

О будущем высшего образования в Украине в случае принятия/неприятия того или другого законопроекта в интервью УНИАН рассказала народный депутат Леся Оробец. 

Пани Леся, парламентский Комитет по вопросам образования не принял никакого решения относительно законопроектов о высшем образовании – не было кворума, причем ни один из авторов законопроектов на заседание не пришел. Кому выгодно сейчас затягивать этот процесс?

На заседании профильного комитета эксперты пришли к выводу, что адекватный проект, который может служить основой для подготовки хорошего базового закона о высшем образовании, есть. И это законопроект Юрия Мирошниченко.

Следовательно, любое затягивание прохождения законопроекта через наш комитет, а затем – и через сессионный зал, могжет восприниматься лишь как желание оттянуть время, чтобы как можно больше уклониться в направлении к откровенно худшему законопроекту Табачника-Луцкого.

А  эксперты предостерегают, что неприятие данного закона до 1 сентября будет иметь критические последствия для украинского образования.

Какие?

Каждый потерянный год отбрасывает нашу высшую школу на десятилетие проигрыша в конкурентной борьбе за мировое образовательное пространство. И это касается не только детей, которые учатся сейчас. В адекватном  высшем образовании заинтересовано государство, работодатели – все граждане в целом.

Почему так случилось, что оба закона о высшем образовании зарегистрировали от провластного большинства – оппозиция не смогла подготовить свой альтернативный?

Если исторически разбираться, законопроект зарегистрированный Луцким и Самойлик никоим образом их авторству не принадлежит. Основу его разрабатывали еще при предыдущем министре образования и на протяжении трех лет шла работа над этим законопроектом. Почему он так и не дошел до парламента? Объясняется это дисбалансом в действиях тогдашней власти, ссорами между БЮТ и НУ-НС, огромным желанием разных групп влияния вписать туда свои положения, которые отвечали бы их интересам. И когда авторы законопроекта увидели их окончательное детище, они сказали, что потеряли желание проталкивать его через Верховную Раду. Время было потеряно.

Понятно, что авторы, которые подписались под этими законопроектами, их не писали. Оба законопроекта принадлежат перу разных образовательных экспертов. И подавляющее большинство из них подтверждают, что законопроект Юрия Мирошниченко, хоть и до сих пор сырой, но намного более удачный. В нем лучше прописаны требования относительно конкурентоспособности, конкурсного подхода к формированию госзаказа, автономии вузов, студенческих прав и оплаты обучения.

Но там нет ни слова о ВНО!..

Меня лично убеждает оценка Игоря Ликарчука, который 10 февраля на “круглом столе” сказал дословно такое: мне больше нравится законопроект Мирошниченко, ведь лучше вообще не вспоминать о ВНО, чем прописать его в таком «кастрированном» виде, как в законопроекте от Минобразования.

Я уверена, что перед вторым чтением можно спокойно внести соответствующие правки. ВНО – это неоценимый метод контроля качества образования и возможности добиться при ограниченных ресурсах его хорошего качества.

Какие еще недостатки законопроекта Мирошниченко, кроме отсутствия тестирования?

Я не буду говорить о недостатках – скажу лучше о полях, которые стоит доработать.

Стоит доработать структуру госзаказа.

Если директору школы для питания нужно закупить рыбу, то он обязан объявить  тендер. А если нужно распределить тысячи государственных мест между вузами, то это почему-то происходит за закрытыми дверями в кабинете министра, где вузы разделяются на лояльные и нелояльные. В заявлениях Луцкого часто можно услышать обвинения Ивану Вакарчуку в том, что он не добавил государственного заказа НАУ (Максим Луцкий является проректором НАУ – Авт.). Такой подход вместо борьбы за качество порождает борьбу по принципу: понравились – не понравились, пришлись ко двору или нет.

Систему госзаказа в этом законопроекте следует тщательным образом выписать таким способом, чтобы за возможность учиться за государственные средства боролись как абитуриенты (этим путем пошла Грузия, когда лучшим абитуриентам была предоставлена гарантированная возможность получить оплаченное государством место для обучения), так и вузы – по абсолютно четкой и прозрачной схеме. И это должно отвечать никак не количеству студентов на дневной форме обучения, а качеству подготовки выпускников, качеству профессорского состава, наличию материально-технического и другой ресурсной базы и другим критериям, которые делают университеты – университетами. 

В этом году Табачник хочет уменьшить госзаказ на 42%, мотивируя уменьшением количества выпускников. Но уже в следующем году, абитуриентов будет намного больше, и никто уже вдвое не увеличит государственное финансирование...

Действительно, в следующем году абитуриентов будет существенно больше.

В действительности, министр не скрывает того, что ннешнее сокращение госзаказа предопределено исключительно потребностями экономии и никоим образом не борьбой за качество. Следовательно, рассчитывать на то, что в следующем году откуда-то появятся средства и желание существенно увеличить ресурсы для получения высшего образования обычными детьми, к сожалению, не приходится.

Но с другой стороны, уменьшение госзаказа – это лишь рекомендация. Выходит, каждый ректор пошлет свои предложения, а Табачник может одному урезать на 60%, а другому – вообще не уменьшать?

Госзаказ – это финансовый источник, из которого питается каждый государственный университет.  Пока контроль за этим будет в руках министра, он любой из них может перекрыть, добившись того, что вуз зачахнет меньше, чем за год. Можно и перенаправить финансирование, игнорируя качество образования, популярность среди студентов или позиции в рейтингах.

В проекте Мирошниченко прописано обязательное преподавание на украинском?

Там сказано, что языком преподавания является государственный язык. В проекте Табачника языком преподавания назван язык, определенный законодательством и Конституцией. Как говорят, черт прячется в деталях. В закон о языках можно внести изменения, не меняя при этом Конституцию. И разрешить русский язык преподавания.

Последнее, чем занимается министр, – это борьба за права русскоязычных. Ведь возмущение вокруг, так называемого, «языкового вопроса» позволяет легче манипулировать общественностью, отвлекать ее внимание  от раздела госзаказа, прибирать к рукам государственные средства, рычаги влияния на ректоров, затыкать рот студентам.

Наблюдая за украинской политикой, заметила одну грустную тенденцию: как только появляется «языковой вопрос» – не к добру: или к выборам, или кто-то под этим прикрытием крадет государственные средства.

Борьба за русский язык обучения является в действительности не борьбой за двуязычие, а за право ограничиться изучением исключительно одного языка – русского. Хотя, чем больше изучаешь языков – тем лучше. Хорошо, чтобы каждый ребенок выучил в школе и английский – язык международного общения, язык Интернета, язык науки. Не случайно у нас так плохо с рейтингами вузов. Международные рейтинги, к примеру, считаются с такими показателями, как цитируемость в научных источниках, способность нашей профессуры держать ответ на международных конференциях и тому подобное. Без знания английского языка мы будем в хвосте очень долго.

Раз мы уже заговорили о вопросе языка... Сегодня родители детей украиноязычных школ в Луганской и Донецкой области голодают и даже угрожают самосожжением из-за закрытия этих учебных заведений. Почему так произошло, что под оптимизацию попадают именно единичные украиноязычные школы на Донбассе?

В соответствии с законом о местном самоуправлении лишь местные депутаты, городские, районные и сельские советы имеют полномочия принимать решения относительно закрытия школ. Ни Верховная Рада, ни Минобразования на это не влияют.

На Востоке под сокращение подпадают малокомплектные школы, преимущественно – украиноязычные.

В 2009 году по инициативе Полохало был принят мораторий на закрытие малокомплектных школ. Понятно, что в школе, где меньше 50 учеников или меньше 5 учителей, о качестве говорить не приходится. Такое решение было принято для того, чтобы предоставить время и возможность Минобразования, Минфину выработать четкую программу урегулирования проблемы, найти средства на школьные автобусы, социальное обустройство освобожденных педагогов, подготовить программу для открытия школ в дальнейшем. Ведь это сейчас беби-бум идет на спад, а через несколько лет количество детей, которые должны идти в школу, будет увеличиваться. Соответственно, школы нужно будет заново открывать. К сожалению, вместо того, чтобы заниматься серьезной работой, нынешнему руководству министерства проще игнорировать проблему.

По похожему сценарию они пошли, когда отменили двеннадцатилетку. Нет никакого желания брать на себя ответственность и проявлять административное умение, они одним нажатием кнопки отменили все то, что делали педагоги 10 лет до того. 

Вы  вспомнили о Полохало... Луцкий угрожает снять его с должности председателя Комитета. Какие у него есть рычаги, чтобы воплотить в жизнь свои намерения и как это отразится на работе Комитета?

Такое заявление Луцкого уже свидетельствует о том, что они не готовы садиться за стол, говорить с экспертами, открывать свои карты и добиваться  хорошего результата  путем переговоров.

Наличие Полохало на этом посту – в сущности, элемент демократии. Как и любое достижение демократии, его достаточно легко разрушить. Это возможно сделать двумя путями. Путь первый – проголосовать большинством и снять с должности. Это несложно сделать. Единственным предостережением является то, что Владимир Иванович - человек авторитетный и уважаемый. Такая подлость, да еще и в привязке к закону о высшем образовании, не делает чести никому, в том числе и Партии регионов.

Вариант второй – еще болем подлый. Они им уже воспользовались в июне прошлого года. Тогда так же начиналось с вот таких «гнилых», перекрученных заявлений с угрозами, запугиваниями, обвинениями, в надежде взорвать здоровье Владимира Ивановича – и без того шаткое. В прошлый раз это им удалось и на полгода Луцкий получил себе должность и.о. председателя профильного комитета. Боюсь, что в этот раз заявление Луцкого направлено на то же... 

Анна Герман заявила, что президент никогда не поддержит реформ Табачника. Янукович не подпишет закон министра?

В прошлом году президент озвучил четкую задачу – обеспечить качество, конкурентоспособность и доступность высшего образования. Одним из критериев ее достижения было провозглашено попадание ведущих украинских университетов в ТОП-500. В случае принятия законопроекта в таком виде, как того хочет Табачник, можно смело прогнозировать, что эта цель будет миражом и мы никогда ее не достигнем.

Любой из сторонников Президента понимает, что Табачник своими реформами разрушает никоим образом не свой имидж, а имидж главы государства. В то же время, Табачник активно заигрывает с собственными электоральными «симпатиками», которые до сих пор ведутся на его дешевые шаги.

Когда-то Табачника коллеги по партии величали «дешевым клоуном». Сегодня же действия его команды уже тянут на статус «дешевого цирка». Вчерашнее заседание комитета по вопросам образования и науки это блестяще иллюстрирует. Невзирая на то, что на словах все его члены подтвердили свое присутствие, на заседании не досчитались именно «группы поддержки» Табачника.  В последний момент разговариваю с Луцким по телефону. И он давай жаловаться: здоровье не позволяет, уже некуда колоть, таю на глазах. Я ему искренне пожелала здоровья. А когда увидела  уже упомянутое заявление Луцкого, то поняла, что давно не сталкивалась с такой рафинированной подлостью и цинизмом. Кому было вчера сложнее физически прийти на Комитет – Полохало или Луцкому?

Если их не устраивает Полохало, если их не устраивает публичное рассмотрение их детища, если они пытались в свое время провести его исподтишка на комитете в присутствии аж трех депутатов, то возникает вопрос – готовы ли они к адекватному оптимальному сценарию, который получит поддержку экспертов? Боюсь, что нет. Учитывая это, у меня возникают серьезные опасения, удастся ли нам достойно реформировать высшее образование в ближайшее время. 

Разговаривала Анна Ященко

Полную версию интервью читайте тут

УНИАН в Google News