Тевзадзе: Россия делает все, чтобы Украина и Грузия почувствовали себя странами одной судьбы

Коррупция – это следствие упадка качества образования… Требовать, чтобы тебя за госденьги обучали русскому –  глупо… Интервью с ректором Госуниверситета Ильи (Грузия)

Ректор Государственного университета Ильи философ Гиги Тевзадзе был руководителем проекта реформы в системе образования Грузии после Революции Роз, одной из ключевых реформ новой власти, успех которой очевиден уже сегодня. Во время своего визита в Киев, господин Тевзадзе ответил на вопросы УНИАН.

В Европе идет волна протестов студентов: греческие захватывают телеканал, британские бьют витрины, “оружием” украинской студентки в борьбе против министра образования стал букет. О волнениях грузинской молодежи не слышно. Господин Тевзадзе, ваши студенты всем довольны и полностью поддерживают политику правительства?  

По большому счету поддерживают, потому что политика государства направлена на улучшение образования. Но они протестуют. Например, против низкого качества образования. Но это малочисленные и локальные акции. Пока у нас общих выступлений студентов не было. И против министра образования и правительства студенты ни разу не выступали.

У нас есть протесты против ректора. Против меня тоже выступали. Но это были не совсем студенты. Это были скорее религиозные экстремисты. Они хотели открыть молельню в университете.

Что касается стоимости образования – протестов мало. У людей существует понимание того, что у государства мало денег. И если студенты будут требовать, чтобы государство снизило цену на образование, это будет значить, что государство снизит качество образования. Потому что деньги неоткуда будет брать.

Простой грузинской семье по карману выучить ребенка? Ведь стоимость обучения в государственных вузах Грузии порядка 1600 долларов в год, а в частных – 4 тысячи долларов…

Да. Но существуют гранты, которые выплачивает правительство. Если ты хорошо сдаешь вступительные екзамены, то государство от 30% до 100% покрывает стоимость твоего обучения.

Многие студенты в Грузии работают.

Мы знаем, что вы практически побороли коррупцию, активно компьютеризируете и англоизируете среднюю и высшую школу. Как вы считаете, почему Грузия смогла, а Украина не может?

До сих пор в мировых рейтингах некоторые украинские вузы стоят выше грузинских. Но что касается коррупции и перспектив развития, в этом случае мы вышли вперед. Это связано с политическими решениями, которые были приняты после Революции роз.

Искоренение коррупции, имплементация единых госэкзаменов, изменение статуса и структуры университетов, объединение науки и образования – все это, что мы сделали, работает на будущее. И если не будет никаких непредвиденных помех, то через несколько лет грузинские вузы, наверное, выйдут на несколько сот или даже тысяч мест вперед в мировых рейтингах.

Искоренение коррупции - это не самоцель.

Коррупция – это следствие упадка качества образования и науки. Вы не сможете назвать ни страну, ни вуз, где исследования и образовательный процесс находятся на высшем уровне, и при этом существует коррупция.

Что касается Украины, если бы была политическая воля и соответствующие решения были приняты, если бы сделали ставку на объединение науки и образования в вузах, тогда украинским университетам осталось совсем не много, чтобы оказаться в мировых лидерах.

Одним из пунктов борьбы с коррупцией в высшем образовании Грузии было выведение вступительных экзаменов из компетенции вузов. Вы как ректор не считаете, что это в какой-то мере ущемление права университета выбирать своего студента?

Кто выбирает – государство или университет – имеет не большое значение. Если экзамен формальный и его результаты исчисляются в баллах, то университет может просто поставить высокий проходной бал для поступления – и проблема решена.

Вопрос в другом. Существуют неформальные критерии, по которым принимают студентов, если не на бакалавра, то на магистра. Эти неформальные критерии разные. Это и групповые работы, и психологические тесты, и творческие конкурсы, и собеседования.  Они есть в американских университетах, в канадских, в австралийских. Они имеют большое значение не для самого университета, а для поступающего, чтобы ему было легче определиться, какая специальность ему ближе – медицинская или инженерная и т. д.

Но эта неформальная традиция у нас еще со времен Советского Союза всегда была связана с коррупцией. Я думаю, что грузинские университеты пока не на том уровне, чтобы использовать эти неформальные критерии при оценки знаний абитуриента.

В то же время, когда мы выводили вступительный экзамен из компетенции университета, мы знали, что лет через 10-15 какой-то процент решения о зачислении студента будет принадлежать и вузу. Но это время пока еще не наступило.

Как у вас происходит процесс англоизации образования?

Население Грузии с радостью относится к тому, что их сыновья и дочери будут владеть хорошим английским. Это уже обязательно не только за рубежом, а и внутри страны. Без знания английского получить современную информацию и современное образование очень сложно.

Главный аргумент противников этого процесса – потеря национальной идентичность. Но напротив, со знанием английского появляется возможность широко представлять свою национальную идентичность на международном уровне.

Все наши студенты должны достичь определенного уровня в изучении английского – B2, только после этого они могут получить диплом бакалавра.

Никто никому не запрещает обучаться русскому языку. Но требовать, чтобы тебя за государственные деньги обучали русскому языку – это, конечно, глупо.

В Украине ректоры борются за автономные права своих университетов. Как у вас решен это вопрос?

У нас полная академическая свобода, в которую никто не вмешивается. У нас есть довольно хорошая система аккредитации, которая сотрудничает с университетами для узаконивания их программ.

Университеты аккредитует структура министерства?

Нет. Это государственная структура, но она независима от министерства образования.

Мы сейчас обсуждаем возможность приглашать для аккредитации профессоров из восточноевропейских университетов, а не наших. Думаю, уже следующая аккредитация пройдет с их участием. Ведь аккредитация – это не наказание, а помощь. Нашему университету в Грузии мало кто может помочь развиваться, а развиваться нужно. И тут профессора из восточноевропейских университетов будут как раз кстати. Они нас не будут воспринимать как конкурентов и будут нам помогать.

А как обстоят дела с финансовой независимостью?

Что плохо в грузинском высшем образовании – то, что государство напрямую очень мало финансирует университеты. Не более 20-25%. Основной доход – это плата студентов и гранты, которые университеты добывают в конкурсах.

И так как у университета 75-80% а то и 100% – его собственные доходы, то было бы нечестно, если бы их контролировало министерство.

Мы добились финансовой автономии вузов.

Но денег как всегда не хватает – это нормальная ситуация.

Следующий шаг – мы сейчас добиваемся от правительства, чтобы госуниверситеты стали субъектами частного права, это даст нам больше возможностей добывать фонды самостоятельно.

Недавно Саакашвили с трибуны ООН обвинял Россию в организации терроризма и энергетическом шантаже стран-соседей. Вы не считаете, что с соседями, какими бы они ни были, все же следует налаживать диалог?

Саакашвили всегда заявляет, что готов разговаривать с Медведевым и Путиным. Он говорит, что готов начинать разговор с нуля. Но что делает Россия? Буквально пару недель назад она фактически сорвала Женевские переговоры. Это переговоры между российской, грузинской, абхазской и осетинской сторонами. В основном они касаются не политических моментов, а структурных. Когда обсуждался вопрос возвращения беженцев, Россия отказалась от переговоров.

Саакашвили в Европарламенте заявил, что он не поднимет оружия на Абхазию и Осетию. На что Россия ответила – "потому, что нечем".

Недавно в Тбилиси приезжал Саркози, и он сказал, что Грузия и Россия должны подписать пакт о ненападении. Когда мы подпишем пакт о ненападении, мы более или менее вздохнем свободно. Потому что сейчас танки в 60 км от Тбилиси. Не говоря уже об Абхазии…

Как заставить Россию себя уважать?

Грузия – это всего 4,5 миллионов людей. И судя по тому, как нервно и болезненно Россия реагирует по отношению к Грузии, она Грузию уже уважает. А как заставить, чтобы это уважение не перерастало в агрессию, а перерастало в сотрудничество?.. Это зависит не только от России, а и от Европейского союза, и от США.

Россия должна понять, что, во-первых, – Советский Союз не восстановить. И, во-вторых, что современная политика – это не политика 19 века, когда все можно было решать силой – переходить через Северный Кавказ, устраивать геноцид черкесов. Поняв это, у Кремля не будет другого выхода, как пойти на конструктивный диалог и с Украиной, и с Грузией.

Украина стоит перед выбором: стать частью европейского мира или русского. По вашему, в 21 веке Украине, как и любой другой стране, невозможно сохранить самостоятельность, внеблоковый статус и в любом случае придется к кому-то примкнуть?

Что значит самостоятельность? Вот, по-вашему, самостоятельный человек – какой он?

Независимый, в первую очередь.

Да. Но независимость не существует вне отношений, между государствами в том числе. Споры и отстаивание своих интересов – это все присуще отношениям.

Чем больше ты включен в отношения – тем больше ты независим. Глобализация приносит локализацию. Государства и люди становятся независимости из-за того, что у них очень много связей. Почему США так сильны? Если вы проследите все экономические связи, которые проходят через Америку, вы ужаснетесь их количеству.

Современная независимость – это как раз наличие как можно большего количества отношений, и как можно большего доверия друг другу

Михаил Саакашвили недавно заявил, что между Грузией и Украиной не было таких хороших отношений, как сейчас. Неужели президента Грузии не беспокоят сегодняшние судебные процессы над лидерами украинской оппозиции – Юлией Тимошенко и Юрием Луценко? 

Невозможно, чтобы это его не беспокоило как человека. Но он лишен такой роскоши, чтобы высказываться как человек о тех судебных процессах, которые, как мне говорят, происходят с нарушениям. Саакашвили на то и Президент, что он свое лично беспокойство отводит в сторону и ставит превыше государственные проблемы. Это дипломатия.

А наши хорошие отношения сейчас, ко всему прочему, обуславливает Россия. Россия делает все, чтобы Украина и Грузия почувствовали себя странами одной судьбы.

Беседовала Анна Ященко

УНИАН в Google News