Война России против Украины длится уже шестой год. Но многие до сих пор отрицают истинную природу этого конфликта. До сих пор существует распространенное международное нежелание признать глобальное значение вторжение Владимира Путина на украинскую территорию. Это приводит к возникновению смягченной риторики, которая размывает линии между жертвой и агрессором.
Об этом пишет эксперт Atlantic Council Питер Дикинсон в своей статье, добавляя, что этот «страусиный» подход к новому российскому империализму хорошо можно было рассмотреть во время визита министра иностранных дел Германии Хайко Мааса в Киев. Немецкий дипломат призвал «все стороны приложить усилия для деэскалации».
Мааса, очевидно, не тревожит абсурдность призывов к Украине, чтобы она постаралась «свернуть» ее собственное расчленение чужой армией. Безусловно, это много говорит о нынешнем климате, в котором один из самых влиятельных дипломатов Европы считает нормальным приехать в столицу страны, которая борется за свою жизнь, и читать ей лекции о модернизации. Он не один такой. С самого начала вторжения России на украинскую территорию весной 2014 года международные призывы «к обеим сторонам» пойти на деэскалацию стали удручающей нормой диалога вокруг войны. Фактически они стали дипломатическим эквивалентом обвинения жертвы в своих бедах.
На самом деле Россия должна понести ответственность за состояние вещей. Хотя мало кто верит в отрицания Кремля о его непричастности к кровопролитию в Украине, те из них, которые имели наиболее правдоподобный вид, создали достаточное ощущение неоднозначности, чтобы помутить воду. То, что должно восприниматься как четкий случай первого вторжения в Европе со времен Второй мировой войны, исчезло из заголовков, как нежелательная и размытая проблема, в которой нет согласованности.
Притворство, что российское вторжение в Украину – это лишь небольшая «пограничная стычка», не заставит войну закончиться. Наоборот, Кремль готовится к длительной кампании. Он закончил развертывание новых военных баз вдоль украинской границы и построил новые железнодорожные пути для военных логистических потребностей. Все это указывает на подготовку к новым наземным операциям против Украины. На протяжении последних месяцев Москва также укрепляла свою хватку в Азовском море и у юго-восточного украинского побережья, а также пыталась окружить соседнюю страну, увеличив российское военное присутствие в Беларуси. Медленное, но уверенное удушение Украины происходит просто на глазах.
Почему все это не вызывает жесткого международного ответа? Отказ Запада признать масштабы российских империалистических амбиций в Украине – это не только результат хитростей гибридной войны и умышленной геополитической слепоты. Это еще и следствие невежества и неправильных представлений. Глубина оскорбленности России из-за падения ее статуса после распада СССР не понятна современной западной аудитории, которая думает, что россияне в большинстве своем разделяют западные ценности. Большинство жителей Запада выросли с убеждением гибели империй, не допуская обратимости этого процесса. Мало кто догадывается о том, что современные россияне действительно готовы пожертвовать своими стандартами жизни и наплевать на себя ради архаичных колониальных завоеваний.
Читайте такжеForeign Policy: России выгоднее вывести войска из Украины и остановить войну
Внешнее понимание Украины еще более ограничено. С 1991 года Запад не смог осознать чрезвычайные геополитические последствия украинской независимости и относился к Киеву как к незваному гостю. В редких случаях, когда Западу приходилось обращать внимание на Украину, он обычно смотрел на страну через искривленную призму российских выдумок. Это породило культуру чрезмерной осторожности, которая лишила Киев такого сотрудничества, которое получили страны бывшего Восточного блока в Центральной Европе и Балтии. Поражает то, что даже сейчас после двух демократических революций и пяти лет войны за шанс на западную интеграцию Украина и до сих пор застряла в статусе постсоветской «ничьей земли» без дорожной карты к членству в НАТО и Евросоюзе.
Призывать Украину к компромиссу с российским захватчиком – это не только низко с моральной точки зрения, но и глупость в стратегическом измерении. Запад уже оказался в новой Холодной войне с Москвой, корни которой прорастают из Украины. Пока война на Донбассе не закончится, конфронтация будет усиливаться. Со дня первой атаки против Украины Россия расширила свою враждебную активность на многих фронтах: от вторжения в Сирию до вмешательства в выборы президента США в 2016 году. Африка теперь тоже становится театром новой Холодной войны в то время, как работа Кремля над подрывом демократических процессов по всему Западу не утихает. И вместе с тем, все дороги все равно ведут в Киев.
Гибридная война Путина в Украине остается эпицентром глобального конфликта. И борьба сейчас входит в новый решающий этап. Киев готовится к президентским и парламентским выборам, на которых он предположительно закрепит свой исторический разворот в сторону евроатлантической интеграции. Появление очередного прозападного президента в Украине, а также проевропейского парламента станет сокрушительным ударом для российских империалистических амбиций. Поэтому Кремль может решиться на особо агрессивные меры. Представ перед перспективой понижения от «крымского героя» до роли человека, который навсегда потерял Украину, Путин может подумать, что его режим не переживет такого фиаско.
Именно поэтому международное сообщество должно послать Кремлю правильный сигнал прямо сейчас. В ближайшие месяцы любые разговоры о «сокращении эскалации всеми сторонами» нужно заменить на четкую и однозначную поддержку Украины в ее обороне против российской агрессии. Москве нужно показать, насколько болезненными будут последствия, если она решит снова проверить западную решительность и украинскую выносливость. Новая Холодная война – это прямое следствие всех попыток Запада задобрить Москву и избежать неприятной реальности реваншизма России с 2014 года. Это выдавание желаемого за действительное нужно заменить четкостью, которая помогла победить в первой Холодной войне.
Нельзя ставить знак равенства между украинским сопротивлением и российской агрессией. Если Россия прекратит биться, война закончится. Если Украина сделает это, не будет никакой Украины.
