Последние годы жизни Папы-славянина Иоанна II: злополучное падение в ванной и в результате перелом шейки бедра, прогрессирующая болезнь Паркинсона, трогательная согбенная фигура, дрожащий голос, трясущиеся руки, вымученная улыбка, усталые, будто заплаканные глаза… Но при этом – смирение и твердость в выполнении своего долга: бесконечные перелеты, аудиенции, иностранные визиты, мессы перед миллионами, выступления с речами на стадионах. Мог ли кто тогда всерьез осмелиться помыслить: «Не пора ли ему на покой?». Если и да, то не решился бы сказать об этом вслух. Зачем во главе всемирной церкви дряхлый старик? Это вопрос избирателя или атеиста, а для консервативной католической церкви Папа Римский – это духовный отец. Может ли быть не нужен состарившийся отец? И главное, вправе ли он отказаться быть им, ссылаясь на здоровье?
Абсолютно очевидно, что Папа Бенедикт XVI чувствует себя гораздо лучше предшественника. Чего же не хватило ему, дабы остаться Servus Servorum Dei (рабом рабов Божьих)? Утомили ли его внутренняя церковная возня, брошенные христианству вызовы и грозящие перемены? В том числе. Почувствовал ли он себя слишком слабым и немощным, дабы оставаться духовным отцом для более миллиарда людей разных рас и наций по всему миру, на всех континентах? Бесспорно. Честно ли его решение уйти, не будучи более в силах продолжать публичную деятельность? Конечно.
Такой жест со стороны государственного деятеля был бы воспринят, как проявление наивысшего благородства, благоразумия и твердости духа. Но в случае с отцом церкви добровольное отречение даже неверующим вселяет тревогу, сеет сомнения и разочарование. «Папа в отставке» - это звучит кощунственно. Прервана многовековая традиция, нарушена иллюзия незыблемости и надежности, поставлена под сомнения неизменная преемственность, пал, возможно, один из последних, тем более, для европейцев, оплотов консерватизма в самом лучшем значении этого слова.
Возможно, более никогда ни один глава римо-католической церкви не будет нести папскую тиару, а главное, ответственность перед миллиардом верующих и за них – перед Богом, до самой смерти, ведь в старости он уже не сможет быть эффективным менеджером и оратором, а именно к этому, возможно, со временем и сведется роль Папы, как ни прискорбно это прогнозировать. Бенедикт XVI еще не успеет сесть в вертолет сегодня вечером, а на оставленную им паству грянут новые вызовы: какого преемника выбрать на этот раз, дабы продемонстрировать современность церкви и ее готовность к переменам: африканца, латиноамериканца, итальянца, наконец? Стоит ли в свете новой волны гомосексуальных скандалов разрешить католическим священникам иметь семьи? Какую все же позицию занять католической церкви в вопросах использования презервативов, как защиты от незапланированного деторождения и болезней? Могут ли быть, наконец, допущены женщины к священнослужительству?
Перемены, жить во времена которых считается проклятием в нехристианском Китае, неизбежны. Католическая церковь, да и христианство вообще, пережило их массу даже за последние 100 лет, но, все же, гораздо легче их принимать и переживать, находясь в числе паствы, возглавляемой сильным и уверенным в себе лидером и наставником – как Иоанн II, и гораздо труднее, когда даже твой церковный отец стремиться сбежать от этих изменений, отрекаясь от духовной ответственности за тебя и перед тобой.
Анастасия Береза
