Игорь Ликарчук: Идеальных тестов, которые бы нравились всем, никто никогда не напишет

Внешнее оценивание не является методом борьбы с коррупцией. В приемных комиссиях сидят очень изобретательные люди... Смешно сравнивать результаты сессий с результатами ВНО. Интервью

С приходом в министерство образования нового руководства во главе с Дмитрием Табачником, не стихают разговоры вокруг вступительной кампании, которая неумолимо приближается. В центре внимания абитуриентов и их родителей, педагогов и некоторых политиков – будущее внешнего оценивания. О проблемах и перспективах тестирования в Украине в интервью УНИАН рассказал директор Украинского центра оценивания качества образования Игорь Ликарчук.

Игорь Леонидович, на днях в СМИ появилась почти сенсационная новость, что новый министр образования Дмитрий Табачник отменил ВНО, в конце концов журналисты исправились, оказалось, что отменено внешнее тестирование для учеников 3, 5-8 и 10 классов. Но заявления о возможности отказа от внешнего оценивания периодически раздаются как из уст политиков, так и педагогов. Решится ли новая власть отменить тесты?

Я бы не хотел заниматься прогнозами. Но хочу сказать, что может повлечь за собой отмена внешнего оценивания, если когда-нибудь до этого дойдет.

Сегодня никого не нужно убеждать, что введение внешнего оценивания все-таки  обеспечило равный доступ к высшему образованию. То есть, речь идет о создании в стране условий для реализации конституционного права на такой доступ.  Есть разные показатели, свидетельствующие об этом. Возьмем результаты социологических опросов общественного мнения. Наиболее нелояльный к нам опрос показывает, что внешнее оценивание поддерживает 40% респондентов, наиболее лояльный – 84%. Пусть будет в среднем 60%. Но назовите мне хотя бы одну государственную программу в Украине за последние 4 года, которая бы пользовалась таким уровнем поддержки населения?

Внешнее оценивание дало возможность создать условия для  серьезной борьбы со взяточничеством при поступлении в вузы. Во время прошлой вступительной кампании впервые за последние много лет на прямую телефонную линию министерства образования не поступило ни одного обращения о фактах взяточничества. Я не хочу сказать, что их не было. В наших приемных комиссиях сидят очень изобретательные люди. Могу привести довольно много примеров, когда комиссии просто обманывали абитуриентов и их родителей ради того, чтобы взять с них деньги. Но это явление уже не носит такого массового характера, как это было еще несколько лет назад. Возьмите 2007 год – результаты социологии (не нашей, а международных социологических организаций) свидетельствуют, что 70% абитуриентов давали взятки во время вступительной кампании. Мы хотим это вернуть? Тогда давайте отменять ВНО.

Еще одно последствие возможного развития событий после отмены внешнего оценивания. Спросите обычных школьных учителей и они вам наперебой скажут: выпускники начали учиться лучше, начали браться за книги, потому что поняли, что родительские деньги и телефонные звонки не помогут, а если хочешь стать студентом, нужно сдать ВНО, а для этого нужно знать. Спросите библиотекарей, они вам скажут, что число обращений в библиотеки выпускников увеличиось. Сегодня бум спроса на репетиторов. Простите, но это не бум развлечений. Люди хотят получить знания. Такой бум нужно приветствовать. Отменив внешнее оценивание, мы обязательно отвернем старшеклассников от учебы. Вспомните слова  знаменитого Митрофанушки: «Для чего учить географию, если есть извозчик, который всегда довезет». Хотим вернуться к сообществу Митрофанушек в школах? Тогда давайте отменим внешнее оценивание.

Перечень возможных негативных последствий отмены внешнего оценивания можно продолжать долго.

Не сведет ли на нет все эти достижения тестирования введение вступительных экзаменов, которые инициирует новое руководство минобразования?

Я прекрасно знаю, что в ни одной стране мира внешний экзамен (внешнее тестирование) не является единственным фактором для поступления в вуз. Мы уже несколько лет назад вели разговор на эту тему с бывшими министрами образования:  Станиславом Николаенко и Иваном Вакарчуком. Но для того, чтобы  перейти к подобной системе, по моему мнению, нам нужно хотя бы несколько лет. В вузах должны избавиться от всех негативных явлений, которыми сопровождается вступительная кампания, в первую очередь – взяточничества. Мы должны прийти к новой системе поступления, но не думаю, что это нужно делать очень быстро.

Между прочим, если кто-то считает, что внешнее оценивание у нас стало всеохватывающим и безальтернативным, то он глубоко заблуждается. Вот цифры официальной статистики. В 2009 г. в высшие учебные заведения І-IY уровней аккредитации всех типов и форм собственности зачислили почти 464 тыс. абитуриентов. Из них лишь 288 тысяч по результатам внешнего оценивания. Остальные – его не сдавали. Так где же всеохватываемость? Почти 40% абитуриентов становятся студентами, не проходя внешнее оценивание.

Один из запорожских ректоров на последнем собрании на прошлой неделе жаловался, что в пункт тестирования абитуриенту подчас нужно ехать за 200 км. Почему так далеко расположены Ваши центры?

А если бы в тот же запорожский университет захотел поступить абитуриент, который живет, скажем,  в Умани, сколько бы пришлось  ехать?

Это все лукавство. Когда я, и миллионы других людей,  поступали в университеты, то ехали за 150-200 км., жили на квартирах и не было никаких проблем, потому что  хотели стать студентами. В последние годы мы приучили абитуриентов и родителей, что мы заберем их возле дома, привезем на пункт тестирование, отвезем назад. Может, давайте еще и тесты будем проводить у каждого на дому? Но еще есть технологические проблемы. Риски вмешательства, потери объективности возрастают в несколько раз, когда абитуриенты сдают тесты в своей школе, а инструкторами являются их учителя. Этого нужно избегать. Единственный выход – сокращение сети пунктов тестирования.

А ректору университета, которого вы упоминали, я бы посоветовал дать возможность абитуриентам, которые проходят внешнее оценивание, безвозмездно или за небольшие средства разместиться в университетских общежитиях, организовать для них питание и тому подобное.

Все-таки, какое самое большое расстояние приходится преодолевать абитуриенту, чтобы сдать ВНО?

Когда мы закончим регистрацию, тогда будем формировать сеть пунктов тестирования. Министерство образования и науки считает, что они должны находиться  не более, чем за 50 км. от местожительства абитуриента. Будем делать все для того, чтобы так было. Но если у нас на тесты по французскому языку зарегистрировалось на сегодня где-то 300 человек по всей Украине, разве мы можем в каждом райцентре организовать для них пункты тестирования? Не можем. И в этом нет необходимости.

А какие предметы в этом году пользовались наименьшей популярностью среди вступающих в должность? 

Я вообще-то ожидал, что будет намного больше желающих сдавать тесты по иностранным языкам. Все-таки знание иностранного языка для будущего специалиста, выпускника высшей школы – это так же важно, как и владение компьютером. Но, очевидно, высшие учебные заведения просто не ставят иностранный язык вступительным экзаменом. Это еще раз подчеркивает тезис, который я произношу несколько лет: “Вуз заинтересован не в том, чтобы набрать качественно подготовленного абитуриента, а в том, чтобы набрать кого попало”.

Ваш тезис открыто поддерживают и некоторые руководители вузов. Они готовы принимать на контракт кого-угодно, пусть даже и без сертификата, лишь бы деньги платили...

Если мы хотим иметь дело с качественным образованием, вуз должен думать над тем, как заполучить качественного абитуриента. Не ставить в центр веса деньги: заплати и мы будем тебя учить. 

Я сам преподаю в вузе и мне очень обидно слышать, как мои колеги–профессора рассказывают, что они читая лекцию по математике,  говорят «а²», а первокурсник-недоучка в конспекте пишет букву «а» и обводит ее квадратиком. Не научишь такого человека, ведь у него нет базовых знаний. Следовательно, не будет качественного специалиста.

Ректоры часто говорят, что многие  абитуриенты не справились с первой сессией, хотя имеют довольно неплохие результаты внешнего оценивания. Отсюда делают вывод, что внешнее оценивание – это не очень красиво. То же хочу уважаемым коллегам сказать следующее. Рейтинговые результаты внешнего оценивания, говоря очень упрощенно, показывают не кто, что знает, а кто знает лучше другого. Это не есть критериальная оценка. То же самое, если Вы приняли в университет тех, у кого результат 130-150 баллов, было бы странно, если бы они  успешно справились с вашими контрольными работами.  Нужно было набрать тех, у кого результат намного лучше. Другое дело, захотят ли они к вам пойти? Но, простите, то уже вопрос к высшему учебному заведению, почему к одним вузам стоят огромные очереди и конкурс 11 человек на место, а другим нужно заманивать студентов на учебу. Каждый университет в первую очередь должен заботиться о том, кого он выпустит, это его лицо, а не скольких он выпустит. Говоря о якобы неудовлетворительных результатах контрольных работ первокурсников, почему никто не говорит о том,  какими были эти контрольные работы. Ведь в них можно дать такие задания, что с ними не каждый старшекурсник справится. Между прочим, для того, чтобы дискредитировать систему внешнего оценивания во многих университетах так и делают. Но самое смешное то, что потом сравнивают результаты сессий, которые определены по критериальной шкале, с рейтинговыми результатами внешнего оценивания. 

Противники ВНО отмечают неудовлетворительное качество ваших тестов...

За три года работы я слышал очень много подобной критики. Но всем тем, кто открыто нас критиковал в печати и на телевидении, мы садимся и на следующий день пишем письма, в которых  приглашаем к участию в разработке тестовых заданий, гарантируем оплату. Думаете, хоть один откликнулся? Это наша украинская ментальность – критиковать легче, чем делать работу. Я и сегодня повторю: «Всех, кому не нравятся задания в наших тестах, искренне приглашаем к сотрудничеству». Но хочу сказать, что все задания в тестах полностью отвечают школьной программе, они прошли  экспертизу у трех экспертов и апробацию.  Они могут нравиться или не нравиться. Но и лекарства не всегда бывают вкусными, и не этим определяется их эффективность.

Идеальных тестов и заданий, которые бы понравились всем, никто никогда не напишет. Кому-то они все-равно не будут нравиться. Но наши тесты «работают». И это подтверждается, как  психометрическим анализом, так и исследованием корреляции результатов внешнего оценивания и экзаменационных сессий в 26 высших учебных заведениях. 

А как Вы отнеслись к новации, что, например, физику, не нужно знать язык? То есть если у абитуриента нет 124 балла по украинскому языку и литературе, однако 180 и выше баллов по физике, которая является профилирующим предметом, то он может спокойно поступать на физмат.

Я всегда был против введения  минимального «проходного барьера в 124 балла» во вступительную кампанию. Я глубоко убежден в том, что университет должен сам определять, с каким количеством баллов ему принимать студентов. В хорошем университете, который дорожит своим именем, никогда не примут тех, кто показал результаты ниже, чем 160-170 баллов.

У нас действительно в прошлом году была такая ситуация, когда где-то около 70 абитуриентов, набрав довольно высокие баллы по физике и математике, показали очень низкие результаты по украинскому языку и литературе. Но пусть решает ВНЗ, каких ему брать студентов.

По новым условиям вступления 1 балл школьного аттестата приравняли к 16 баллам сертификата. Вы поддерживаете такое нововведение?

Это нововведение, в принципе, не имеет отношения к внешнему оцениванию. Но, как человек, много лет проработавший в системе общего среднего образования, скажу, что я всегда был противником использования  среднего балла аттестата во вступительной кампании. И не только я. Четыре  раза в бывшем СССР эту систему внедряли. И четыре раза от нее отказывались. Мы снова возвращаемся к тому, что уже было.

Почему я против? Школьная оценка, так, как и вузовская, всегда субъективна. Читайте классиков педагогики. Каждый учитель, выставляя оценку, руководствуется рядом субъективных факторов, желает он того или нет. Это вам расскажет любой студент или ученик школы. К примеру: в прошлом году у нас была ситуация, когда у одного ученика, который был в составе участников Всеукраинской олимпиады по математике, в школе оценка по математике была 8 баллов. Беседы с его учительницей показали, что  она убеждена в следующем: ученик не полностью раскрывает свой потенциал. Поэтому сознательно занижала ему оценку, потому что хотела, чтобы он лучше работал. На тестировании он показал отличные знания, набрал почти 199 баллов по математике. Другой пример:  в прошлом году произошло так, что в некоторых областях после ВНО 50-70% медалистов свои медали не получили. По результатам тестирования они просто не подтвердили свои оценки, которые получили в школе. Кроме того, давайте не забывать, что в нашей стране учитель не является свободным в своей педагогической деятельности. Он зависим от директора образовательного заведения, от чиновников от образования, от родителей, от необходимости «не портить школьную отчетность плохими оценками» и тому подобное.  

Когда вопрос учреждения среднего балла аттестата в первый раз обсуждался почти год назад, я говорил Ивану Вакарчуку,  и говорю сегодня: мы делаем ошибку. И я думаю, что в этом меня поддержат многие ректоры, хоть мы с ректорами не очень часто находим общую позицию.

Кстати, я собирался выступить на последнем собрании ректоров, но, к сожалению, заболел. Но готовя выступление, я в одной из газет нашел интервью бывшего ректора Киевского национального университета им. Т. Шевченко Виктора Скопенко за август 2004 года. И там есть такие слова: “Каждый третий медалист во время вступительных экзаменов свою медаль не подтвердил”. Мы хотим, чтобы это было сейчас? Тогда давайте считать средний балл аттестата.

Насколько целесообразно было опять вводить перевод тестов и много ли нашлось желающих сдавать ВНО не на государственном языке?

Это право Министерства образования и науки определять основные принципы проведения внешнего оценивания. И мы выполним такое решение.

Но, когда мы проводили пробное тестирование (а это почти 250 тысяч тестов), 30% участников выразили желание получить тест с переводом основных терминов на языки национальных меньшинств. Мы их просьбу удовлетворили. По результатам пробного тестирования мы не получили ни одной рекламации типа: «Из-за того, что был словарь, содержания заданий мы не поняли» 

У нас на сегодня около 100 тысяч человек выразили желание получить тесты с переводом основных терминов на языки национальных меньшинств.  Но когда мы объявили, что будет полный перевод теста, к нам, как ни странно, начали поступать обращения наподобие: “Если бы был словарь, я согласен, а полностью переведенные тесты мне не нужны, я хочу получить тест на украинском языке”. Только за вчерашний день у нас было 10 таких обращений. Однако, пользуясь случаем, хочу сказать, что все тесты будут переведены на крымскотатарский, молдавский, польский, русский, румынский, венгерский языки и те, кто этого желает, их получат. Для этого необходимо до 8 апреля прийти в пункт регистрации и заявить об этом. 

Некоторые педагоги опасаются, что привлечение переводчиков в последний момент – это возможно источник утечки информации.

Такие риски есть. Но у нас есть своя система их минимизации.  Она срабатывала в предыдущие годы. Думаю, что избежим их и в этот раз.

Президент Киево-Могилянской академии Сергей Квит в интервью нам заявил, что ВНО не является методом преодоления коррупции, аргументируя это непрозрачной процедурой поступления. Вы проводите какой-то мониторинг, по какому принципу зачисляют абитуриентов или остается надеяться  исключительно на порядочность вуза и приемных комиссий?

Внешнее оценивание действительно не является методом или средством борьбы с коррупцией. Мы должны создать условия, при которых не было бы необходимости давать взятки во время вступительной кампании. Но мы не имеем никакого отношения к процедуре зачисления. Ее прозрачность зависит от работы приемной комиссии. И если во многих вузах эту процедуру не смогли, или не захотели организовать как следует, то при чем здесь мы? Между прочим, я об этом говорю уже не первый год. В прошлую вступительную кампанию в Украине достаточно успешно работала информационно-поисковая система «Конкурс», которая и была создана для того, чтобы обеспечить прозрачность вступительной кампании. Но оказалось, что довольно много вузов в эту систему даже не подавали информацию, или делали это с опозданием. Вот вам и прозрачность. К сожалению, мы не можем и не должны заниматься этими проблемами. Хотя над такими же вопросами наши коллеги в некоторых постсоветских странах работают очень обстоятельно.

Изменилось ли что-то в работе вашего Центра с приходом новой власти?

Мы работаем в плановом режиме и активно готовимся к проведению тестирования в 2010 г. Кроме того, система внешнего оценивания  не мертва и не закостенела, в ней есть что совершенствовать. Я лично готов назвать 5-6 радикальных направлений ее перестройки.

Каких?

Один из них  – нам нужно перейти к формированию разноуровневых тестов. По-видимому, это не очень правильная позиция, когда одинаковый тест по математике сдают те, кто поступает на физмат и те, кто вступает на факультет трудовой учебы.

Беседовала Анна Ященко

УНИАН в Google News