Были ли убытки от газовых контрактов Путина – Тимошенко?

Сложно понять, почему Тимошенко перед отлетом в Москву не провела заседания Кабмина и не оформила директивы на подписание газовых соглашений как коллективное решение...

Последние недели внимание общественности приковано к судебному процессу по делу Юлии Тимошенко. С формально-юридической точки зрения, там все вроде бы очевидно, как бы не отрицали это адвокаты госпожи Тимошенко и ее сторонники за пределами судебного зала.

Директивы и злоупотребление служебным положением

Как известно, Генпрокуратура обвиняет Тимошенко в том, что она злоупотребляла властью и превысила свои полномочия, поскольку не имела права выдавать пресловутые директивы на подписание газовых соглашений. Свой вывод прокуратура делает, ссылаясь на то, что в соответствии с законом «О Кабинете министров»  и регламентом Кабинета министров, глава правительства не имеет полномочий на выдачу директив. И это действительно так. В этом нетрудно убедиться, прочитав оба документа.

Премьер-министр не наделен организационно-предписывающими функциями. Как, кстати, и министры. Поручение или распоряжение, которые они хотят отдать учреждениям, организациям или любым должностным лицам, они обязаны оформить решениями коллегиальных органов власти (Кабинетом Министров или коллегией министерства).

Возражение, которое раздается от защиты, что, мол, нигде в законодательстве не описано, каким образом премьер-министр должен оформлять результаты своих переговоров, а потому директивы – это лишь личное поручение Тимошенко, - в действительности только подтверждает ее вину.

В соответствии с частью второй статьи 19 Конституции Украины, «органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны действовать лишь на основе, в пределах полномочий и способом, предусмотренным Конституцией и законами Украины»…

По общему правилу, которое прописано в законодательстве большинства хотя бы формально правовых держав мира, рядовые граждане имеют право делать все, кроме того, что прямо запрещено законом. В то же время должностные лица, напротив, могут осуществлять лишь те действия, которые прямо предусмотрены законом или другими нормативными актами. Это правило касается и премьер-министра Украины.

Следовательно, сам факт превышения полномочий со стороны Юлии Тимошенко не вызывает сомнения. Дополнительные обвинения в отношении нее возникли в связи с тем, что прежний руководитель НАК «Нафтогаза» Олег Дубина подтвердил в суде свои показания, которые давал на стадии досудебного следствия. По его словам, он не знал, что документ, который он получил от премьер-министра Тимошенко, не является директивами правительства. Дубина заявил, что требовал от премьер-министра директив правительства (поскольку условия контрактов были не выгодны Украине) и получил документ, на котором было написано слово «директивы» и стояла подпись Юлии Тимошенко с печатью Кабмина. А проверять статус этого документа – не его задача. Госпожа Тимошенко не объясняла Дубине этот статус. Следовательно, есть основания считать, что она сознательно ввела его в заблуждение.

Сложно понять, почему Тимошенко перед отлетом в Москву не провела заседания Кабинета Министров и не оформила директивы на подписание газовых соглашений как коллективное решение. Ведь требование Дубины предоставить ему такой документ она получила раньше и имела возможность соблюсти все формальности. Время для созыва правительства у нее было. Пусть даже ночью или на рассвете. Учитывая, что премьер-министр Тимошенко имела большинство в правительстве, проблем с утверждением директив у нее не было бы.

Причина нежелания созывать Кабинет Министров, скорее всего, заключается в привычке Юлии Тимошенко действовать по принципу революционной целесообразности, а при этом соблюдение формально правового порядка имеет второстепенное значение. «Победителей не судят». Под этим девизом госпожа Тимошенко действовала все годы, но в нашем случае это сыграло с ней злую шутку.

Как считать убытки

К самим обвинениям по судебному делу против Тимошенко автор этих строк относится достаточно скептически. Но не из-за нехватки или наличия состава преступления, связанного с превышением полномочий. Это особых дискуссий не вызывает. Сомнения вызывают возможности следствия корректным способом доказать факт убытков, нанесенных в результате подписания газовых соглашений.

Следователи прокуратуры оценивают причинение убытков, исходя из такой логики.

Была посчитана средневзвешенная цена газа в 2009 году (232,98 долларов за тысячу кубометров) и в 2008-ом (179,5 долларов). На основании этого был сделан вывод: в 2009 году технологический газ для транспортировки закупался по цене на 53,48 доллара выше, чем в предыдущем году.

Следовательно, себестоимость транспортировки газа выросла, тогда как газовый договор, подписанный Тимошенко, не предусматривал повышения ставки транзита, который остался на уровне 2008 года – 1,7 доллара за прокачку 1000 кубов на 100 км. На основе этих данных и рассчитывались убытки: «стоимость природного газа, который был использован для технологически-производственных целей, была увеличена на 194 млн. 253867 долларов». Эта разница легла на Нафтогаз Украины.

Защита Тимошенко пытается опровергнуть аргументацию следствия, базируясь на том, что в действительности в 2009 году использовался газ «Росукренерго», который в финансовой отчетности ГК «Укртранасгаз» отображался как полученный по цене в 162,14 доллара за тысячу кубов. И именно это подтверждено международным аудитом Нафтогаза. Следовательно, утверждает защита, ни о каких убытках говорить нельзя.

К тому же в 2008 году ГК «Укртранасгаз» использовала технологический газ, который относился на расходы по цене 212,61 доллара. Потому расчет обвинения, который базировался на цене газа для Укртранасгаза в 2008 году в размере 179,5 доллара за тысячу кубов, вообще некорректен.

Такая стратегия защиты мне кажется порочной, потому что лишь помогает представителям обвинения.

Да, действительно, финансовая отчетность за 2009 год показывает, что цена тысячи кубов газа, который использовался для технологических потребностей, составляла 162,14 долларов за тысячу кубометров. Но в этой отчетности не могло быть учтено, что по такой цене газа у Нефтегаза не было (это было определено позже). Потому что газ, который принадлежал «Росукренерго» был забран на баланс Нафтогаза незаконно. И это признано как Стокгольмским, так и украинскими судами.

Понятно, Тимошенко и бютовские пиарщики могут красноречиво рассказывать, что нынешняя власть умышленно проиграла дело в Стокгольмском суде, а следовательно, убытки связаны не с действиями экс-премьера. Но, во-первых, все обнародованные документы свидетельствуют, что позиция Нафтогаза была с самого начала безнадежно плохой, и это признавали юридические советники, которые защищали его интересы. Кроме того, по поручению премьер-министра Тимошенко, из Стокгольмского суда были отозваны все упоминания роли Газпрома и руководства России в процессе отчуждения газа «Росукренерго». Следовательно, «Росукренерго» имело все основания выиграть дело, и вина за это полностью лежит на Юлии Тимошенко.

Во-вторых, и это даже важнее, Печерский суд вообще не интересуется всеми этими нюансами. Суд не исследует событий вокруг того дела. У суда есть решение Стокгольмского суда и украинских судов, которыми отчуждение газа «Росукренерго» было признано незаконным, и он признает это как установленный факт. Поэтому нравится это кому-то или нет, но у обвинения были основания рассчитывать убытки, исходя из того, что газ, использованный для технологических потребностей, стоил 232,98 доллара за тысячу кубометров. И при такой его цене финансовые результаты деятельности Укртрансгаза в 2009 году были бы значительно хуже, чем это отображено в его бухгалтерской отчетности.

Путь отрицания собственно расчетов убытков со стороны защиты - не очень удачная идея. Адвокаты должны были бы исходить из других позиций.

Если даже представить, что в 2009 году газ для технологических потребностей стоил 232,98 доллара и это привело к убыткам Укртранасгаза, все можно оправдать вопросами стратегии деятельности НАК «Нафтогаз». Он может, из стратегических соображений, позволить своей дочерней компании везти убыточную деятельность на протяжении определенного периода, исходя из того, что прибыли следующих периодов перекроют предыдущие убытки. А учитывая, что уже с 2010 года в соответствии с контрактами, подписанными сроком до 2019 года, начала действовать новая формула тарифа на транспортировку газа, и прибыли уже есть, - то они полностью перекроют убытки 2009 года. Что же касается убытков от заниженных тарифов на транспортировку, то здесь объемы недополученной прибыли точно установить невозможно.

Стратегия обвинения в пределах этого дела не предусматривает исследования причин убытков Нафтогаза в 2009 году. Хотя их характер более чем очевиден, и убытки будут возникать, пока настоящий контракт не будет изменен или разорван.

Действия Тимошенко, по моему убеждению, имеют признаки нескольких преступлений. В то же время обвинения относительно превышения служебных полномочий и злоупотребления властью являются наиболее сомнительными с точки зрения возможностей обвинения их доказать (понятно, при условии профессиональной работы адвокатов Тимошенко).

К тому же Генеральная прокуратура сделала все возможное, чтобы по крайней мере на этом этапе не исследовалось мошенничество, связанное с незаконным отчуждением газа РУЭ.

Более того, как и предвидел автор, дело против других лиц, причастных к незаконному отчуждению газа было полностью развалено совместными усилиями Генпрокуратуры и судей.

О причинах и последствиях таких действий Генпрокуратуры читайте позже...

Борис Кушнирук