Не будет Европы двух скоростей. Будет Европа-лучок, а точнее сильное, тесно интегрированное ядро Евросоюза и другие страны с разной степенью вовлечения. Каждый, кто в новый ЕС не войдет, сможет ходить своими тропами. Будет иметь свою орбиту, на которой будет вращаться вокруг союзного ядра.
Об этом на страницах Rzeczpospolita пишет польский политик и историк Павел Коваль.
"Ситуация стран Вышеградского договора будет одной, а в Балкан - другой. Совершенно иной будет она у Великобритании. По сценарию Европы-луковицы ассоциированная Украина будет только немножно дальше, чем Польша. Мы, конечно, будем в союзе, но не в центре и с малым влиянием на решение главных игроков", - пишет он.
Коваль объясняет, что Варшаве не помогут никакие трюки с голосованиями в Совете ЕС, потому что все главные игроки объединены еврозоной и могут договориться о большинстве заранее. Политической целью союза перестанет быть выравнивание возможностей от Лиссабона до Перемышля. По новому сценарию, территория равных возможностей будет заканчиваться на Одре.
Читайте такжеПосол ЕС рассказал, кто в Украине мешает реализации Соглашения об ассоциации
Правда, когда Запад перестанет инвестировать на Востоке, еврочиновники перестанут диктовать восточноевропейским странам стандарты. В свою очередь, Варшава и другие страны региона не будут больше чувствовать ответственность за безопасность стран "нового ЕС". Ведь появление общего бюджета еврозоны будет на самом деле означать основание нового союза из новой группы стран.
Очевидно, нет гарантий, что договоренности, которых достигли канцлер Германии Агнела Меркель и президент Франции Эммануэль Макрон во вторник, будут выполнены. Ведь глава немецкого правительства уже не такая правительница Европы, какой она была несколько лет назад. Она может столкнуться с сопротивлением в родной Германии.
Коваль считает, что на объединение евроскептических усилий Польши, Венгрии и Италии для остановки дальнейшей интеграции не стоит рассчитывать. Также Варшава не может объявить себя "связью" между ЕС и США, потому что в политических кабинетах Вашингтона о таких вещах даже не думают. По его мнению, настало время "поверить в себя и вернуться к серьезной европейской политике".
