Андрей Курков: В Украине ситуация ботаническая

Интерес к Украине за границей уже два года как утих. Вообще... Никакой революции в России, кроме кровавой и неуправляемой, быть не может. Я увидел на тетрадях для первоклассников полураздетую Бритни Спирс...Интервью

Написать хорошую книгу - это искусство. Отдельное искусство - вывести ее на мировой рынок и сделать конкурентоспособной. И если с продуцированием своих творений у украинских писателей проблем не возникает, то продвинуть их за границу удается единицам. Андрей Курков удачно овладел обоими искусствами и теперь может похвастать самым большим среди украинских писателей спросом на свои произведения за рубежом. На прошлой неделе он презентовал в Киеве новый роман "Львовская гастроль Джимми Хендрикса".  Теперь он отправляется в украинский тур от Львова до Луганска в его поддержку. В перерывах  он посетит Соединенные Штаты и Китай, где увидели мир переводы разных его книг. Теперь писатель пытается найти в своем плотном графике время для визита в Тунис - там впервые перевели его роман “Приятель покойника” на арабский язык.

В интервью УНИАН  Андрей Курков рассказал о культуре хиппи, порнографии в поэзии и коррупции в политике. 

Пан Андрей, вы написали роман обо Львове, потому что как сами  объясняете, это была просьба  мэра Садового увековечить  город в вашем произведении. А почему Джимми Хендрикс в главной роли?

Он не в главной роли. Джимми Хендрикс везде присутствует в романе, потому что он присутствовал в жизни хиппи всего мира.

У меня сразу возникло желание написать обо Львове. Первые мысли и первые сюжеты, которые пришли в голову, я потом отбросил.

И однажды мой давний приятель Тарас Возняк сказал, что мне нужно познакомиться с Алеком Олисевичем - это один из старейших хиппи во Львове. Мы познакомились. И я сразу понял, что этот человек просто просится быть героем романа. Благодаря ему я узнал очень много о 70-80-х годах, движении хиппи во Львове, обо всех их перипетиях, об отношениях с КГБ, с милицией. Я решил, что это обязательно должно быть в романе. Потому что это реальное прошлое. В моих романах есть аномалии или сюрреалистические моменты, но я не фантаст, все равно все отталкивается от реальности. 

Алек Олисевич рассказал, что хиппи всего Советского Союза съезжались во Львов в день смерти Джимми Хендрикса - в ночь с 17 на 18 сентября.

Я подумал, если так его любили, то нужно, чтобы он был во Львове. Я выдумал немножко нереальную историю, которая проясняется в конце роману. Не буду всего рассказывать, чтобы была загадка: приедет ли Джимми Хендрикс во Львов на гастроль или нет (смеется).

Насколько вам близка культура хиппи? Вы сами хипповали?

Мой старший брат хипповал, достаточно много знакомых. Я смотрел, общался. Были у меня длинные волосы... Но это было поверхностно. Я не коллективный человек.

Говорят, прототип одного из героев вашего романа - Юрий Винничук...

У меня шесть главных героев, среди которых три, – это настоящие львовяне: Юрко Винничук, Алек Олисевич и Оксана Прохорец.

А какого вы мнения о последнем скандальном стихотворении Винничука? Вы как прежний эксперт по вопросам защиты морали что можете сказать относительно заявления коммуниста Грача о порнографическом стихотворения?

Это продолжение аномалии последних двух лет, когда травят писателей. 

Первая ситуация возникла с Олесем Ульяненко. Я тогда еще был членом комиссии  по морали. Тогда никто не запрещал книжку Ульяненко «Женщина его мечты». Именно издательство “Клуб семейного досуга” отправило рукопись романа с просьбой проверить, есть ли там порнография, или нет. И книгу отправили на экспертизу какой-то пожилой госпоже-психологу. Она написала свой отзыв, что именно ей не понравилось. Но не была формулировка “запретить” или “убрать из продажи”. Я тогда ходил между Костецким (Василий Костецкий - тогдашний глава Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты общественной морали) и Ульяненко и говорил, что никаких претензий нет. Все бы на этом и закончилось. Но был человек, который хотел поднять скандал. И то, что Олесь подал в суд на комиссию – это была не его инициатива. Когда-нибудь я напишу всю эту историю, как оно в действительности было... 

Нет смысла говорить о морали в аморальном обществе.

Уже второй раз с подачи коммунистов (первый был в случае с Марией Матиос) Генпрокуратура приходит к писателям. Такие “высоконравственные” коммунисты и советские, и украинские, на руках которых кровь нескольких десятков миллионов людей, защищают “чистый” и “моральный” как белая бумага народ от порнографии.

А поэзия в принципе может быть порнографической?

Это абсурд! Провокативной может быть, эротичной может быть. А если это порнография, то это уж, простите, не поэзия.

Из комиссии по морали вы вышли из-за истории с Ульяненко?

Я вышел после того. Но у меня были вопросы и до того. Эта структура взяла на себя слишком широкую сферу деятельности.

Я поступил туда, когда кто-то из моих детей шел в первый или второй класс. И я поехал на Петровку покупать тетради и увидел на тетрадях для первоклассников полураздетую Бритни Спирс и все в таком стиле и понял, есть с чем бороться, и государству есть что контролировать. И государство должно делать так, чтобы не было эротических видеоклипов в утреннем блоке, когда дети собираются в школу.  Бориса Олийныка выдвинули на Нобелевскую премию. Вы считаете, это наиболее  оптимальная кандидатура?

Оптимальная кандидатура от Украины – Лина Костенко. Больше не о ком говорить.

У украинцев есть литературный вкус?

Обычно есть, и он достаточно разный. У нас есть современная литература на все вкусы. Но если действительно хорошая книга становится популярной среди читателей – это и есть доказательство вкуса. Лучшим примером такой книги, которая досказала присутствие вкуса у украинского читателя, является «Солодка Даруся» Марии Матиос.

Должна ли литература воспитывать гражданина? И чувствуете ли вы собственную ответственность за воспитание самодостаточного лица?

Литература не имеет единой задачи. Она может воспитывать, может развлекать, может провоцировать. Но обычно, в нашей советской традиции прошлого отношения к книге было другое. Тогда книга должна была воспитывать. Сейчас время, когда сам читатель выбирает, какую книгу он хочет читать.

Вас как этнического россиянина заботит судьба России, следите за их сегодняшними  событиями?

Я слежу за тем, что происходит, - у меня много друзей там, много коллег, - но очень близко к сердцу не принимаю.

В  2004 году вышел мой роман “Последняя любовь президента”, где среди героев Владимир Путин - российский президент 2016 года, с коротким перерывом перед этим. Так все и происходит, как у меня написано.

Как думаете, эти брожения на Болотной площади во что-то выльются? Будет у них Оранжевая революция?

Никакой революции в России, кроме кровавой и неуправляемой, быть не может. Мятеж может быть. Но это другая ситуация. В России сохранена военная элита, элита спецслужб, настоящая элита  - люди, которые чувствуют ответственность за судьбу страны. Потому что у нас этой элиты уже нет - ее истребили, чтобы не мешала заниматься дерибаном.

Но то, что сейчас происходит в России - это хороший сигнал. Ясно, что, скорее всего, Путин будет президентом, но это уже немножко подрывает его легитимизицию, и должно изменить что-то в его поведении и стиле управления страной.

Вы пишете по-русски, но олицетворяете собой украинского патриота. Вы сами себя таким считаете?

Я патриот, но не профессиональный. Мне не нравится на этом делать акцент. Я простой человек, который хочет, чтобы в этой стране всем было хорошо, чтобы страна процветала, чтобы мои дети, которые здесь растут, хотели здесь жить, чтоб как можно быстрее страна стала цивилизованной, европейской и как-то отделалась от всех клише (к сожалению, правдивых) связанных с политической и экономической коррупцией, непрофессионализмом политиков и тому подобным.

А у ваших детей не возникает желания остаться за рубежом после  каникул в Великобритании или в других странах Запада?

Нет. Ребята вообще о таком не думают. Дочке уже почти 15 лет, она что-то анализирует, сравнивает, смотрит статистику по уровню образования и зарплат. 

Они живут здесь, как все украинские дети. Ходят не в американскую школу, не в международную, а в обычную государственную школу и видят все настоящее.

А у вас лично не появлялось желание эмигрировать? Тем более, такая возможность есть...

По-видимому потому, что у меня есть возможность, я об этом не думаю.

Были трудные времена в начале 90-х, когда не было денег, не было работы. И тогда мы ездили  с женой работать в Англию. Но вопрос об эмиграции никогда не появлялся и не обсуждался.

Вы частый гость разнообразных заграничных конференций, выставок и встреч. Как вы видите, Запад интересуется ситуацией в Украине?

Интерес к Украине уже два года как утих. Вообще. Раньше, когда я выступал перед публикой, первые вопросы всегда были о моих книжках, а дальше - о стране. Сейчас практически никто, кроме одиночных журналистов, не задает вопросы о ситуации в Украине.

Я несколько дней назад выступал в Европейском Совете в Страсбурге. Там расспрашивали не о государстве, а об украинской литературе, ее перспективах, о молодых писателях.

Политики уже давно не олицетворяют собой Украину для заграницы. Это началось еще в 2000-2001 году, когда на политические конференции перестали приглашать украинских политиков, а стали приглашать вместо этого украинских писателей. Я был на многих конференциях, когда мне давали 45 минут на выступление, а украинским министрам - 10-15 минут.

Обычно я готовил доклад о ситуации в Украине и делился своим видением выхода из нее.

И какой выход из нынешней ситуации в Украине вы видите?

Сейчас у нас ситуация ботаническая. Все, что произойдет, вызреет, как овощ. У нас нет политических сдвигов, политических процессов, которые могут поменять ситуацию. У нас все застыло и зреет. В одних  зреет неудовлетворение, в других зреет удовлетворение и в то же время страх, что это может измениться. Страна замерзла вместе с зимой и весной или осенью начнутся какие-то движения, но предвидеть их на сегодня невозможно.

Есть много растерянных людей, которые не собираются больше поддерживать те политические силы, которые они поддерживали раньше. Речь идет не только о Партии регионов, но и о “Батькивщине” Тимошенко, и о партиях правой ориентации.

Легких лекарств от этой ситуации нет.

Вы говорите, что людям надоели те же лица при власти. Что им в таком случае делать? Поддерживать призыв Оксаны Забужко и голосовать “против всех”?

Нет. Нужно искать того, кому ты можешь верить, если это даже маленькая партия. Голосовать “против всех” в любом случае нельзя - ты отдаешь голос врагу.

Вы для себя сегодня видите партию, которой вы доверяете?

Есть у меня такая.

По вашему мнению, место писателя на трибуне или за рабочим столом?

Если писатель может разумно выступать — то он может работать и за столом, и на трибуне. Но не для каждого писателя это естественно. И не каждому писателю это нужно. Есть писатели, чьи книги талантливы, а сами они как ораторы не очень. Есть писатели намного умнее своих книг.

У нас как для страны, которая находится в таком социально-политическом состоянии, маловато политизированных писателей. У нас большинство писателей не интересуются политикой и игнорируют социальные проблемы. Мы все свободные люди. Кто хочет реагировать, кому больно — тот реагирует.

Но писатель - это прежде всего социальный комментатор, который отражает жизнь в собственном обществе в то время, когда он живет.

Насколько я знаю, вам предлагали место в избирательном списке ...

Да, несколько раз.

Почему вы отказались?

Я не вижу в парламенте инструмента влияния на политическое будущее. У нас непрофессиональный парламент, у нас непрофессиональные политики. Все, чем занимается 20 лет парламент, — это лоббирование проплаченных законов, которые помогают бизнесу или защищают интересы политических групп. Но все политические группы завязаны на собственных бизнес-спонсорах и все равно отображают их интересы. У нас ни разу не было в парламенте дискуссии о концепции развития государства на будущие 10 или 15 лет. У нас не было дискуссий о концепции гуманитарной политики на 10-15 лет. Сейчас что-то начали говорить, но это все только для “галочки”.

Вы входите в сотню самых влиятельных людей Украины по версии журнала “Корреспондент”. Чувствуете свое влияние?

Я не знаю, что имеется в виду. Наверно, что я имею влияние на своих читателей. Ведь я пишу еще и публицистику: веду еженедельную колонку в “Известиях”, пишу большие и маленькие статьи для международной прессы. Напечатал недавно эссе в “The New York Times». Перед тем была большая статья об изменениях в Украине за последние 2 года в “Le Monde diplomatique”. Очевидно, это имеет свое влияние.

Каков секрет успеха ваших книг?

Я больше 12 лет езжу со своими книгами по всему свету. Они нравятся, потому что они позитивны.  Они понятным языком объясняют, что происходило и происходит на постсоветском пространстве, потому что я рассказываю человеческие истории, а не кодирую какие-то месиджи. У меня нет политического стеба или вещей, которые принадлежат только контексту страны, в которой написана книжка. У меня в большинстве книжек есть хеппи-энд и есть надежда. Принципиально я люблю всех своих персонажей, даже не очень позитивных.

Конечно, 30-40% успеха книги зависит от того, сколько я вкладываю собственных сил и времени, чтоб их продвигать, чтоб принимать участие в фестивалях, книжных выставках, встречах с читателями.

Я только что вернулся из Франции. Там вышел мой “Садовник из Очакова”, я две недели по стране выступал. У меня на этот год запланировано еще 6 поездок по Франции. Теперь еду во Львов, потом два дня выступаю в Киеве, а в пятницу улетаю на 10 дней в Америку. 8 марта у меня начинается тур по Китаю. Думаю, это первый тур украинского писателя по Китаю.

Разговаривала Анна Ященко