Леся Оробец: Контроль над вузами дает Табачнику выход на предвыборные ресурсы

У ректоров есть рычаги неконтролируемого влияния. Это соблазняет на злоупотребления... Перед назначением, Табачник вел переговоры с коммунистами... Может он работает на них?..

Вступительная кампания 2010 достигла своего апогея. Будущие студенты замерли в тревожном ожидании, приемные комиссии вузов еще утверждают списки зачисленных. Если проблемой номер один прошлогодней вступительной кампании были льготники, то в этом году – огромные очереди в приемные комиссии. В перспективе с очередями обещают бороться с помощью Интернета. Но если в этом году абитуриенты поступали по результатам ВНО, хотя его вес уже был уменьшен путем добавления среднего балла аттестата, то уже в следующем обязательное тестирование может кануть в Лету. Ведь в проекте закона «О высшем образовании», подготовленном в Минобразования, речь идет о возвращении вступительных экзаменов.

О ходе вступительной кампании 2010 и об образовательном векторе нынешнего руководства МОН мы спросили у народного депутата от “Единого центра”, председателя подкомитета по вопросам базового образования профильного комитета ВР Леси Оробец. 

Гражданская сеть «Опора» зафиксировала разнообразные нарушения во время зачисления абитуриентов. По их информации, первые места в ведущих вузах страны иногда занимают абитуриенты с «липовыми» справками победителей Всеукраинских олимпиад или МАН. В руководстве вузов такие обвинения отрицают. Как по вашему мнению, насколько прозрачно сегодня зачисление абитуриентов в вузы?

Прозрачность поступления прямо пропорционально публичности его процедуры. Если первуй попавшийся абитуриент, его отец или правозащитник имеет информационный доступ к ситуации, коррупционная составляющая существенно уменьшается. И наоборот. Учитывая это еще предыдущий руководитель Минобразования внедрил модерирование специального сайта Вступ.инфо (или система «Конкурс»). На донорские средства – государству это не стоило ни копейки.

В прошлом году этим сайтом воспользовались 50 миллионов раз. И никаких проблем. Работал как часы. А в этом году завис. Или не отвечал на запрос вообще, или выдавал  «на-гора» противоречивые данные. Система не функционировала даже 6 августа – в день оглашения результатов. Поэтому не удивительно, абитуриенты и их родители из разных регионов страны вынуждены были приезжать в места расположения вузов, чтобы в «режиме физического доступа» выискивать информацию на соответствующих стендах. В свою очередь, часть приемных комиссий обнародовала в этот день списки рекомендуемых к зачислению без ссылки на «внеконкурсные» категории, наличие льгот, суммарный балл по итогам ВНО и тому подобное. О какой прозрачности идет речь?

«Опору» нужно поблагодарить уже за то, что отслеживает подобные проблемы, – в отличие от образовательного ведомства, которое должно было бы администрировать такие вещи.

Какова роль Минобразования в администрировании сайта?

Портал возник при содействии МОН. Но в этом году МОН впервые не помогает администрировать его надлежащими образом. Его наполняемость напрямую зависит от скорости обработки информации приемными комиссиями. Его главный потребитель – абитуриент, который приехал издалека. Ему не нужно каждый раз приезжать в вуз, чтобы увидеть свой результат. Достаточно зайти в Интернет-кафе, посмотреть, стал ли ты студентом или нет, и куда именно ехать. Особенно, если ты подавал документы в несколько вузов. А сегодня люди вынуждены в такую жару ехать и искать свои фамилии на стендах, потому что сайт не работает как надо. Не потому что он плохо создан, а потому что МОН не дает “ЦУ” комиссиям вузов регулярно подавать информацию. 

Мы имеем не только проблему с «липовыми» или не «липовыми» Олимпиадниками, мы имеем другую проблему – общественные организации, созданные ради информирования общественности и СМИ о ходе вступительной кампании, не всегда имеют правдивую информацию, в том числе от вузов.

«Опора» говорит о необъективности оценивании знаний абитуриентов во время дополнительных вступительных испытаний: иногда абитуриенты с 200 баллами по тестированию и золотой медалью сдавали экзамен на 124, а дети с минимальными проходными баллами ВНО – улучшили  свой результат до 196 баллов. 

Если речь идет о творческом конкурсе, то по ряду специальностей его тяжело избежать. Но мы понимаем, что это, в то же время, и конкурс на честность вуза. Какие цели ставятся его руководителями: обогатиться через теневые потоки или на самом ли деле найти своего абитуриента? К сожалению, у нас часто поиск абитуриента сводится к поиску денежного киевлянина, а не деревенщины-безотцовщины.

Проконтролировать творческий конкурс при нынешней непрозрачности системы поступления невозможно. Вот, если бы, скажем, творческие работы можно было бы обнародовать для последующей экспертной оценки и общественного обсуждения, отношение ректоров к этому творческому конкурсу было бы немножко прохладнее. А так – они теперь имеют рычаги неконтролируемого влияния. А это соблазняет на злоупотребления.

В этом году наряду с баллами ВНО приемные комиссии учитывают средний балл аттестата плюс возможно баллы за какие-то внутренние вузовские испытания. Зачем были такие нововведения, добавили ли они объективности и прозрачности вступительной кампании?

Представьте себе свадьбу... Вы новобрачная, у вас новобрачный, платье и виденье того, как все это должно произойти. Но вдруг ваши родители меняют правила игры. Вам сокращают бюджет, срок подготовки к свадьбе, и выдвигают новые требования к жениху. Говорят: если жених не понравится будущей теще – у него никакого шанса. В итоге – замуж выходите не в том платье, не в том месте и совсем не за того жениха. Какой будет Ваша реакция?

То же сделал Табачник. За два месяца до вступительной кампании он существенно изменил правила поступления. Срок вступительной компании сократил на две недели невзирая на возражения высшего руководства в лице господина Азарова. Для кое-кого из абитуриентов восстановил допотопные вступительные экзамены. Как преодолевать новый барьер, когда готовиться – непонятно. Где приемным комиссиям найти время и ресурсы – так же. А затем возникает вопрос: откуда очереди?

Еще хуже были последствия увеличения веса школьного аттестата. Это привело к ажиотажной скупке школьных журналов. Особенный спрос имели школьные журналы прошлого и позапрошлого лет, чтобы нарисовать повыше средний балл аттестата. Со школой, в сущности, сыграли злую шутку, вернув туда элементы коррупции. Как следствие – пострадали ученики более принципиальных учителей.

Если в целом оценить вступительную кампанию 2010, то первое, что стоит отметить, – огромные огрехи в ее администрировании. Элементарными шагами можно было бы избежать большинства этих проблем. 

Проблемой номер один прошлогодней вступительной кампании были льготники. В этом году – огромные очереди в приемные комиссии. В следующем году с очередями обещают бороться с помощью Интернета. Каких “сюрпризов” можно ожидать от “электронного” поступления?

С проблемой льготников удачно справилось еще прошлое руководство МОП – оно просто установило квоты для вузов – 25%.

Так же не нова и идея электронной регистрации вступающих в должность. Но есть вопрос. Если в этом году руководству МОН не хватает административного умения для модерирования хотя бы системы «Конкурс», как оно планирует в следующем году контролировать в электронном режиме поступление приблизительно 400 тысяч человек, которые будут подавать документы по 5 специальностям (если сохранятся правила поступления)? Каким образом проконтролируют льготные категории, не имея электронной базы всех этих льготников? Мы даже не имеем теперь единой формы медицинских справок, которые являются основанием для освобождения от ВНО. Ее проект был подан в МОН Вакарчуком еще в прошлом году. Знает ли об этом Табачник?

То есть сдача документов через електронку – это утопия?

Дело не в том, это ли фантастика, или нет.  Это умная, мудрая идея, которую стоит воплотить, чтобы опять не стоять в очередях, чувствуя себя “back to USSR”. Но для того, чтобы ее реализовать, нужно уже сейчас кое-что делать. В том числе утвердить новые правила поступления не позже, чем в августе этого года. Найти реальные донорские средства. И действовать, понимая всю ответственность за кем-то подделанные документы и утерянные заявления. Но удастся ли это сделать нынешнему руководству министерства? Боюсь, что нет. У меня вообще есть ощущение, что следующую вступительную кампанию будет проводить не этот министр...

Думаете, господина Табачника таки снимут?

Заигрывание с ректорами, которыми начал Табачник собственную министерскую активность, резко трансформировалось в июне в прессинг. Слетели главы Донецкого национального университета, Одесского университета им. Мечникова. Это люди масштаба Скопенко – авторитетные и значимые, их так просто не увольняют. Версий таких действий несколько. Версия и.о. ректора ВНТУ господина Мокина мне кажется наиболее адекватной. Он заявил, что от него требовали по существу взятки за переназначение на должность ректора. Соответственно, господин Сулима, который был замешан в этом деле, ушел в отпуск. Ушел не по-хорошему. И поговаривают, что из отпуска он может не вернуться. Есть версия, что на него в министерстве хотят «повесить» все провалы вступительной кампании и недовольство ректоров в канун выборов. Но ректоры не дети. Вряд ли они поверят, что все это происходило без согласия Дмитрия Табачника. В сущности, своими действиями он потерял последнюю категорию людей, которые его поддерживали.

Каковы цели этой кампании освобождения ректоров, только обеспечение поддержки новому министру на местах?

Как по мне, есть две версии. Контроль над вузами дает Табачнику выход на оба главных предвыборных ресурса: с одной стороны – контроль над финансами в этой сфере, как официальными, так и неофициальными, и, с другой стороны, – монополизируется потенциал ректорского влияния на политическую позицию студента. Не секрет, что руководитель вуза имеет целый арсенал убеждения студента в «правоте» собственной политической позиции. Вполне очевидно, что министр сейчас активно двигается в обоих направлениях – грубо и без особых реверансов. Но не факт, что господин Табачник имеет на это соответствующие полномочия со стороны руководства Партии регионов. Не исключено, что это его личная инициатива. Она может быть объяснена как формированием личной электоральной привлекательности, так сказать, электорального плеча перед выборами, чтобы ни у кого из партийных коллег не поднялась рука освободить такого ретивого функционера. В то же время, ни для кого не является секретом, что перед своим назначением, Табачник вел активные переговоры с коммунистами о вступлении в данную политическую силу. Поэтому вполне возможно, что теперь он старается именно для них. Но точно не для государства, и в любом случае эти  события связаны со следующими выборами.

В новом проекте закона «О высшем образовании» предусматривается возвращение ко вступительным экзаменам...

Вы знаете, мне как народному депутату пришлось приложить немалые усилия, чтобы раздобыть последний вариант текста этого законопроекта. И при этом нет определенности в том, что он является окончательным. Ведь в министерстве его планируют обсуждать лишь 27 августа, хотя на этой неделе Минюст уже получил конечный вариант для согласования. Это очень характерно для нового руководителя – сначала судьбоносное решение принимается, а затем обсуждается «под готовое решение». Именно так принимались нынешние изменения к условиям поступления.

В действительности, проект закона «О высшем образовании» не является новым. Он такой новый, как стоптаны мешты. Он был разработан еще во времена министерства в МОН господина Вакарчука. Новое руководство его просто всячески «совершенствует». К примеру, забирает оттуда норму “не больше, чем два срока для ректоров”, норму о студенческом самоуправлении. Вместо этого добавляет норму о внедрении экзаменов во вступительной кампании и т.д.

Максим Луцкий уже прокомментировал СМИ введение экзаменов: «ВНО себя не оправдало. Это не поступление, а лотерея». Но общественное мнение поддерживает тестирование по последним соцопросам Горшенина. Потому что ВНО – это хотя бы попытка прозрачного поступления. Это наш градусник. Градусник конечно можно критиковать за высокую или низкую температуру, но это достаточно объективный инструмент.

Относительно внедрения вступительных экзаменов – я категорически против. Вузовская автономия – вещь очень хорошая. В первую очередь – финансовая. Но пока ВНО не станет одним из критических определяющих факторов для отбора студентов, пока не исчезнут такие резкие колебания между результатами ВНО и творческого конкурса, мы не построим действительно цивилизованный рынок образовательных услуг, когда не абитуриенты стоят в очереди, чтобы стать студентами, а вузы заботятся о том, чтобы к ним шли лучшие абитуриенты.

Теперь же возврат к экзаменам – лишь заигрывание с теми ректорами, которые не видят перспективы на рынке образования, а мечтают о возвращении к советской системе вузовского содержания.

То есть, если Табачник остается в должности, новый законопроект, который предусматривает возвращение к экзаменам, большинством голосуется в Верховной Раде и ВНО свертывается?

Да. Подозреваю, если бы была воля Табачника, проект голосовали бы уже на этой неделе. Но не уверена, что правящая коалиция на это пойдет в канун выборов, ввиду массовой поддержки идеи поступления по независимому оцениванию.

Этот законопроект вообще какой-то проклятый. Впервые я его увидела в готовом виде в июне 2008 года. Из того времени он миксируется, доделывается, перекраивается, но пошить такое платье, которое удовлетворило бы всех, не выходит. С одной стороны, есть интересы студентов, с другой стороны – ректоров. С одной стороны – интересы министерства, с другой – местных отделов образования. Сделать так, чтобы овцы были цели и волки сыты, не удается. В предыдущей редакции отменялась степень кандидат наук, вводилось  PhD, не было специалиста, существенно изменялась карта вузов. Теперь проект данного закона ставит больше вопросов, чем дает ответов. Потому шансы, что он будет принят одним марш-броском, как это произошло с 11-леткой, – мизерные.

Но если бы ВНО было законодательно закреплено, то сейчас бы этот вопрос не стоял. Выходит, если тестирование таки отменят, то виноваты в этом будут в первую очередь нардепы, которые в свое время не проголосовали за закон о ВНО?

Помню, первым аргументом господина Табачника против ВНО была законодательная неурегулированность независимого оценивания. По молодости я воспринимала это как его желание приобщиться к законодательному оформлению. Он был несколько раз приглашен на рабочие группы, которые работали над законопроектом, вылизывали каждую запятую, норму. А затем я поняла, что это только красивые слова.

Потому что первым, кто блокировал в Раде ВНО, был Табачник, регулярно внося в шахматках (документ, который выдается депутатам утром перед сессией, за какой законопроект мы голосуем, за какой – нет и почему нет) собственные возражения. По логике Табачника, ВНО не может быть, потому что нет закона, а закона нет, потому что есть Табачник.

Вот, когда Табанчик хочет воплотить какую-то норму законодательным путем, он это делает рьяно. Ярким примером является закон об 11-летке. Я была уверена, что блестяще знаю законодательную технику, но такого я в жизни не видела, чтобы без комитета, без обсуждения, безо всяких поправок (а я, между прочим, автор по меньшей мере 15 зарегистрированных  к этому законопроекту поправок) принимается в зале одним нажатиям кнопки как закон – с единственным аргументом, что нужно экономить средства... Но мы посчитали, что на изготовление новых учебников, на дошкольное образование, на смену учебных планов нужно в разы больше средств, чем нужно было на завершение 12-летки. И это лишь вершина айсберга. К этому добавьте следующие  решения Кабмина относительно подчинения МОН типографии, которая занимается изготовлением учебников. А это по меньшей мере 400 миллионов гривен ежегодно.

Как оказалось, в программе 10 класса они ничего не будут изменять. Вместо этого в программу 11-го класса втулят материал и 11-го, и 12-го. О каком качестве образования может идти речь? А впереди поступление...

Те родители и дети, которые радуются, что можно будет на год меньше сидеть в школе, они правы. Потому что в той школе, которую государство не финансировало, действительно не было смысла сидеть. Конечно, год качественной учебы за средства государства никому не помешает. Если речь идет о внедрении профильного обучения, перспективных образовательных технологий, изучения иностранного языка… Но сказали – средств нет. Мудро было бы тогда отложить 12-летку хотя бы до 2015 года. Мы бы не потеряли перспективу.

Обязательный экзамен по украинскому языку в аспирантуру Табачник на днях отменил. Раньше он заявлял, что ему не нравится предмет Зарубежная литература, он хочет изменить ее на Мировую, при этом изменится не только название, но и содержание: ¾ программы должна составлять литература российская, и только одна четверть – собственно мировая. Удастся ли нынешнему руководству МОН создать общее с РФ гуманитарное пространство и как противостоять этому процессу?

Глобальный пересмотр концепта гуманитарной политики – еще одна фишка от Табачника. Если все без исключения предшественники на его должности прилагали разные усилия к перестройке украинского образования в европейском контексте, господин Табачник – единственный, кто больше всего обеспокоен насаждением в украинском образовании гуманитарных ценностей нашего северного соседа.

Поймите меня правильно: ни один цивилизованный патриот не будет возражать против развития и поддержки языков и культур меньшинств, которые живут на украинских территориях. Но нужно знать меру. И следовать  здравому смыслу. Не думаю, что русский язык или литература нуждается в Украине в государственной поддержке. Напротив – в значительно большей поддержке в некоторых регионах нуждается язык государственный, то есть украинский.

Зачем изо всех сил копировать российскую систему образования, приводя ее опять к единому знаменателю, как это было в советские времена, не потому ли, чтобы украинским студентам было легче учиться в московских вузах, а затем не возвращаться домой? Или, возможно, преследуется еще какая-то более стратегическая цель? Мне сказать тяжело.

В промежуточном отчете Опоры речь идет о том, что в Украине около 200 вузов, образовательными услугами которых не спешат воспользоваться абитуриенты. Ведь в некоторых вузах счет заявлений шел даже не на десятки, а на единицы. Зачем нужны такие карманные вузы?

В последний раз забирали лицензию у кого-то еще во времена господина Вакарчука. Табачника вряд ли этим беспокоит, он анонсирует лицензированный объем набора студентов в этом году – 800 тысяч при выпускниках школ – 400 тысяч.

В действительности проблема преодолевается в двух направлениях.

С одной стороны, путем реорганизации системы госзаказа. У нас теперь за вузом закреплено право получать государственный средства на преподавание и ему, по большому счету, безразлично, кто к нему придет: 200-бальники или 124-бальники – он все равно свои средства получит. Ситуацию нужно менять. Политики любят говорить: деньги должны ходить за ребенком. Вот вам ребенок, который получил 200 баллов по ВНО, – закрепите за ним средства, закрепите за ним право учиться на контракте за счет государства по определенному перечню специальностей, которые государству нужны. Тогда учебное заведение будет сушить голову, как к себе завлечь такого студента, чтобы он не убежал в Штаты или Европу, чтобы он принес эти деньги им. Но ректоров такая перспектива вряд ли «греет».

В Грузии госзаказ маленький – 3-5% от количества абитуриентов. Но они закрепили за лучшими абитуриентами возможность учиться за средства государства.

С другой стороны, стоит реорганизовать систему проверки выполнения лицензионных условий со стороны МОН. Как это делается сейчас? Приезжает комиссия с предварительно готовым выводом, которую поят “рюмками чая”, кормят, подсовывают то, что им нужно проверить, в результате ректоры выбивают для себя и лицензионный объем, и госзаказ. При этой системе количество вузов не имеет никаких причин сокращаться. А если и уровень лицензионной подготовки магистров определять путем независимого оценивания?

Разговаривала Анна Ященко