Кладбище в Островках – До 1943-го года в этом селе проживало 664 человека. Теперь тут осталось только кладбище.

Извиниться нельзя извинить: 70 лет Волынской трагедии

09:09, 17.07.2013
18 мин.

В отношениях некоторых государств есть вопросы, даже воспоминание о которых грозит скандалом. В паре Украина-Польша это – события 1943-ого года на Волыни. За 70 лет не удалось договориться даже о единой формулировке: для одной страны это – обоюдная трагедия, для второй – военное преступление.

Несколько километров от героев до преступников

Островки и Островецкая Воля – это польские села в Любомыльском районе Волынской области. Лет еще за четыреста до начала Второй мировой тут мирно жили поляки, соседствуя с украинцами. 30 августа 1943 года, рано утром, в обеих деревнях было убито более 70% населения, включая младенцев – всего 1050 человек. Часть людей сожгли, часть застрелили, часть забили ударами в голову. Польские специалисты, более 30 лет исследующие историю Волынской трагедии, уже в подробностях знают о том, как именно члены Украинской повстанческой армии постучали тем утром в каждый дом и сперва забрали мужчин (в Островках – якобы на собрание, в Островецкой Воле – для якобы медосмотра), потом  всех женщин с детьми (тех, кто не мог выйти из дома – глубоко беременных, немощных стариков, больных и совсем крошечных детей – убили прямо в хатах); о том, каким способом убивали – около 200 женщин с детьми сожгли в школе, группу из 300 человек отвели к лесу и забили ударами в голову, часть застрелили; о том, как в разгар преступления приехали немцы и началась перестрелка; о том, как и кому из поляков удалось сбежать и спастись в ближайших селах, где их скрывали и спасали, конечно же, украинцы…

Сейчас вместо двух  больших сел – только поля с травой да кладбище. Президенты Кучма и Квасневский торжественно проводили тут захоронение найденных останков (на данный момент эксгумировано более 300 тел) и призывали к примирению. Кстати, на торжественные погребения, раскопки и обустройство кладбища приезжали украинцы из соседних деревень – «попрощаться с соседями». Леон Попек – кандидат исторических наук, профессор Института Национальной памяти – занимается историей этих сел не первый десяток лет, здесь он похоронил деда и его семьи. Здесь, на Родине, мечтала быть похоронена его уже покойная мама. Каждую круглую дату, а иногда и чаще, Леон показывает эти места журналистам.  «Для нас было и остается крайне важным похоронить каждого нашего соотечественника, дать каждой семье место, куда можно прийти попрощаться и оплакать», - объясняет он и надеется, что рано или поздно удастся найти и похоронить подобающе всех, кто тут погиб.

Видео дня

Вообще, в  Польше многие их тех, кто занимается этой сложной темой, имеют к ней прямое отношение – потеряли в 1943-ем родственников. Возможно, поэтому так много удается им делать в этом направлении – события 70-летней давности воспринимаются ими как личная семейная трагедия.

Совсем рядом с этими деревнями, в Любомле, не так давно появился памятник воинам ОУН-УПА. Леон Попек указывает на три фамилии на плите и утверждает, что они участвовали в убийстве поляков в Островках и Островецкой Воле. По его словам, однажды он хотел привезти сюда родственников убитых поляков, но решил, что некоторые могут не выдержать вида памятника убийцам своих родственников. Но журналистам это место поляк показывает, вопрошая: «Как это возможно?». Польский специалист, конечно же, не говорит об украинских потерях во время этого конфликта, например, о селе Красный сад в Гороховском районе – там польская Армия Крайова уничтожила 103 из 116 местных жителей  (еще одна жертва, 104-й погибший, пришел в гости из соседней деревни), или, к примеру, об Охновке – 120 погибших украинцев, Заполье – 132, Малиновке – 36 погибших и других жертвах, ведь в каждой хате, как говорят, своя правда…

Право на собственное мнение, но не на собственные факты

Несмотря на то, что официальные шаги к примирению и выяснению трудной правды начались еще 10 лет назад при президентах Кучме и Квасневском, до сегодняшнего дня историки не могут договориться даже о том, что же произошло на Волыни, Холмщине и Галычине в 1943-ем году. Как объясняет главный польський эксперт в этой теме Грегож Мотыка, украинские специалисты квалифицируют те события, как социальный бунт, в котором обе стороны понесли потери. В Польше, по его словам, произошедшее считают одним из самих страшных преступлений  времен  Второй мировой и не допускают знака равенства между антипольськими чистками и местью поляков, которая порой также принимала характер военного преступления.

«Нельзя выделять из общего контекста польско-украинских отношений только убийства поляков воинами ОУН или УПА», - раздражаются в ответ на это в Государственном университете имени Леси Украинки. «Нужно смотреть шире, нужно понимать, почему так случилось, - подчеркивает професор истории Андрей Шваб. – Польская довоенная политика была весьма агрессивна и со всеми соседями Польша имела проблемы. Одна из них разрешилась таким трагическим способом».

Кладбище в Любомле – Памятник воинам ОУН-УПА в Любомле

Профессор Николай  Кучерепа и вовсе упрекает поляков в надменном отношении к жертвам с украинской стороны. «Почему они отказываются признавать наши потери в этом конфликте?!» Считать чужие жертвы не желает ни одна сторона, ни вторая, вот и получается, что спустя 70 лет украинцы говорят «Волынская трагедия», имея ввиду, что и потери, и ответственность – обоюдны, а поляки настаивают, что это печальное событие нужно называть «Волынская резня», подчеркивая, что летом 1943-ого года на Волыни произошло преступление, а, значит, есть организаторы, мотив и исполнители.

Идеология, война и подстрекатели

На важный вопрос: почему именно летом 1943-ого разгорелся кровавый конфликт между теми, кто несколько столетий мирно обитал на одной территории, однозначных ответов также до сих пор найти не удалось. «Когда мы говорили с теми, кому удалось избежать смерти, все они поражались тому, что их убивали вчерашние соседи. Они не могли поверить, что украинцы, живущие рядом, могут причинить им вред» - пересказывает Леон Попек. «Идеология Дмитрия Донцова, а, следовательно, всех и украинских националистов была главной причиной трагедии», - считает глава сообщества польских жертв Волынской трагедии Ева Семашко. На первое место эту причину ставит и знаменитый польский историк Грегож Мотыка. Украинцы, конечно, иного мнения. По мнению профессоров Андрея Шваба и Николая Кучерепы из Государственного университета им. Леси Украинки, главным поводом для ожесточенного бунта украинцев против поляков был общий контекст польской политики в отношении Украины, второй причиной они называют войну, не способствующую человеколюбию в принципе, и, в третью очередь, называют влияние на ситуацию со стороны НКВД и немцев, охотно стравливающих украинцев и поляков между собой. Впрочем, при изучении описания убийств с обеих сторон, ни одна причина не кажется достаточно веской.

Мемориальный комплекс «Борцам за свободу Украины» в Любомле

Мертвые души

Наиболее ожесточенная  дискуссия продолжается относительно  количества жертв, которые, как считают в Украине, одна сторона преувеличивает, а другая, как убеждены в Польше,  приуменьшает. Цифра, чаще всего звучащая в польских СМИ из уст публичных людей и общественных деятелей, это – 100 тысяч.  Возможно, как водится, где-то потерялось уточнение «пострадавших» - 100 тысяч пострадавших, поскольку убитых, по данным главных польских исследователей количества польских жертв Волынской трагедии Владислава и Евы Семашко – около 66 тысяч. Из них наверняка пока что можно говорить о 36 тысячах погибших, а установлены  поименно личности около 19 тысяч. Прокуроры Института Национальной памяти на данный момент исследуют собранную Семашко информацию и еще не готовы ее ни опровергнуть, ни подтвердить.

Что касается Украины, то у нас еще никто и никогда даже и не брался всерьез за подсчет не то что польских, но даже своих жертв. Таким образом, все, что может Украина противопоставить польской машине памяти – это данные, собранные энтузиастами, например, уроженцем Волыни, кандидатом экономических наук и депутатом последних четырех созывов Ярославом Федорчуком, который утверждает, что, например, в Волынской области в результате польско-украинского конфликта было 8724 жертв с украинской стороны и 5589 – с польской. По данным Федорчука, Семашко занизили чужие потери в 17,5 раз, а свои – завысили в 3,5 раза. Или краеведа Ярослава Царука, который опроверг данные, собранные Семашко, в своем родном Владимир-Волынском районе. Польские историки относятся к этим исследованиям почти с презрением, и это объяснимо – слишком уж не тянут они на серьезные данные. Но других у нас, увы, нет. И, похоже, уже не будет – 70 лет потеряно.

На месте села Островецкая Воля, в котором до 1943-го года жило 866 поляков, тепер только поле

11 июля

Еще один болезненно-спорный вопрос касается 11 июля 1943-ого года – по мнению некоторых польских историков, эту дату можно считать официальным началом антипольской акции. По данным Мотики, в этот день ОУН-УПА напала на 96 населенных пунктов на Волыни, по другим сведениям – от 99 до 150. Польская партия «Закон и справедливость» (PiS) даже потребовала сделать этот день днем памяти жертв Волынской резни, однако не нашла необходимой поддержки в парламенте. Украинский же историк Владимир Вятрович уверен, что противопольские акции действительно имели место в ту летнюю ночь – как и во многие другие ночи, а количество точно доказанных инцидентов в ночь с 11 на 12 июля – не превышает 20. Дискутировать с молодым украинским историком в Польше не очень-то соглашаются: «Нельзя беседовать с тем, кто искажает факты». В итоге у каждого не только свое мнение, но и факты свои собственные.

Истерика раз в пять лет

«Это все истерика, которую поляки затевают каждые пять лет», – ставят диагноз соседям украинские политики, историки, журналисты и общественные деятели.  Так было на 60-ую годовщину, так же будет и на 75-ую. Поляки действительно проявляют завидное постоянство в том, что касается исторической памяти. Но это не происходит раз в пять лет – на протяжении всего времени государство выделяет средства для того, чтобы лучшие специалисты могли работать над изучением и популяризацией истории. Каждые пять лет поляки только показывают результаты этой работы.  Уже с начала лета тема польско-украинского конфликта  звучала во всех СМИ Речи Посполитой – на обложках главных журналов и газет, на телевидении. В Украине о ней вспоминали лишь на немногочисленных,  узкоспециализированных интернет-ресурсах, а еще – в день принятия польским Сеймом резолюции к 70-ой годовщине события.

Одних только книг в Польше на эту тему за последний год издали больше, чем за все предыдущие, включая посвященную украинцам, которые, рискуя собственной жизнью, спасали поляков от гибели («Кресова книга справедливых 1939-1945»). «Украине просто нечего противопоставить этому напору, у нас никакой государственной политики по этому вопросу нет, наши силы неравны», - сокрушается на этот счет глава Союза украинцев в Польше Петр Тыма. Наверно, поэтому единственным аргументов против поляков в войне аргументов с украинской стороны стало… яйцо, брошенное неизвестным в президента Бронислава Коморовского в Луцке во время торжественных траурных мероприятий.

Крест с надписью

Обвинения адвоката

«С таким «адвокатом» не надо и обвинителя!», - возмутилась украинская общественность после того, как 20 июня польский Сейм признал Волынскую резню «этнической чисткой с элементами геноцида». Будь на месте Польши Россия или любая другая страна, обиды было бы меньше, но западня соседка, несмотря на сложную многовековую историю отношений, за время независимости ни разу не дала повода засомневаться в себе: максимальное заступничество на международной арене, наибольшее количество выданных виз, упрощенный приграничный режим, энергичный товарообмен, открытое внимание ко всем внутренним украинским проблемам, включая политических заключенных, интенсивный обмен на уровне науки образования и культуры, а тут – обвинение в геноциде…

«Разве политический друг и партнер так поступает?», - возмущается украинская интеллигенция. Уже озвучиваются версии, согласно которым еще через пять лет Польша таки признает Волынскую трагедию геноцидом поляков и завалит нашу страну исками в Европейский суд по правам человека с требованием возмещения морального ущерба. «Наши попытки установить правду относительно Волынской резни никоим образом не отразятся на наших двусторонних отношениях», - подчеркивает в ответ на эмоциональные заявления заместитель министра иностранных дел Польши Катажина Пелчинская-Наленч при встрече с украинскими журналистами. Ей вторит все руководство страны, но, из Украины уже видится, что поддержку на Вильнюсском саммите осенью некогда бескорыстный адвокат предоставит только в обмен на признание Украиной своей полной ответственности и вины за события 1943 года… И что за брошенное в Бронислава Комаровского яйцо и отсутствие Виктора Януковича на траурных мероприятиях в Луцке Украине придеться заплатить евроинтеграцией.

Наиболее радикальные усматривают в происходящем руку Кремля – дескать, оттуда разогревают страсти с целью представить Украину ксенофобским государством, которое невозможно принять в приличное общество. Говорят, что даже пресловутое яйцо в Комаровского бродил активист организации, близкой к «Украинскому выбору» Виктора Медведчука. И даже повторное совместное заявление, теперь уже двух бывших президентов – Квасневского и Кучмы – с просьбой «сделать все, чтобы память жертв прошлых конфликтов не стала поводом для ухудшения отношений между двумя народами», осталось не услышанным. Кажется, формула «Простите нас и мы вас прощаем» перестала работать – Польша не хочет, чтобы ее прощали за «попытки мести за массовые убийства соотечественников», Украина устала оправдываться и каяться.

Кладбище у деревни Островки (Любомльский р-н, Волынская обл.)

Завидное единство

Традиционно, в самый сложный момент Польша объединяется. «Без признания правды истинное примирение невозможно», - подчеркивает Семашко.  «Никогда не будет лучшего времени для решения этого болезненного вопроса, чем сейчас», - настаивает действующий дипломат, бывший министр иностранных дел, профессор юриспруденции Адам Ротфельд. «Это трудно, но нужно признать прошлое ради будущего», - вторит ему польский депутат украинского происхождения Мирон Сыч. «Мы считаем, что даже болезненная и неприятная правда в долгосрочной перспективе будет полена для двустороннего партнерства», - отмечает Пелчинская-Наленч. «Наша цель только установить истину», - утверждает глава ИНП Лукаш Каминский. «Мы только хотим дать каждому погибшему крест и могилу», - обещает Леон Попек.

…Разошлись поляки только один раз относительно формулировки резолюции к 70-летию Волынской трагедии – в Сейме нашлись охочие признать события 1943 года геноцидом поляков.  К счастью, не вышло. В Украине же – традиционно лебедь, рак и щука. Часть страны негодует и объясняет, что антипольские чистки были всего лишь ответом украинцев на века польского угнетения, что жертвы были с обеих сторон, что несправедливо превозносить память только о своих погибших. Часть страны вообще не знает о чем речь, ну, а наиболее радикальная группа – например, 148 народных депутатов Украины (119 от Партии регионов, 23 – от КПУ и шесть внефракционных) и вовсе попросили Сейм Польши признать «Волынскую резню» геноцидом польского народа и «осудить преступные деяния украинских националистов». По убеждению авторов обращения, это поможет украинцам, среди которых растут «ксенофобские и неонацистские» настроения, узнать правду о  Волынской трагедии... Кажется, это впервые такой случай в истории, чтобы граждане страны просили признать свое государство виновным в истреблении людей по национальному признаку…

И даже украинское духовенство не смогло выступить единым фронтом – только украинские настоятели греко-католической и римо-католической церкви обратились к польским братьям по вере с соболезнованиями и призывами к прощению, православные всех патриархатов отмолчались.  С такими моральными и политическими элитами Украине ни один адвокат не поможет…

Предать забвению

Что до обычных граждан, то еще пять лет назад только 14% поляков могли объяснить в деталях, что такое Волынская резня, а 19% считали виновным в случившемся НКВД. Совсем недавние исследования показали, что, даже при той колоссальной работе, которую делает ИНП, все еще 47% граждан Республики Польша не знают виновных и жертв Волынской трагедии, зато 54% считают, что прошлое разделяет польский и украинский народ, а 75% не верят в примирение на исторической основе. Если бы в Украине проводились подобное социологические исследования, цифры могли бы оказаться еще более удручающими. Молодые жители городов и деревень даже Волыни о прошлом знают мало, старики отмахиваются: «Зачем ворошить прошлое?».

Профессор Андрей Шваб говорит, что волыняне болезненно воспринимают напоминание о случившемся.  «Эти события осуждаются, но говорить о них тут считают лишним », - подчеркивает он  и предлагает подождать: «Примирение – это не момент, а процесс. Необходимо время». Похоже, что не раньше, чем исчезнет последний очевидец тех событий, два государства смогут договориться хоты бы о самой главной «правде» - кто, кого и почему. Пока же единственная «правда», на которую согласны обе страны, это, говоря словами двух восьмидесятилетних полек с Волыни, та, что «в братоубийстве поляков украинцами и наоборот виновны русские да немцы»…

Новости партнеров
загрузка...
Мы используем cookies
Соглашаюсь