Режиссер фильма о Немцове: "Борис переживал, что наша страна отправляет ребят воевать и скрывает это, ведет себя унизительно и позорно"

Накануне предварительных судебных слушаний по делу об убийстве Бориса Немцова УНИАН пообщался с режиссером документального фильма "Мой друг Борис Немцов" Зосей Родкевич, впервые представленного на 7-м Одесском международном фестивале.

Зося Родкевич родилась в Москве, закончила мастерскую документального кино и театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова, снимает авторское документальное кино. Представив на суд зрителей свой дебютный полнометражный документальный фильм «Мой друг Борис Немцов», 25-летняя россиянка была удостоена специального диплома жюри в конкурсной программе европейского документального кино. Это фильм-портрет Немцова, расстрелянного в Москве на Большом Каменном мосту 27 февраля 2015 года. Получив задание снимать репортажи про известного оппозиционного политика, девушка-режиссер следует за ним повсюду. Камера сопровождает Немцова в машинах и купе поездов, следит за его избирательной кампанией, фиксирует шутки, мечты и планы, раскрывает самые потаенные стороны личности этого человека.

Шутка за шуткой, режиссер и политик становятся друзьями. Хотя, по словам Зоси, раньше она и представить не могла возможность маломальских приятельских отношений. Мало того, что разница в возрасте – больше 30 лет. Она – убежденная анархистка с пирсингом и огромной серьгой в одном ухе, тяготеющая к молодежной субкультуре, он – одетый с иголочки политик-демократ…

УНИАН пообщался с Зосей Родкевич накануне начала предварительных судебных слушаний по делу об убийстве Бориса Немцова.

Зося, вы рассказывали, что не хотели ни снимать Немцова, ни знакомиться с ним – мол, между вами не может быть ничего общего. Но когда вы познакомились поближе, неприязнь ушла?

Наше знакомство произошло на железнодорожном вокзале, тогда состоялась первая совместная поездка - это запечатлено в фильме. Ночью в поезде болтали напролет, и я поняла, что все совсем не так, как думала. Между нами сразу возник контакт. Вначале видела только самовлюбленного человека с подготовленными блоками текстов и сложившимися за 30 лет формулировками-полуфабрикатами, но все равно продолжала снимать. Продолжала, потому что меня захватила исходящая от него энергия. К нему тянулись совершенно разные люди. Он мог встретить на улице незнакомого (или малознакомого) человека и запросто с ним поговорить…

Такой открытости, искренности от политика не ожидала. Ведь, как правило, политики – люди непорядочные и скучные. В этом плане Немцов был уникален – другого такого не знаю.

По вашим наблюдениям, что для него было самым ценным в жизни?

Отношения между людьми. Чтобы они оставались человеческими, а в политике это редкость.

Какие черты характера Немцова можете назвать быстро, не задумываясь?

Гедонизм. Он очень любил все проявления жизни – красивых женщин, хорошую еду, комфортную мебель... Немцов – большая жизненная волна, его энергия – шквал, который льется на тебя, в камеру и, надеюсь, с экрана - в зал, на зрителей.

Как долго вы собирали материал для фильма?

В общей сложности, снимала 3 года, начиная с 2012-го. Накопилось около 100 часов материала, а протяженность фильма всего 72 минуты...

Родкевич рассказала, как собирали материал для фильма / razbeg.org

Наверное, жаль материала, не вошедшего в фильм?

Конечно. Для меня монтаж – вообще болезненная история, стараюсь впихнуть все, а из-за этого все виснет и обваливается (Смеется).

Но, слава Богу, есть такой документальный проект «Реальность», который в YouTube выложил 40-минутный блок эпизодов, не вошедших в «Мой друг Борис Немцов». Это практически новый фильм, в который собраны все сливки, не попавшие в мою ленту.

Что было тяжелее всего «выбрасывать» во время монтажа?

У меня была прекрасная история про то, как Немцов приехал в Ростов и предлагал там выстроить предвыборную кампанию на теме общественных туалетов. Суть в том, что у нас есть iPhone и Twitter, а сидим мы с ними на дырках в грязных сортирах. Хороший смешной эпизод. Но для фильма было слишком много и пришлось его убрать. Это то, о чем я сразу вспомнила, когда вы спросили. На самом деле, было очень много забавного, интересного.

Родкевич: Немцов – большая жизненная волна / www.svoboda.org

В Одессе зрители были в восторге. А как ваш фильм восприняли в России?

У нас было больше десяти показов в крупных российских городах – в Москве, Питере, Ижевске, Екатеринбурге, Перми. Везде воспринимают по-разному. С благодарностью, со слезами, с ненавистью, с безразличием…

Например, в Тюмени, где имеются промышленные производства, в небольшие кинозалы, в клубы, приходили по 5-10 человек. Они, в основном, не знали, о чем, о ком идет речь. Было очевидно: люди вообще не поняли, куда и зачем пришли, так как там альтернативное кино никогда не показывают.

В Нижнем Новгороде местный житель сказал, что пришел на сеанс в похмельном состоянии, сидел и мучился. Минут через пятнадцать его перестало тошнить - фильм его излечил.

Во время первых показов в Москве большие кинозалы были переполнены. После демонстрации фильма люди находились под таким сильным впечатлением, что не могли говорить. Невероятный эмоциональный накал. Тогда я подумала, что дальше уже все – неважно: кордон полиции на выходе, наш арест или еще что-то…

И какова реакция на демонстрацию вашего фильма со стороны российских властей? Российские кинотеатры охотно показывают картину?

В конце февраля мы получили в РФ прокатное удостоверение, которое является как бы официальным разрешением от власти на показ. Тем не менее, большинство кинотеатров в Москве и других городах не хотели показывать фильм, опасаясь нежелательных последствий. В частности, они придумывают различные поводы, чтобы его не брать. Несмотря на это, есть настоящие люди, которые сделали все от них зависящее для организации нормального проката, например, в Перми и Екатеринбурге.

Что до реакции властей, так ее нет... У нас принято все просто игнорировать, делать вид, что события нет. Потому что, если они отреагируют негативно, к этому будет больше внимания, а им это невыгодно.

REUTERS

Выйдет ли фильм в прокат в Украине?

Надеюсь, да. Я очень заинтересована, чтобы его увидели как можно больше людей.

Немцова в Украине уважали за то, что он открыто поддержал Украину, выступив против аннексии Крыма и конфликта с участием РФ на Донбассе…

Даже не могу представить, чтобы Немцов этого не сделал! Он часто говорил об Украине, вспоминал свою работу с Виктором Ющенко, часто рассказывал об Оранжевой революции 2004 года, которую в России многие ему вспоминали – дескать, теперь у нас хочешь устроить переворот.

Он был человеком честным и смелым. Когда в Украине началась война, делал публичные заявления, несмотря на давление и непредсказуемые последствия, в том числе, со стороны «нашистов»…

Это были опасные вещи, особенно, в то время. Сейчас у нас все как-то спало, люди устали друг с другом спорить – кто ссорился, тот поссорился. Но, когда он высказывался об Украине, был очень острый период – россияне еще делились на лагеря.

Борис переживал, что наша страна отправляет ребят воевать и скрывает это, ведет себя унизительно и позорно. Воспринимал происходящее болезненно и много уделял времени украинскому вопросу. Особенно, последний год жизни, он делал доклад о войне… Но у нас информационная блокада - все заглушалось. Выставлялось в таком русле – типа «грязный Немцов что-то там вякнул».

Перед показом своего фильма в Одессе вы выразили соболезнования семье журналиста Павла Шеремета, сказав, что знали его...

Да, знала – они с Немцовым крепко дружили, часто общались, ужинали вместе. Шеремет приходил, а, когда перебрался в Украину, приезжал на доклады. Лично для меня еще очень важно, что Шеремет вел церемонию прощания с Немцовым во время похорон, и он делал о Борисе фильм. Его гибель во время взрыва меня потрясла, так же, как и расстрел Немцова.

REUTERS

Помните вечер, когда его застрелили?

Была на даче, под Питером, где нет никакой связи – еле-еле ловил мобильный телефон. Мне пришло sms-сообщение: застрелили Немцова. Я не поверила. Думала, это - неверная формулировка - произошло неудачное покушение… Ведь он не самый опасный на свете человек, чтобы его убивать!!! Затем – еще сообщение, еще и еще, десятки сообщений… Я несколько часов бродила по лесу и рыдала… Когда вернулась, уже нашли какие-то батарейки, подключили приемник, который мы слушали всю ночь: различные версии убийства. Стало ясно, что нужно ехать в Москву. Снимать все, связанное с трагедией – необходимо закончить фильм. Успела только на похороны, а в ночь убийства снимали мои друзья – мост с кровавыми лужами…

Правда, что вас называют Анти-Рифеншталь?

Нет. Это придумал Александр Расторгуев (российский кинорежиссер-документалист, продюсер фильма «Мой друг – Борис Немцов», - УНИАН). Наконец-то развею этот миф - меня никогда в жизни так не называли. Единственная подоплека прозвищу – в противовес немецкому режиссеру Лени Рифеншталь – не люблю власть. Я придерживаюсь анархистских взглядов. Как мне видится, лидерство губит идею. И в этом плане для меня власть – враг.

Считаете лидеров злом – однако это не помешало вам подружиться с одним из основных лидеров российской оппозиции…

Но мы с ним спорили все время из-за этого! О моих идеях он говорил, мол, мы уже так делали – пытались разрушить и построить. Мол, что из этого вышло? Снова совок? Я его передергивала - мне кажется, что та утопическая идея, которая изначально была у Ленина, нормальна. Просто люди изначально хуже – они не готовы честно жить. Власть портит людей.

Вы не из-за этих споров прекратили съемки Немцова?

Дело не в них… За три года скопилось много материала, да и атмосфера накалилась – наши отношения стали напряженными. Мне наскучило делать сюжеты про политику, тема тяготила, не хотелось работать на маршах, митингах. Трудно столько времени снимать одного и того же человека…

Мы разругались, обсуждая, как должен выглядеть фильм на экране. У него был свой взгляд. Хотел, чтобы это было просветительское кино, где закадровый голос будет рассказывать, кто такой Немцов, чем знаменит. Настаивал на занудной ерунде, эдаком школьном видеоуроке. Он явно не знал, что такое хорошее документальное кино и единственное, на что я была согласна – посадить его в огромное кожаное кресло и снимать снизу, чтобы это было как-то забавно.

Мой вариант был другим – фильм о политике. О том, в частности, как люди используют друг друга. Так, им нравилась харизма, энергия Немцова и его использовали, как известное лицо в своих предвыборных кампаниях. И он, в свою очередь, обращался к кому-то за помощью...

В общем, во время той ссоры, осенью 2014 года, плюнула ему в стакан с виски. Он назвал меня неприличным словом, покрутил пальцем возле виска, и я ушла. Потом мы виделись лишь однажды, мельком на каком-то митинге.

Он был обижен на вас?

Вряд ли он воспринял испорченный виски близко к сердцу. Просто я – эмоциональный человек. Когда что-то серьезное происходит, мне сложно выразить все словами.

Сожалеете об этом эпизоде?

Нет. Мне кажется, что, если бы сейчас возникла такая же ситуация, сделала бы точно также. Ведь мы повздорили из-за кино, а кино – самая главная вещь в моей жизни. Если бы Борис Ефимович был жив, наша дискуссия продолжалась бы.

Если бы произошло чудо, и появилась возможность задать ему вопрос, чтобы вы спросили?

Мы сейчас вместе с ним ездим на показы, словно оба – авторы этого кино. И самое важное для меня знать, что он думает о «Моем друге Борисе Немцове». Спросила бы: «Вам понравился фильм?»...

Родкевич: В ночь убийства снимали мои друзья – мост с кровавыми лужами / Фото УНИАН, Роман Цимбалюк

И как думаете, ему бы понравился?

Меня часто об этом спрашивают. Я не могу, конечно, говорить в сослагательном наклонении. Но Илья Яшин, который был другом Немцова, говорит, что понравился бы. Я склонна доверять его мнению.

Кроме Яшина, родственники, близкие Немцова, его соратники видели вашу ленту?

Видела Ольга Шорина, которая была пресс-секретарем Немцова, а сейчас – исполнительный директор его фонда. Ей понравилось. А вот дочь – Жанна Немцова – пока не смотрела. Не видели ленту и другие его родственники.

Лариса Козовая

УНИАН в Google News