Станислав Аржевитин: Я не совсем согласен с требованиями МВФ

НБУ отпустил курс, чтобы показать всем – что у нас до рынка еще очень далеко... Антикризисный закон спасает не банки, а депозиты вкладчиков... Стельмаху не нужен пиар... Интервью

НБУ отпустил курс, чтобы показать всем – что у нас до рынка еще очень далеко... Антикризисный закон спасает не банки, а депозиты вкладчиков... Стельмаху не нужен пиар... 

УНИАН задал  несколько вопросов Станиславу Аржевитину - народному депутату Украины (НУ–НС), председателю совета Ассоциации украинских Банков, авторумногих поправок к антикризисному законопроекту, которые касались банковского сектора.

Станислав Михайлович, прокомментируйте пожалуйста, последний антикризисный закон, принятый в конце прошлой недели. Как именно меры, прописанные в этом законе, помогут в оздоровлении финансовой системы?

Мне не нравится, что данный закон трактуют как предметную помощь банкам. Я внутренне протестую, потому что знаю, что назначение данного закона не только в том, чтобы спасти деньги акционеров. Банковская система в Украине первая почувствовала удары мирового кризиса. В других странах она бьет сначала по фондовому рынку, а у нас он в зачаточном состоянии, потому у нас первым пострадали банки.

После этого кризис распространяется на всю экономику государства. Именно для того, чтобы помочь банкам выстоять, был предложен этот законопроект. В антикризисном законе прописано: если в банке по тем или другим причинам появляются финансовые проблемы, то позволяется упрощенная система пополнения банка реальным капиталом. Акционеры, если чувствуют проблемы, могут собраться и рассмотреть ситуацию без отдельной процедуры объявлений и регистрации в НБУ, без согласования с  Комиссией по ценным бумагам. У них есть от двух до восьми дней. Это дает возможность акционерам опередить проблемы и дополнительно осуществить взносы.

Если акционеры по различным причинам не хотят воспользоваться этой упрощенной процедурой увеличения капитала банка и таким образом увеличить его платежеспособность, способность своевременно рассчитываться по депозитам и вкладам, то Нацбанк назначает в банк временную администрацию. А временная администрация тоже в ускоренном варианте принимает меры, чтобы в комбанк поступил дополнительный капитал.

Этот законопроект в известной мере вынуждает акционеров принимать экстренные меры еще до того, как НБУ увидит «желтый свет» в этом банке.  Если же акционеры и в этом случае не могут или не хотят увеличивать капитал за счет собственных дополнительных взносов, тогда временная администрация принимает решение о необходимости это осуществить с помощью государства. И тогда государство, если считает необходимым, может стать совладельцем банка, а может и полностью выкупить его, взяв на себя обязательства относительно защиты клиентов банка.  Акционера опасность потери банка должна вынудить внести свои деньги для его стабилизации.

По-вашему лихорадка с курсом закончилась?

Я не совсем соглашаюсь с требованием МВФ относительно свободного курсообразования. К этому не готовы ни наша экономика, ни наша законодательная база. Ну как можно говорить о свободном курсообразовании, когда у нас нет единой валютной политики? У нас пятьдесят законодательных и нормативных актов, которые это регулируют. У налоговой службы свои законы, в таможне свои, у Кабмина – свои, в НБУ – свои – в таком кавардаке нельзя говорить о свободном курсообразовании.

Президент говорит, что скоро можно отменить запрет НБУ относительно снятия депозитов...

Я думаю, что можно было бы подождать Нового года, когда все успокоится.

На рычагах курса сидит Нацбанк во главе со Стельмахом. Тяжело поверить, что обесценивание и усиление национальной валюты проводились неосознанно, и его инициаторы не знали что они делают.

Это очень сложный вопрос, он постоянно муссируется в обществе. Здесь нет специальных рецептов или формул. Мое личное мнение: сейчас Нацбанк должен сделать все, чтобы стабилизировать курс гривни, по крайней мере до конца года. Это успокоит людей, они почувствуют, что государство руководит процессами, по крайней мере на этом этапе. В следующем году, если нужно – скорректировать курс.

Давайте сегодня не будем обвинять во всех проблемах Нацбанк. У нас некоторые руководители ради популизма раздают людям деньги, а затем перекладывают ответственность за рост инфляции на других.

А Стельмах мог все это делать без разрешения Президента?

Я бы хотел вывести разговор из русла, кто кому дает команды.  Еще полгода назад банкиры спрашивали Владимира Семеновича – когда мы уже сделаем свободный валютный курс. Существует три вида курса: фиксированный, плавающий и свободный. От фиксированного мы отошли, до свободного еще не доросли.

На НБУ давили со всех сторон: сделайте свободное курсообразование. Ну и, думаю, Стельмах решил отпустить курс.

Представьте себя на его месте... Вы глава Нацбанка, знаете, что из Украины завтра-послезавтра будут выводить свои средства иностранные инвесторы. Гривня им не нужна, они же сюда привезли доллары, конвертировали их в гривню, купили за гривни ценные бумаги. Теперь они хотят продать ценные бумаги. Поэтому инвестор вот-вот должен забрать 10 миллиардов гривен. Вы, как председатель Национального банка Украины, за какую цену продавали бы им доллар – за 5 или за 6 гривен? Ведь, от этого зависит, сколько средств выведет инвестор из финансовой системы Украины.

Другой – “противоположный” – пример: вам нужно купить в России газ. Нужен доллар. Украинский Нафтогаз придет к вам, потому что ему нужно конвертировать несколько миллиардов гривен в доллары. Вы как председатель НБУ за сколько будете продавать Нефтегазу доллары? По 7 или по 10 гривен? Или за 5, потому что это отечественная компания, и нельзя довести до ее банкротства?

Это я привел примеры – как непросто принимать эти “курсовые” решения. И если отпустить сегодня курс в свободное плавание, то это будут такие прыжки...

Так для чего в НБУ отпускали курс, если понимали, что будут прыжки?

Отпустили, чтобы показать всем – что у нас до рынка еще очень далеко.

Я не могу сказать, кто кому дает команды. Но хотел бы показать логику некоторых финансовых решений. Нацбанк вообще по рыночным правилам должен уйти с межбанковского рынка. Банкиры между собой должны торговать – покупать и продавать. Но не сегодня, потому что если Нацбанк уйдет с межбанка, то доллар может стоить и 10 гривен.

У нас постоянно обнародовалась информация, сколько миллионов потратил Нацбанк на поддержку гривни на межбанке. Для чего обществу знать, какую часть резерва тратит НБУ?

В последнее время Нацбанк очень критикуют за его непубличность, за его консервативность. Очевидно, потому эти данные обнародовались. Мне не нравятся политические ток-шоу, где афишируются такие данные, я бы их вообще запретил...

Это сказал национал-демократ Станислав Аржевитин...

Я за демократию, но из серьезных вещей нельзя делать шоу.

В пятницу вечером на телеканале «Интер» демонстрировалась программа, где говорили  об антикризисном законе и где выступали, в частности, отдельные руководители Партии регионов. После их выступлений уже в понедельник, банки, по словам их руководителей, почувствовали негатив со стороны клиентов.

А я хочу спросить: разве это ответственно сейчас сеять панику? Возможно, принятый закон несовершенен, возможно, его за пару месяцев нужно будет дополнять, но люди должны понимать: мы спасаем не банки, а их депозиты. Банки – это кровеносная система экономики Украины, которая несет деньги ко всем отраслям народного хозяйства.

Сейчас гуляет слух, что мы хотим взять технический кредит в России под 10 процентов...

Я впервые такое слышу. Президент настаивает на четких расчетах. Мы – им за газ, они нам – за трубы. Жить в долг тяжелее. Нужно проанализировать, какой кредит, под какой процент, на какую сумму и у кого берешь.

Во время Помаранчевой революции тоже был банковский кризис. Фактически возглавлял НБУ Арсений Яценюк, потому что глава Нацбанка Сергей Тигипко работал в штабе Януковича. Тогда Стельмах был против запрета снимать депозиты. Однако Яценюк пошел на это – он описывает в своей книге, как он едва ли не ежедневно собирал представителей двадцати крупнейших банков, как постоянно давал пресс-конференции. Может, господину Стельмаху следовало не только делать римейк решения Яценюка, а как-то чаще советоваться, что-то придумывать, чтобы предотвратить кризис?

Стельмах собирается с банкирами. Он по складу характера не публичный человек. Тогда, во время революции, пришли боевые ребята – Яценюк, Шлапак... Они ежедневно информировали население, давали пресс-конференции, показывали репортажи по телевидению из монетного двора. Создавалось впечатление, что идет совещание за совещанием.

А теперь вроде как совещаний нет... Я на все встречи банкиров хожу семнадцать лет. Ходил и при Гетмане, и при Ющенко, и при Стельмахе. Совещания с банкирами проводились всегда.  На определенном этапе было больше показательных выступлений. А Стельмаху не нужен пиар. 

Государственный корпоративный долг вырос с двенадцати миллиардов до ста за какие-то пять лет. За эти деньги не создавались предприятия, но увеличились долги...

Украинцы хотят жить по-европейски. Хочется иметь хороший телевизор, кондиционер, холодильник, квартиру. Привыкли украинцы и к тому, что имеют кредитные карточки разных банков.

Я был категорически против того, чтобы каждый третий кредит выдавался на потребительские цели. Если бы кредитовалось  отечественное производство телевизоров и автомобилей, было бы прекрасно. Однако украинцы покупают заграничное – и это плохо. Они годами отдают кредиты, финансируя производство других стран. Кого в этом винить? Банки, которые дали возможность это делать? Или украинцев, которые быстро захотели красиво и удобно жить?

Банкиры должны были проявить принципиальность, заявив: наш приоритет – экономика страны, а затем – потребительские кредиты. Со всех трибун публично предупреждать: украинцы, мы можем создать вам иллюзию хорошей жизни очень скоро, но давайте думать об экономике. Власть также  должна была отслеживать эти процессы и своевременно сказать – стоп.

Пошел перекос, экономику не кредитуем, покупаем за доллары иностранные товары, вся прибыль идет за границу. И я не помню, чтобы представители общественных или политических организаций сказали: стоп, давайте остановим этот процесс. Всех это устраивало.

С другой стороны, возможность получить потребительский кредит – признак демократии. Хочешь жить в роскошной квартире и двадцать лет платить кредит – твое право.

Однако вы думаете, что банкиры от хорошей жизни начали заниматься потребительскими кредитами? Проще выдать двести миллиардов десяти заводам на десять лет и не иметь головной боли. Но где же найти такие заводы?

Когда я был председателем правления банка (“Ажио”. – Авт.), то бегал за хорошим клиентом и говорил: возьми кредит.

Мало есть украинцев, которые хотят заниматься производством, – все на спекуляциях, купил – продал. Так живет Украина, а банк лишь общественный инструмент. Что требует общество, то он ему и предлагает.  Государство тоже не направило этот процесс в правильное русло, не нажало стоп-кран, не спросило банкиров, в какую отрасль они хотели бы направить кредитные ресурсы и какой защиты они хотят в этой отрасли. Ни разу на эту тему не говорили.  Нет скоординированной деятельности власти, банков и социума.

Надеюсь, что принят антикризисный закон – первый шаг на пути решения этих задач.

Разговаривала Лана Самохвалова