Волонтер Юрий Москаленко: Армия превращается в "территорию абсурда". В Киеве не думают, как облегчить жизнь бойцу на передовой, а придумывают дополнительные учения, журналы, ярлычки. Поэтому толковые командиры будут увольняться

Волонтер Юрий Москаленко рассказал УНИАН, как бюрократия и «совковый» подход побеждают в армии здравый смысл, бойцы вешают в блиндажах таблички и ярлычки для проверяющих, офицеры, вместо отдыха, заполняют десятки журналов, а командирам, которые не боятся брать на себя ответственность за те или иные действия, грозят абсурдные уголовные дела.

На своей странице вы часто пишите, что на передовой много абсолютно ненужной бюрократии, «совка». Можете привести примеры из последних поездок на фронт?

На «нуле» заставляют вешать бирки, ярлычки, таблички, где только можно. «Биркование» на ящичках, крючочках, дверцах. Представьте, в блиндаже - два человека. У каждого над койкой висит крючок для оружия, и каждый подписан: «звание, подразделение, номер автомата». Зачем? Для кого? Тот, чей это автомат, знает, где его оружие.

Зачем над сараем, сбитым из досок, вешать табличку «Пункт приема пищи», а внутри, над мусорным мешком, делать табличку «Место для грязной посуды» (бойцы используют пластиковые тарелки и ложки)?

Командиры от взводных до комбатов должны соблюдать кучу условностей. У линии фронта делают стенды с приказами и инструкциями, на которые никто не обращает внимания – не до них. Ротные ведут полтора-два десятка журналов. Это учет приема телеграмм, телефонограмм; вписывают, кто какие приказы принял; фиксируют какие-то отработки и так далее. И мне жаль время, которое тратят толковые военные. Я представляю, как боевые офицеры себя «ломают», выполняя ненужные правила в угоду вышестоящему командованию.

Приезжают, смотрят, чтобы это все было подписано. И если нет – это «залет» для командира. Это - выговор, лишение премии / Facebook, Yuriy V. Moskalenko

Я видел, как готовились к приезду какого-то генерала на «Промке» (место ожесточенных боев, промзона Авдеевки, – УНИАН). На окраине города, на въезде на позиции, шлагбаум побелили, покрасили, написали «Стоп». Это делалось практически на передовой, во время обострения. Можно же дать отдохнуть, почистить оружие, постираться, помыться? Нет, напрягают таким дерьмом.

Это нескончаемая нелепость. И «хит номер два» - проверка. Приезжают, смотрят, чтобы это все было подписано. И если нет – это «залет» для командира. Это - выговор, лишение премии.

Но должно же было появится то, что облегчает жизнь? Много говорили о введение стандартов НАТО. Они есть?

Из стандартов НАТО у нас взято только одно - отпускать контрактников на выходные домой. Больше ничего даже и близко. В Киеве не думают, как облегчить жизнь бойцу на передовой. Списание материалов, ремонт – такие же, как при совке. Это такая нервотрепка…

Чтобы начать чинить автомобиль, надо целый ворох манипуляций с бумагами сделать, написать миллион обоснований. И потом раз за разом выслушивать: «Нету». Система отбивает охоту писать рапорты, что-то просить, требовать. Если будешь настойчивым, тебе дадут по шапке.

Никто не хочет с таким возиться. Есть офицеры, которые живут по принципу: «сломано, и сломано», «нет запчастей, и нет». И есть те, кто обращается к волонтерам. Мы напряжемся, найдем деньги, ресурсы, выполним заявку. Но системно проблему это не решит.

Еще одна проблема в том, что новые покрышки и аккумуляторы, скажем так, низкого качества. И списать их можно только после того, как выйдет срок эксплуатации 4-5 лет. Что делать, если через год-два «сдыхает»? Нести на склад и напрягать волонтера, или покупать за свой счет.

Еще одна глупость в том, что имущество «висит» на ротном или комбате. Почему не сделать так, чтобы за солдатом закреплялось все, чем он пользуется - от подушки до бронежилета? Нет. У нас были много случаев, когда офицеры просили помочь. Например: «Принял роту. Недостача 40 подушек, 30 лопат». Недавно помогали закрыть «дырку» в семь бронежилетов. Но комбат же не виноват, что боец провтыкал.

И лучшая защита на фронте – ротации. Изоляция - это не когда все в куче, огромным коллективом на полигоне / Фото УНИАН

Борьба с коронавирусом тоже доходит до абсурда?

Я был в нескольких бригадах, узнавал, насколько они готовы к эпидемии. Видел, что поставили палатку-изолятор, где плюс-минус все приготовлено. Но как проходит тестирование? Поступил приказ: проверить кухонных работников. Но забыли заместителей командиров подразделений по боевой подготовке, а они обходят всех бойцов каждый день. Ему необходимо проходить тестирование. Но опять все делается формально, для галочки.

И лучшая защита на фронте – ротации. Изоляция - это не когда все в куче, огромным коллективом на полигоне. На передовой они группами до 10 человек в блиндажах, на «опорниках», наблюдательных пунктах. Продукты им доставляют. Они и так в изоляции. Надо делать ротации, а не томить на многочисленных полигонах. Вывозы на них – абсурд даже без эпидемии. Дайте людям нормально отдохнуть! Пусть они в отпусках месяц-два побудут с женами! Пусть на море съездят. Нет, надо угрохать кучу денег, чтобы пожили в палатках и помесили болото.

Есть ситуация, о которой никто не пишет. У нас постоянная нехватка людей и сезонные «приливы и отливы». Бойцы подписывают контракт на полгода, на то время, пока бригада на передовой. Потом увольняются. Заходит хорошая боевая бригада – снова ломятся туда на шесть месяцев.

Никто не хочет жить в палатках, кормить комаров, месить грязь на полигонах. Этого хватает на фронте. Но на передовой понятно, зачем это, и есть хорошие надбавки. И ни один полигон не может даже близко сымитировать войну, условия реального боя. Таких учений не существует.

После каждого полигона – нескончаемые ремонты, а новой бронетехники нет. Мы воюем тем, что расконсервировали, отремонтировали, купили у соседей по бывшему соцлагерю, тем, что досталось от СССР. Нет новой техники. И если не беречь старую, у нас через года три, максимум, пять, будет полный коллапс. Техника стремительно ветшает, ее добивают полигонами и некачественными ремонтами.

Насколько сложно получить «добро» на открытие ответного огня?

До смешного доходит. Когда было обострение в Луганской области наши минометчики начали работать и параллельно отправили доклад о происходящем, попросили разрешение на ответный огонь. В итоге, когда наши полтора или даже два часа хорошо «насыпали», сверху приходит «добро». Можете себе представить уровень и скорость принятия решений?

Есть другая проблема. Абсолютно все командиры боятся потерь. Но дошло до абсурда. В одной из бригад на все командование завели уголовные дела в связи с гибелью двух человек (в машину попали ПТУРом). Но люди - на передовой. Обстрелы – постоянно. Бойцы погибают. Это война. И, что? Заводить всякий раз уголовные дела? Грамотные толковые командиры будут увольняться. Кто после этого будет принимать решения и брать на себя ответственность? А если не будут, зачем такие командиры?

У офицера должна быть полная свобода действий. Хороший грамотный командир умеет принимать решение, и брать за него ответственность. И у нас с этим очень сложно. На передовой есть бригады «миротворцев». Они служат по принципу: «Нас не трогают, и мы трогать не будем. Дождемся ротации, получим свои звездочки, если повезет - награды. Если надо, потерпим без резких движений». К сожалению, таких много. Но есть и те, кто заходит с целью «хорошо поработать». Это не кураж, не мальчишеский азарт, как было в первые два-три года войны. Люди четко понимают, для чего они там, почему воюют. Они не молчат, пытаются не только контролировать ситуацию, но и выполнять главную функцию – освобождение своей земли. Пусть метр за метром, улица за улицей, но выгрызают ее у врага.

Питание – единственная реформа, которую смогли пробить волонтеры сквозь толстые бюрократические стены Минобороны / Фото УНИАН

В чем причины абсурдных вещей, о которых вы говорите?

Руководство выше бригадного уровня не хочет работать, думать. В Генштабе и Минобороны сидит целая куча офицеров, которые непонятно за что отвечают и чем занимаются. Обязанности и функции размыты, дублируются. Все, что они умеют – создают видимость работы. Для того, чтобы видимость была осязаемой, придумывают занятия, дополнительные учения, журналы, ярлычки. Или облегчают себе работу по сбору информации: «Напряжем ротных или комбатов и не будем париться».

Этот бред усиливается, набирает обороты с каждым годом все сильней. Фронтовые волонтеры достаточно часто об этом пишут. В Генштабе есть люди, которые это все читают, но иногда неадекватно реагируют - влетает «по шапке» тем, кто допустил «слив» информации. А проблему не устраняют. Питание – единственная реформа, которую смогли пробить волонтеры сквозь толстые бюрократические стены Минобороны. Был «Офис реформ» при МО, его ликвидировали. Остался Совет волонтеров, который пока выживает. Но я не вижу, чтобы к нам прислушивались, советовались, пользовались нашей информацией, адекватно реагировали на нее.

Никто не заинтересован в реальных данных, всем нужна пелена на глазах. Все носит формальный характер. Чего не коснись –  все для галочки, для отписки, для формальности. Всем наплевать. Но армия отражает наше общество. У нас 90% населения наплевать на войну, и стольким же наплевать на инфекцию и ношение масок. Люди халатны, и власть такая же.

Влад Абрамов

УНИАН в Google News