Замглавы МЧС: Представить не можете, на что способен человек, у которого отбирают возможность осваивать средства министерства

К МЧС присосалось ГП для выкачивания денег из бюджета... Хочешь сократить расходы – ликвидируй посредника... В деле замешаны депутаты...

К МЧС присосалось ГП для выкачивания денег из бюджета... Хочешь сократить расходы – ликвидируй посредника... МЧС попадает в зависимость... В деле замешаны депутаты...

Министерство чрезвычайных ситуаций хочет ликвидировать Государственное предприятие “Украинские специальные системы связи”. Народные депутаты активно включились в борьбу, напергонки штампуя запросы: одни – защищая права министерства, другие – государственного предприятия, которое отчаянно борется за свое выживание и статус распорядителя государственных средств. Суды отказываются принимать иски министерства, сотрудники силовых структур ходят в МЧС, интересуясь судьбой пресловутого госпредприятия. Что это за конфликт? Корпоративная война в стенах отдельно взятого министерства или попытка преодолеть теневую схему распределения средств? Поскольку версия оппонентов министерства освещалась в прессе неоднократно, мы попросили прояснить ситуацию заместителя министра по чрезвычайным ситуациям и в вопросах защиты населения от последствий Чернобыльской катастрофы Валерия Третьякова.

Валерий Михайлович, поясните, чем вам не угодило государственное предприятие, которое занимается развитием связи и оповещения?

Я бы для начала очень хотел, чтобы вы поняли, что такое связь для наших пожарников и спасателей. Чиновники, силовики видят за этим конфликтом деньги и амбиции, цифры и должности, а я прошу хотя бы попробовать увидеть – людей. Спасателя, у которого еще нет детей, или мужчину постарше, который часто является единственным кормильцем в семье, – они за скромную зарплату рискуют своими жизнями, заходят в подвал или в эпицентр пожара с воздушным баллоном на спине. Связь с внешним миром для спасателя – не корпоративная льгота, это часто условие выживания тех, кого он спасает, а порой его самого, это, в конечном итоге, залог того, что авария будет ликвидирована оперативно. А теперь представьте, что человек в спецодежде, с баллоном попадает в подвал, а связь с руководителем ликвидации пожара или аварии вдруг перерывается. Из-за того, что там старые аккумуляторы, что изношены радиостанции...

Думаю, убеждать в важности связи для спасателей – излишне... Разве руководство украинских специальных систем связи этого не понимает?

Эта структура была сформирована в 2004 году под выполнение Комплексной программы развития связи, оповещения и информатизации МЧС с 2004 по 2010 годы. В идеале предполагалось, что результатом выполнения программы будут хорошо построенная ведомственная система связи, полное переоборудование радиосредств, реконструкция узлов связи, система спутниковой связи. Думаю, с этими задачами министерство могло бы управиться без создания дополнительных государственных предприятий, транзитных звеньев и посредников. Но в 2004 году таки появилась структура, которая стала фактически монополистом в этой сфере. Свою деятельность предприятие начало с того, что начало создавать систему спутниковой связи.

И все было бы хорошо, но оно заключает соглашение с компанией “Интелсат”, штабквартира которой находится в Лондоне. Это соглашение – на использование ресурса оператора спутниковой связи на 10 лет – не согласовывают с министерством. Но этот ресурс министерство использовало не более чем на 5 процентов. Такие действия фактически втянули МЧС в финансовую кабалу. Было потрачено колоссальное количество денег, и главное – ежегодно на содержание системы спутниковой связи тратится около 3 миллионов гривен, в том числе на зарплату работникам этого госпредприятия. При этом заключаются соглашения с посторонней фирмой для проведения работ по техобслуживанию оборудования спутниковой связи.

Также закупаются одни из самых дорогих ведомственных автоматических телефонных станций - «Меридиан» для модернизации узлов связи МЧС, которые довольно прихотливы в эксплуатации и нуждаются в высокой квалификации для их обслуживания. На сегодня эти станции нуждаются в достаточно сложной интеграции и дополнительных расходах бюджетных средств.

Я так детально рассказал вам о связи, чтобы вы четко поняли, насколько важным для нас является это направление. Построение надежной связи и приобретение для этого необходимого оборудования – задание номер один.

Но то что произошло, – это все равно что человеку, у которого нет обуви, предложили бы горные лыжи.

Поймите, каждый непродуманный шаг в этой политике, каждая некачественная закупка может стоить жизни простым людям. А это госпредприятие на то время возглавлял эдакий Роберт Дзюбаненко, у которого даже высшего образования нет, хотя сначала заявлял, что имеет диплом. В личном деле находится копия поддельного диплома... Кстати, такой же диплом – того же вуза – имеет и его первый заместитель Павел Цепков, по специальности историк. По этому поводу министерство передало материалы в правоохранительные органы.

О какой эффективности работы предприятия можно говорить, когда его возглавляют такие руководители?

И что, этот руководитель – пэтэушник?

Заканчивал техникум связи, потом был электромехаником в доме звукозаписи. Он в своем резюме пишет, что работал менеджером какой-то чернобыльской ассоциации, специалистом группы финансовых операций предприятия “Дюва”.

У Роберта Дзюбаненко биография - оптимальная для того, чтобы возглавлять предприятия, которые выкачивают деньги из бюджета. Но есть святые вещи... Жизнь и безопасность людей.

А ваши оппоненты говорят, что вы хотите вытолкнуть с рынка структуру, которая занималась вопросами связи в интересах МЧС, и завести туда другую, которая ближе к вам...

Мне пересказывали эти все обвинения. Пересмотрев эффективность работы предприятий, руководство министерства приняло решение относительно ликвидации всех неэффективных ГП, которые являются “присосками” к министерству. Тем более что об этом, как о курсе премьер-министра неоднократно говорила  Юлия Тимошенко на заседаниях правительства. Министерство само должно справляться с поставленными задачами, объявлять тендеры, привлекать исполнителей. Вот и все.

Приведу пример. В прошлом году нами были запланированы средства для приобретения средств радиосвязи. Министерство утвердило план работ и передало госпредприятию поручения относительно таких и таких работ. Под эти планы работ министерство формирует и утверждает технические требования по каждому направлению. В нашем случае это установка радиостанций ультракоротковолнового диапазона. Эти все требования МЧС передало предприятию для последующей проработки и проведения тендерных процедур. Технические требования были достаточно жесткими, потому что это оборудование должно работать в экстремальных условиях – и огонь, и вода, и механические удары...

Что делают наши оппоненты? Они представляют участникам торгов технические требования, где все параметры, которые мы отмечали, просто отсутствуют или искажены...

Они готовы были купить что-то очень дешевое и без заморочек?

Когда в “Вестнике госзакупок” вышло объявление, то потенциальные участники конкурса, приходя получать тендерную документацию, спрашивали в профильном подразделении: неужели готовы купить какой-то хлам? Мы забили тревогу, предупредив руководителей предприятия о противоправных действиях. В результате чего все-таки тендерный комитет предприятия в последний день внес изменения в технические требования. Мы предписывающим документом пытались приостановить тендерные процедуры. Но они решили провести его вопреки требованиям министерства. Нас даже не пустили на проведение тендера. Рассмотрение предложений участников торгов осуществлялось за закрытыми дверями и соглашение подписывал тот же Дзюбаненко.

Поймите ситуацию, министерство заказывает продукцию, министерство направляет государственные средства, сотрудничает с Минфином, Минэкономики, борется за каждую копейку и отдает эти средства предприятию, которое то параметры “забывает”, то двери закрывает. Но по факту поставки оборудования министерство выслушивает упреки, вроде бы министерство лоббирует некачественный продукт, начинают обвинять нас через СМИ в том, что продукция контрафактная, дезинформуют правоохранительные органы, и как следствие появляется уголовное дело. И это при том, что к нам на официальном бланке поступило подтверждение компании-производителя о том, что товар оригинальный.

Мы, кстати, передали эти радиосредства в регионы, в наши территориальные подразделения. Жалоб на работу радиостанций нет, качество связи улучшилось, работники довольны.

Я вам целиком ответственно говорю, что это первое мощное переоснащение наших спасателей с советских времен. Однако это удовлетворило потребности МЧС в этом направлении лишь на пятьдесят процентов. На сегодня уголовное дело закрыто из-за отсутствия признаков преступления, но сколько нам пришлось пережить разных проверок и потратить времени на всевозможные объяснения!

Почему Дзюбаненко пытался отыграть тендер назад? Может, продавцы знали, что он досиживает свой срок на должности и не дали откат?

Я не знаю, какова причина того, что Дзюбаненко, который подписывал соглашение, принимал товар, определял победителя, бывал на складах, вдруг понял, что здесь что-то не так.

Возможно, в вашем вопросе и содержится ответ. Это вопрос больше относится к компетенции правоохранительных органов, но по результатам расследования у нас есть информация о том, что несколько раз был разговор господина Дзюбаненко с руководителем фирмы, которая поставляла оборудование, на предмет закупки дешевого оборудования низкого качества с целью получения максимального отката.

Каковы сейчас правоотношения с государственным предприятием?

Предприятие не зарабатывает ни копейки, не предоставляет никаких услуг, не отчитывается перед МЧС, саботирует любые действия со стороны министерства. А поскольку дело приобрело общественный резонанс, а его руководство постоянно пытается обвинить нас, что мы хотим просто сменить менеджмент, чтобы продолжать их дело, мы приняли решение о ликвидации. Это классика борьбы с теневыми схемами. Хочешь сократить государственные расходы – ликвидируй посредника. И это государственное предприятие – только первое в очереди. В процессе ликвидации еще два-три предприятия.

Но чтобы ликвидировать предприятие, следует принять определенные меры. В первую очередь – провести инвентаризацию, пригласить контролирующие органы, налоговую инспекцию, все фонды, причастные к этому, составить  ликвидационный балансовый отчет. Руководители предприятия просто саботируют все эти решения. Они запугали главного бухгалтера и главу ликвидационной комиссии.

Необходимо оповестить работников об их увольнении. А их невозможно оповестить – они вдруг начинают то болеть, то отъезжать. Когда им вручают сообщение об увольнении, они не берут его в руки, говорят: брать не буду. Личные дела взять не можем, информацию тоже. Так что, остается сейфы ломать? Возможно, но после соответствующего решения суда... Мы обращаемся в Голосеевское РУ МВД Украины в г. Киеве относительно незаконного удержания устава и печати, а там отказываются открывать дело, потому что говорят, что нет состава преступления, он никого не убил. Такая же ситуация с поддельным дипломом о высшем образовании в Шевченковском РУ МВД Украины в г. Киеве.

Поясните, что такое система “112”... Ваши оппоненты говорят, что из-за недостатка министерского внимания тормозится создание этой новейшей системы спасения.

“112” – это единый телефонный номер экстренной помощи населению. Этот номер набирают жители всех стран Евросоюза в случае, когда необходима срочная помощь. Когда пожар, ДТП, террористический акт, другие случаи, которые угрожают жизни или здоровью человека. Создание системы “112” в Украине является одним из условий вступления в Евросоюз.

Это большая работа, связанная с развертыванием аппаратно-программных комплексов в местах принятия и обработки информации. Когда туда поступает вызов, оператор определяет необходимые службы для реагирования на конкретное событие. Например, при возникновении ДТП достаточно одного телефонного звонка, чтобы получить комплексную профессиональную помощь. То есть там сразу анализируется ситуация и выезжают при необходимости скорая, пожарники, спасатели, милиция и другие вспомогательные службы.

Кстати... Хотел бы проинформировать о еще одном факте деятельности наших оппонентов. Еще до прихода нынешнего руководства министерства были начаты работы по разработке системы оперативно-диспетчерского управления, которое в перспективе должно было стать составляющей частью системы “112”. Эти работы, как всегда, выполнялись субподрядными организациями и фирмами, которые для этого были созданы. В соответствии с планом работ министерство должно было получить программный продукт, который отвечал бы требованиям ГОСТов.

Но предприятие строит свою политику таким образом, что, кроме них, никто не может работать с этим продуктом, поскольку базовые коды компьютерной программы МЧС не передаются. Направление монополизируется. МЧС попадает в зависимость.

По окончании финансового 2008 года предприятие должно было отчитаться перед министерством о выполненных работах по двум государственным программам и передать МЧС все материальные ценности, приобретенные на заказ министерства. 25 миллионов гривен потрачено. Ни одного отчета министерство не увидело. Якобы закупленное оборудование МЧС так и не получило. Мы по этому поводу обратились в Генпрокуратуру, но воз и ныне там...

А теперь что касается “торможения процесса”. В прошлом году из запланированных на создание системы “112” 26 миллионов гривен министерство не получило ни одной копейки. В 2009 году из запланированных 147 млн. на выполнение работ по созданию системы “112” министерство только в сентябре получило 2,2 млн. грн. для проведения проектных работ.

А вы в правоохранительные органы обращаться пробовали?

Обращались. Вы даже представить не можете, на что способен человек, у которого отбирают возможность “осваивать средства” министерства.

Поскольку наши оппоненты имеют неплохие связи и очень хорошие средства, к нам ходят и ходят проверки. Каждый этап борьбы – это множество судебных дел, постоянные проверки, которые препятствуют организации работы по выполнению государственных заданий. Нам отказывают в возбуждении дела из-за того, что Дзюбаненко не отдает печать и документацию. Но правоохранительные органы не только не помогают нам при рассмотрении наших обращений, а наоборот – ходят нас проверять.

Это дело взялся контролировать один из народных депутатов Украины – Олег Полищук (Блок Литвина. – Авт.). Я несколько раз пытался с ним встретиться – не вышло. А когда к нему обращаются руководители предприятия специальных системы связи, он почему-то реагирует очень чутко. Причем отказывается пообщаться непосредственно со мной или с другими представителями министерства, а публично выходит на трибуну, выступает, “защищая” права госпредприятия, курс на ликвидацию которых дала премьер-министр. Пришел бы к нам, поговорил, мы бы документы показали. Все, кто к нам приходил и видел документы, тот четко понимал все намерения, все действия – для человека, хоть немного разбирающегося в экономике, вопросов не оставалось.

Депутаты же говорят, что пришли государство перестраивать, а не зарабатывать на “посреднических депутатских”...

Разговаривала Лана Самохвалова