Иван Вакарчук: хоть я и физик-теоретик, но всегда спрашиваю студентов, что они читают из художественной литературы

Ударим тестированием по коррупции... А зачем тотальное высшее образование?.. Вакарчук младший пошел в политику сознательно... Интервью с министром образования и науки

Иван Вакарчук – министр образования и науки Украины, раньше работал ректором Львовского национального университета имени Ивана Франко (1990–2007), доктор физико-математических наук, профессор. в 1974 году защитил кандидатскую диссертацию "Применение метода смещений и коллективных переменных к исследованию системы взаимодействующих бозе-частиц в районе абсолютного нуля", а 1980-го – докторскую – "Микроскопическая теория бозе-жидкости". Автор свыше 250 научных трудов, в частности книг: "Лекции по общей теории относительности", "Квантовая механика", "Введение в проблему многих тел", "Теория звездных спектров". Герой Украины. Иван Александрович – отец известного украинского певца, лидера группы “Океан Эльзы” Святослава Вакарчука.

Иван Вакарчук ответил на вопросы УНИАН.

УДАРИМ ТЕСТИРОВАНИЕМ ПО КОРРУПЦИИ?

Иван Александрович, начнем со школы. Одно из последних нововведений, которое беспокоит и родителей, и учеников – внешнее тестирование. Насколько оно эффективнее традиционных экзаменов и кто от него выигрывает?

В первую очередь от тестирования выигрывают все, кто действительно имеет добрую волю для того, чтобы утвердилось объективное оценивание знаний детей, которые заканчивают школу. Я имею большой опыт проведения тестирования во Львовском национальном университете им. Ивана Франко с 1992 года и считаю, что проведение в прошлом учебном году тестирования на национальном уровне было хорошо подготовлено. За несколько лет до этого был начат эксперимент по тестированию, в котором принимали участие некоторые высшие учебные заведения. Одним из которых, в частности, является и наш университет (имею в виду Львовский, поскольку это мой родной университет). А в прошлом году это уже было масштабное тестирование.

В прошлом году свои силы во внешнем оценивании испытали 117 тысяч выпускников и только трое (!) написали все тесты без единой ошибки. Не слишком ли они сложны? И не планируется ли проведение каких-то исследований, чтобы установить, способен ли ученик, который успешно овладел школьной программой, выполнить все задания теста?

Есть разные взгляды на то, что такое тесты для вступления в высшее учебное заведение... Тесты ставят целью обнаружить, может ли абитуриент, который претендует на учебу в университете, стартуя с таких-то знаний, постичь знание за четыре года, что их ему будут предоставлять в университете.

Если кто-то набрал максимальное число баллов – это вообще исключительный случай. И то, что их трое, – это доказательство того, что действительно не было внешнего вмешательства в систему. Все дети находятся в равных условиях: одни набрали максимальное количество баллов, другие – меньше. Мы имеем, как говорят математики, деление Гауса по оценкам. И то, что ученик не набрал максимального количества баллов, – нестрашно. Это же не олимпиада, а просто тесты для того, чтобы сравнивать выпускников и отбирать лучших из них. Потому привязка к абсолютной оценке знаний, которая есть в школе после выпуска, и при вступлении, – разные вещи.

В этом году тестирование будет обязательным?

Да, в этом году тестирование будет обязательным – но только для тех, кто будет поступать в заведения высшего образования. Все абитуриенты должны предоставить сертификат независимого центра оценивания качества знаний. Это касается любого высшего учебного заведения, независимо от его подчинения и формы собственности. Лишь с сертификатом абитуриент может быть претендентом на студента.

А если ученик закончил школу раньше, а собирается поступать в этом году?

Так же. Он обращается в центр оценивания в любом возрасте, а не только в 20–30. Высшее учебное заведение вступительных испытаний не проводит, за исключением тех, где есть творческие специальности, например, архитекторы, артисты, спортсмены. Также это касается иностранного языка. Центр оценивания не в состоянии подготовить за это время тесты по иностранному языку достаточного уровня квалификации. В этом году высшие учебные заведения сами проводят вступительные испытания по иностранным языкам, но лишь на определенные специальности, там где есть иностранная филология, международные отношения и некоторые авиационные специальности, где есть потребность в иностранном языке.

Для детей, которые имеют особые потребности, в частности незрячих, пока тоже не было возможности подготовить тесты, но в будущем году их знания будут оцениваться таким же образом.

С этими исключениями, все абитуриенты должны подавать сертификаты центра оценивания.

Следовательно, почти во все высшие учебные заведения абитуриенты будут поступать по результатам внешнего тестирования. Не значит ли это, что родители, дети которых посещают подготовительные курсы при ВУЗах, напрасно тратят деньги?

Таких детей много в каждом высшем учебном заведении. У них будут льготы, которые установит приемная комиссия каждого ВУЗа. Кстати, это в условиях приема оговорено. Но и они должны иметь сертификат.

Кроме внешнего тестирования, какие еще ожидаются особенности нынешней вступительной кампании? 

Высшие учебные заведения не будут проводить вступительных экзаменов – это самая главная особенность.

Во время нынешней зимней сессии в Вашем министерстве действовала “горячая линия”, призванная противодействовать фактам взяточничества и злоупотреблений в ВУЗах. Были ли звонки? И какие меры принимает министерство после поступления такой информации?

Обращений не было. А вообще это делается очень просто: если возникает такая ситуация, то мы сразу связываемся с руководителем ВУЗа, и он дает объяснение. Но пока информации о таких случаях не было. Этот номер телефона не просто справочный, а средство применения конкретных мер.

На сегодня проблему взяточничества в ВУЗах можно назвать проблемой №1. Особенно заметно это становится в столичных ВУЗах при поступлении, а в регионах – во время сессий. Как Вы планируете бороться с этим явлением?

Первый шаг – это вступительные испытания через центр независимого тестирования. Вступительных испытаний в высших учебных заведениях нет. Есть сертификат. Их все “сортируют” – сверху до низа. Число мест ограничено. И абитуриентов зачисляют в ВУЗ в порядке прямо пропорциональном количеству их баллов. И нет проблем...

Относительно сессии. Львовский университет каждый семестр проводит анонимный опрос студентов относительно их преподавателей  - “Преподаватель глазами студентов”. Среди вопросов есть такие: говорит ли преподаватель сразу, каковы условия сдачи его предмета, уважительно ли он обращается со студентами, имеет ли он надлежащий уровень, компетентен ли он, нет ли предвзятого отношения и тому подобное. Каждый студент это заполняет, и появляется “портрет” преподавателя. В опросе принимают участие около 10 тысяч студентов за один семестр – это квалифицированная выборка. Проводят опрос относительно около 700 преподавателей.

Сначала было сопротивление преподавателей, мол, студент может быть недоволен оценкой, и сразу преподаватель будет плохим. Нет, неправда, студенты - очень хорошие молодые люди, которые осознают важность этого дела и подходят к этому очень взвешенно. Дети могут писать о преподавателе: “Берет взятки”. Раньше были такие голословные заявления, но в последнее время их вообще не было.

Я как ректор ежемесячно проводил встречи со студентами, где каждый из них что хочет, то и говорит – без страха, что им что-то будет. Бывало такое, что студенты были действительно правы, а случалось, что нет... Тем и хорошо, что там на месте сразу все и решалось. Вот такие встречи со студентами деканов или руководителей-ректоров дают возможность негативные, позорные, унизительные для нас явления ликвидировать. Такие взаимные шаги администрации, руководителей навстречу студентам и увеличивают доверие в академической среде. Это доверие является гарантией того, что негативные явления будут устраняться.

ДЕНЬГИ ЕСТЬ, А УЧЕБНИКОВ НЕ ХВАТАЕТ?

К теме учебников... В некоторых школах дети получили учебники лишь в январе. Полгода школьники учились без книг. Кто несет ответственность за нехватку учебников? Проблема в финансировании?

Эта проблема есть. Я ее признаю. Необходимо также признать, что финансирование было, но по каким-то причинам министерство эти средства не освоило, и они возвращены в бюджет.

Я не хочу сейчас говорить о прошлом, критиковать конкретно кого-то или что-то. Как министр я принял и кадровые, и другие решения, которые касаются механизма создания учебников. Средства есть, возможно, в этом году их будет недостаточно, поскольку цены растут.

Относительно механизма осуществления этих заказов, создание самого учебника, – то на это есть определенное время. Уже, когда учебник написан, проходит тендер. Буквально завтра мы будем эту проблему решать – нужно как можно раньше заложить средства на издание учебников, чтобы мы успели до 1 сентября. Программа “Учебник” – это один из приоритетов работы министерства.

Одним из приоритетов деятельности министерства является также “усиление позитивного отношения и возобновление престижа естественно-математического образования”. Это как-то связано с вашей профессией, ведь Вы – физик-теоретик?

Это связано с другим. Я глубоко осознаю, что отношение к математически-естественным дисциплинам, которое есть сегодня, приведет к снижению уровня национальной безопасности государства. Это не высокие слова, это факт. Когда я работал ректором, то даже были обвинения от “естественников” в том, что многовато уделяю внимания гуманитарному образованию. Да, потому что оно фактически было придавлено, подстроено под идеологию в Советском Союзе. Сейчас же почти все международные программы поддерживают гуманитарные науки. Естественные – лишь единицы.

Сейчас все хотят учиться на правовой или экономической специальности, и я их понимаю. Но государство должно поддерживать естественно-математические дисциплины ввиду того, что через 10–15 лет мы окажемся в ситуации, когда будем полностью зависимы от чужих разработок, от тех вещей, которые являются фундаментом, почвой национальной безопасности. Это не значит, что обращать внимание на математически-естественные дисциплины означает каким-то образом притеснять гуманитарную составляющую. Совсем нет.

Я написал несколько учебников, в частности по такой науке, как квантовая механика. Если кто-то вдруг думает, что как человек, как ученый, как министр я мало внимания буду уделять гуманитарным наукам, пусть просто полистает эту книгу. Она наполнена формулами, но сколько там есть сносок, разных ремарок, вставок, сколько там есть информации относительно языка, музыки, литературы. И тогда такой человек изменит мнение – что, мол, если он физик-теоретик, то выступает за физику и математику. Я всегда на встречах со студентами спрашивал, что вы читаете из художественной литературы, когда вы в последний раз были в театре, какую музыку слушали...

Много лет тому назад я предложил ученому совету Львовского университета внедрить латинский язык на всех факультетах и всех специальностях. Но тогда я не получил поддержки. Через два года опять поднял этот вопрос. Тогда ученый совет проголосовал “за”. И теперь во Львовском университете лет 5–7 все студенты без исключения изучают латынь.

Мне важно приобщить их к той огромной культуре, которая унаследована нами. Это также нужно и для изучения иностранных языков, естественных дисциплин. Огромное количество терминов походят или из греческого, из ли латыни. Возможно, единицы захотят прикоснуться к оригиналам, но хотя бы то, что написано на фронтонах домов, человек сможет перевести. Это тоже пример моего личного отношения к гуманитарным наукам. 

В 2005 году Украина присоединилась к Болонскому процессу, одной из составляющих частей которого является выдача по окончании высшего учебного заведения Международного диплома единого для Европы образца или Приложения к диплому, которое должно признаваться работодателями на европейском рынке труда. Когда украинские студенты начнут получать такие дополнения и что тормозит этот процесс?

Собственно говоря, никто и ничего не тормозит. Все идет так, как должно идти. Европейские страны пока тоже не имеют такого “образца”, о котором вы спрашиваете. Например, в Великобритании, Германии, Франции на сегодня также нет полного взаимного признания. И то, что сейчас некоторые ВУЗы рекламируют себя по телевидению, говоря о каком-то “международном дипломе”, то это они просто заманивают абитуриентов. Нет пока еще такого диплома.

2010 год – это дедлайн, когда все страны продемонстрируют, что они сделали для гармонизации национальных систем. Потом будет следующий шаг относительно настоящего Дополнения к диплому, которое даст возможность молодым людям и преподавателям путешествовать по Европе. Студент должен иметь возможность учиться по свободной траектории. Но следует сделать привлекательными и наши университеты, чтобы молодые люди из Европы охотно учились в Украине. Это двусторонний обмен. Но для этого нужна своеобразная линейка, которая будет измерять знание как в Украине, так и в Европе. Если вы захотите изучать историю Украины в западноевропейских странах, то не будете иметь такой возможности. Но эту возможность вы получаете здесь. В Украине есть много научных школ – как гуманитарных, так и естественных, – которые являются привлекательными для студентов западных стран. Каждая страна предпринимает свои шаги... Особенность – оценки ставят не на экзамене и зачете, а ежедневно.

Поэтому для студента, который раньше “от сессии до сессии жил весело”, наступили такие времена, что работать нужно ежедневно. Это очень важное нововведение.

А ЗАЧЕМ ТОТАЛЬНОЕ ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ?

Согласно с требованиями Болонского процесса, внедряется  система учебы в два цикла – получение уровней бакалавра и магистра. Специалист – отбрасывается. Но на сегодня это наиболее распространеная степень среди выпускников ВУЗов. Многие студенты и родители не очень понимают в этих нововведениях и считают, что бакалавр – это неполное высшее образование, хотя известно, что обладание степенью магистра не является обязательным для работы по многим специальностям. Как Украине правильно приспособиться к этим степеням?

Если мы задекларировали на всех уровнях стремление к интеграции в европейскую жизнь, то должны сознательно предпринимать шаги, которые должны были бы гармонизировать нашу национальную систему с системами в странах Западной Европы. Но эта гармонизация не должна быть болезненной. Тем более что вопрос есть и в странах Западной Европы. Они также не имеют ответов на все вопросы.

Высшее образование не является обязательным. “Каждый должен иметь диплом”, - такие высказывания деморализуют общество. А чем выше должность, тем дипломов должно быть больше. Это действительно деморализация, ведь привлекательными являются профессии, которые не нуждаются в звании магистров.

Мы должны и вес магистра, и вес бакалавра ценить. Сейчас продолжаются дискуссии относительно нашей системы. Например, относительно того, что такое кандидат наук. Скажем, лауреат Нобелевской премии со степенью PHD (доктора философии, по-нашему – кандидата наук) в Украине не может работать профессором. Придет КРУ и скажет, что он не имеет права читать лекции, потому что он не профессор, хотя и нобелевский лауреат. Согласование, гармонизацию наших национальных стандартов образования и образования в странах Западной Европы мы должны делать не просто административно, приказами, а вывести эту дискуссию на национальный уровень. Обсудим и потом выясним, что у них лучше, а что у нас. Мы не должны при этом потерять уникальные достижения, которые имеем в духовной культуре.

Насколько считаете качественным язык, на котором в настоящее время преподают в ВУЗах? На Востоке и в Центральной Украине учителя переквалифицируются в украиноязычных. Кто-то призван следить за этим процессом? 

Есть программа развития украинского языка. И в пределах этой программы будет проведено много мероприятий. Не нужно быстро бежать, но, с другой стороны, не нужно бояться предпринимать такие шаги. Мы имеем Конституцию, где в статье 10 четко прописано, что государственным языком является украинский. В то же время мы должны содействовать развитию языков национальных меньшинств. Так сложилось исторически, что украинский язык сотни лет не имел не только развития, а вообще был запрещен. Потому сейчас этот протекционизм относительно его поддержки и развития, а не просто сохранения, должен быть.

А то, что мы имеем школы национальных меньшинств – это прекрасно. Но дети, которые там учатся, должны интегрироваться в украинскую среду, государственную жизнь. Они должны на достаточном уровне знать государственный язык. Это тяжелые шаги, сложные.

Если говорить о русском языке, русской культуре – это величественная культура, Российская Федерация – это очень мощное государство. РФ должна, развивая у себя в государстве собственный язык и литературу, защищать русский язык во всем мире. В то же время они должны понимать, что украинский язык не имеет защиты больше нигде, кроме как здесь, в Украине. Это должно быть на уровне осознания и на уровне “шагов навстречу”. Здесь должна быть взаимная толерантность...

Нужно сделать лишь полшага навстречу, чтобы овладеть государственным языком, а не говорить, что еще не время, еще не в этом году... Мы не должны ограничивать никого в правах, но мы не должны становиться ногами на Конституцию.

ВАКАРЧУК МЛАДШИЙ ПОШЕЛ В ПОЛИТИКУ СОЗНАТЕЛЬНО?

Политические журналисты скептически воспринимают приход в политику певцов и артистов, потому что украинский опыт таких “приходов” обычно неудачный. Вам не кажется, что в политике всем артистам, и Вашему сыну в том числе, будет мешать их “опереточная слава”? Как Вы думаете, Ваш сын Святослав сделает себе политическую карьеру?

Это будет неэтично, чтобы я комментировал будущее своего сына...

Я даже не знаю, сделает ли мой сын политическую карьеру, или нет. Нельзя делать обобщений на чужом плохом опыте. Не из всех выходят хорошие политики. Но если человек настроен положить на это свою жизнь (в хорошем понимании) и он это делает по веению сердца, по потребности души – с тем, чтобы сделать страну лучше и чтобы людям было лучше, – то почему мы должны говорить, что на нем есть метка? Если он певец, то из него уже ничего не выйдет? Речь не идет о моем сыне. Хотя мой сын, насколько я чувствую, пошел в в политику сознательно.

Он спрашивал Ваше мнение?

Без сомнения. Но ответ был таков, что выбирает он сам. Тот разговор был не пятисекундным, разговоры были длинными, и разговоров было много. 

Не секрет, что жена Вашего сына Святослава Ляля Фонарева – не пользуется в быту литературным украинским языком. На каком языке Вы разговариваете с невесткой?

Я со всеми без исключения разговариваю лишь по-украински. По-видимому, у нее в семье говорили лишь на русском... Но со мной она общается на украинском. Для меня исключений нет!

Разговаривала Анна Ященко