Харьковчанка Диана Курило: Север Харькова, его окрестности – как второй Мариуполь

Север Харьковщины был оккупирован в первые дни полномасштабного вторжения в Украину. УНИАН пообщался с харьковчанкой Дианой Курило, которая рассказала, как ее родители выживают в оккупированном селе и почему украинцы до сегодняшнего дня не могут оттуда выбраться.

Диана, где вы и ваши родители находились, когда началась война?

Мы с мужем жили на Северной Салтовке, а родители и бабушка живут в селе Циркуны, которое примыкает к Харьковской окружной дороге. 24 февраля в пять утра мне позвонила мама, сказала, что началась война. Тогда мы услышали взрывы. Побежали собирать документы. А через двенадцать минут с родителями уже не было связи.

Никто не знал, что все продлится так долго. Думали, что где-то неделя, и все снова будет в порядке. Но оказалось не так. 

Мы с мужем сели в машину и уехали где-то на восьмой день войны. Не выдержали. Одно дело - обстрелы из "Градов", совсем другое — когда летали истребители и бомбили все подряд… Было совершенно непонятно, что будет дальше.

Мы выезжали под обстрелами, какими-то окольными дорогами, но смогли выбраться из Харькова. А родители до сих пор остаются в селе. 

Возобновилась ли с ними мобильная связь?

Связь с ними пропадала на один день, 24 февраля. На следующий день мама вышла на связь, но нормально поговорить мы не смогли. Дело в том, что связь глушится, и из-за помех ничего не слышно.

Мама старается мне звонить раз в 3-4 дня (они заряжают телефоны от генератора). Она очень старается держаться, и, наверное, не все мне рассказывает, так как я жду ребенка... И еще она действительно очень боится что-то говорить. Россияне отслеживают мобильные телефоны и забирают их. Например, у соседа отобрали его телефон. 

То есть, мы не можем пообщаться с мамой, как с вами, порассуждать. Наши разговоры длятся, от силы, минуту-три. 

В первый же день, 24 февраля, в Циркунах произошла перестрелка / фото героини

Но вы знаете, что происходило, когда село оказалось в оккупации? 

Сначала там пропал свет, и родители не могли заряжать телефоны. Из-за отключения электричества отключилась и вода. Позже не стало газа. 

В первый же день, 24 февраля, в Циркунах произошла перестрелка - под огонь случайно попала машина матери моей знакомой. Их семья разводит в Циркунах алабаев, поэтому, когда все началось, они отправились за продуктами и кормом для собак. А когда возвращались в село, российские солдаты обстреляли автомобиль - женщине попали в руку, в ногу, и, кажется, в голову. Дочка чудом спаслась.

Ваши родители не пытались выехать? 

Там очень быстро стало ясно, что в Циркуны не проехать из-за активных обстрелов. Выехать на территорию Украины, в Харьков, невозможно. Во-первых, все заминировано, а, во-вторых, россияне не выпускают людей. Знаю истории, когда местные просили пропустить их через блокпост, но русские всех разворачивают, мол, можно только через Российскую Федерацию.

Но через РФ мои родители категорически не хотели выезжать, ни под каким предлогом. Кроме принципиальной позиции, у нас еще лежачая бабушка. Транспортировать ее очень сложно.

Сейчас же, после последних обстрелов, им не выехать вообще никак – дом частично разрушен, гараж обстреляли вместе с машиной, ее уже нельзя эксплуатировать.

Другие жители села смогли как-то эвакуироваться?

Люди пробовали спасаться. Пытались выезжать в направлении Белгорода, через территорию России. Дальше кто-то возвращается в Украину, кто-то едет в Европу. 

Кстати, сначала россияне пропускали местных в сторону РФ, хотя, конечно, проверяли телефоны, обыскивали. А потом ситуация стала хуже. Например, мама знакомой хотела выехать со своими иконами. Ей сказали на границе: "Либо оставляешь иконы нам, либо забирай иконы и возвращайся". Женщина забрала иконы и вернулась обратно в Циркуны. 

А еще желающих выехать очень сильно допрашивают.

И что россияне хотят узнать от жителей села? О чем допрашивают?

Они спрашивают, как вы относитесь к Путину.  Спрашивают: "Что вы думаете?", "Какие планы дальше?". То есть, чтобы выехать, мы все должны говорить им, что "все нормально, все хорошо". Я поэтому и не знаю, как можно выехать через РФ. Не знаю, как бы я поступала. Наверное, просто не смогла бы. Когда такое творится и, чтобы спасти свою жизнь, нужно им говорить что-то "нужное", скрипя зубами… Это очень страшно и очень больно. Причем, если как-то эмоционально ответить, неизвестно, как они отреагируют. Знаю, что мужчин раздевают. Могут держать сутками. Издеваются над людьми. Папу одноклассницы забирали на допрос и сутки допрашивали. Потом их все-таки пропустили, они уехали.

Что именно делают оккупанты в самом селе?

Грабят. Например, к дому подъезжает газель, в нее выгружается все из соседних домов: и холодильники, и ковры. У соседа забрали телефон, забрали автомобиль. Мама с папой все это видели.

У нас ничего не вынесли. Я так понимаю, что россияне не заходят в дом, пока видят, что там живут люди. В пустые дома россияне заходят, воруют, спят там. Что им еще делать?

В Циркунах может повторится Буча?

После событий в Буче я так переживала, что даже попала в больницу. Я у мамы спрашивала: "Издеваются ли они там над людьми? Насилуют? Расстреливают людей?". Она говорит, что нет. Только забирают все, что хотят. То есть, таких историй, как в Буче, они не слышали. Но вы же понимаете, сегодня - нет, а завтра это может произойти. 

Насколько я понимаю, мои родители прячутся. Они не спрашивают у соседей "Доброе утро, что у вас сегодня?". Они сидят в погребе, не выходят, ни с кем не разговаривают, потому что страшно. Я так понимаю, это их и спасает. Но я боюсь, чтобы такого, как в Буче, там не повторилось.

У ваших родителей еще есть запасы еды?

Запасы в селе были, но они заканчиваются. Родители питались картошкой из погреба, сейчас еды уже почти нет. Конечно, там не работают магазины или базары, там все обстреляно и сожжено.

Два дня назад мама рассказала, что российские оккупанты раздавали гуманитарку - подсолнечное масло, сахар, муку и пачку риса. Но на чем же люди все это будут готовить, если нет ни света, ни воды? Мама рассказывала, что, когда шел дождь, они набирали дождевую воду…

Я даже не представляю, как они сейчас выглядят, если столько времени живут почти без еды и воды.

Активные военные действия продолжаются и сейчас?  В самом селе постоянно стреляют?

Не постоянно. Например, на Пасху было потише.

Но стреляют и ночью, и днем. Оттуда россияне обстреливают Харьков, а прячутся за спинами местных. Я уверена, если бы не было местных, гражданского населения, наши ВСУ там задали бы россиянам жару. 

О Циркунах вообще никто из чиновников не вспоминает / фото героини

Вы связывались с волонтерами, которые вывозят людей? Могут ли они помочь вашим родителям?

Мы связывались просто с волонтерами, которые привозят помощь. Конечно же, я спрашивала, можно ли как-то помочь. Если честно, даже страшно просить кого-то о помощи, потому что там может произойти, что угодно. Волонтеры – тоже люди. Но туда невозможно было заехать уже через три дня после начала вторжения.

Выезд с Салтовки в сторону Циркунов перекрывали бетонные плиты, проехать было нереально. А город как будто вымер – людей нет, все черное. Север Харькова, его окрестности – как второй Мариуполь. 

Но главное, что если о городе еще как-то говорят, то о Циркунах вообще никто из чиновников не вспоминает. В новостях встречала только пару упоминаний о селе. Но в нем продолжают жить люди!

Много людей там осталось? 

Точно не знаю, но люди там есть. Знаю, что там были беременные и мамы с детьми. Они используют тряпки вместо памперсов. Знаю, что там есть старики, которые давно не могут ходить.

Сейчас два села в Харьковской области освободили. Поэтому очень надеюсь, что получится вывезти родителей хотя бы в Харьков. Надеюсь, смогу скоро их увидеть.

Анастасия Светлевская

Анастасия Светлевская

УНИАН в Google News