Ровно три года назад в России уничтожили журналиста Щекочихина

Он писал о деятельности ГБ. Российская цензура не позволила разместить некролог даже в “Литературной газете”, где он начинал публиковать свои расследования...

Зря сегодня ожидал я потока публикаций в российской прессе (или хотя бы в российском Интернете) о „Щекоче”, Юрии Щекочихине. Ведь именно сегодня исполнилось ровно три года со дня его загадочной и до сих пор не расследованной толком смерти. Лишь газета «Наша Самара» посмела перепечатать небольшую заметку с сайта „Русская Германия”... Не причиной ли этой почти абсолютной тишины на необозримых российских информационных просторах является то обстоятельство, что Юрий был автором блестящей и гневной книжки „Рабы ГБ”?

3 июля 2003 года у выдающегося мастера журналистских расследований вдруг развилась мощная аллергия. Так называемый „синдром Лайелла” был настолько страшным, что у журналиста отпадала кожа, очень быстро развился отек мозга. До сих пор никто не получил ответа на вопрос, какое вещество повлекло такую реакцию организма. До сих пор его друзья, российские демократические журналисты и правозащитники уверены, что „Щекоча” отравили.

Зря легендарный генерал милиции, председатель комитета Госдумы по безопасности Александр Гуров обратился в тот же день к российской генпрокуратуре с просьбой возбудить уголовное дело по факту смерти своего друга Юрия Щекочихина. Этого сделано не было.

Щекочихина ненавидела и криминально-бюрократическая мафия, и стражи порядка, призванные с этой мафией бороться. Именно Юрий в своих знаменитых интервью с Гуровым в 1988 году „Лев готовится к прыжку” и „Лев прыгнул” показал, что в СССР сформировалась мощная организованная преступность, которая срослась и с бюрократическим аппаратом, и с верхушкой правоохранительных органов. Именно Щекочихин был автором сотен статей и десятка книг с „убийственной” информацией о „деяниях” преступников и их покровителей в МВД и КГБ.

Известно, что за несколько дней до смерти он ездил в Рязань - город, в котором уже несколько лет расследовал знаменитые „учения ФСБ” по минированию и подрыву домов.

Юрий Щекочихин заслуженно считался совестью советской и постсоветской журналистики. Он был каким-то не от мира сего – бессребреником, совсем не приспособленным к материальной жизни. Ни копейки грязных денег не прилипло к его рукам.

Более десяти лет ведущий журналист СССР прожил в маленькой однокомнатной квартире в подмосковном Очакове, в дряхлом домишке возле старенькой школы. Одно достоинство было у этой квартиры – большая кухня, которую сам Щекоч, как вспоминают друзья, называл „Крейсер”. На демократическом крейсерском диване приходилось ночевать и милицейскому начальству, и спартаковским фанатам, и всемирноизвестным писателям, и начинающим актерам. Знал этот диван Ролана Быкова, Алексея Германа, Эдуарда Успенского, Юлия Кима, Юрия Роста...

Впоследствии Щекочихин обменял „Крейсер” на другую одноконатную квартиру, которую, впрочем, оставил первой жене. Вместо этого получил крошечную литгазетовскую дачку в поселке Мичуринец. Когда заканчивался его первый депутатский срок в Госдуме, ему позвонил по телефону ошарашенный главный кремлевский хозяйственник: „Юрий Петрович! Говорят, у вас, единственного из депутатов, нет собственной квартиры?”

Щекоч подтвердил.

„Тогда мы просто сегодня можем выписать вам ордер на однокомнатную квартиру в хорошем доме. Но лучше вы доложите сейчас двадцать тысяч долларов – и получите двухкомнатную!”

„Нет у меня двадцати тысяч”, - честно сознался Щекоч.

„За чем дело стало? Поедьте домой – да и привезите, я подожду!”

Не мог себе даже представить госчиновник, что у депутата Госдумы не найдется в кармане такой мелочи, как двадцать тысяч долларов.

В итоге Щекочихин получил однокомнатную квартиру.

Он прожил в журналистике тридцать прекрасных и плодотворных лет. Начинал с „Московського комсомольца”, потом в возрасте 21 года начал вести в „Комсомольской правде” суперпопулярную колонку для тинэйджеров „Алый парус». С 1980 по 1996 гг. был редактором отдела расследований в тогдашней звездной „Литературной газете”, в которой три года тому назад не нашлось места для элементарного некролога. С июля 1996 года и до смерти был заместителем главного редактора „Новой газеты”.

В 1990 году Щекочихин стал народным депутатом СССР, причем был избран нашими земляками – жителями тогдашнего 413 избирательного округа Луганской области. Инженеры Ворошиловградского завода им. Ленина сами позвонили по телефону журналисту-правдоискателю и предложили выдвигаться на Луганщине.

Впоследствии Юрий Петрович с благодарностью вспоминал Ворошиловградский обком КПСС: своими непутевыми стараниями тот все сделал для победы Щекочихина, который набрал около 80% голосов. Запрет на посещение заводов кончалось триумфальными выступлениями прямо с грузовика перед рабочими. Публикации в местной партийной газете о том, что Щекочихин хочет продать Курилы японцам, вызывали гомерический хохот в городе. Апофеозом стала попытка с самолета АН-2 разбрасывать по городу открытки в поддержку обкомовского кандидата. По иронии судьбы, открытки упали на похоронную процессию...

Победу праздновали, вспоминал Щекочихин, дома в „прекрасного журналиста и поэта Пети Шевченко, который возглавлял штаб кампании. Его убили в 97-ом, после серии статей в печати о работе спецслужб. Его фотография висит над моей кроватью. Я уже отплакался” (Юрий Щекочихин „Рабы ГБ»).

Отплакалась ли Россия за Щекочихиним? Если и плачет, то слезы глотает молча...

Николай Писарчук

УНИАН в Google News