Об этом пишет Андреас Бок в статье под названием «Субъективно, Россия находится под угрозой», опубликованной на сайте немецкой газеты Die Zeit.
Если следовать анализу большинства западных политиков и средств массовой информации, то кризис в Украине и открытое нарушение международного права Москвой – это выражение агрессии России и жажды власти Путина. Но этот рассказ, который уже подразумевает новую холодную войну и упоминает о неосоветском призраке, не соответствует сложности конфликта, и не может способствовать деэскалации. Также и демонизация Путина и режим санкций, который грозит обанкротить российскую экономику, не приведут к сближению и конструктивной дискуссии. Более того, нынешняя политика по отношению к России служит и подтверждает все те механизмы, страхи и угрозы в сторону Москвы, которые были причиной возникновения кризиса.
Москва ощущает угрозу со стороны НАТО и США. Те, кто придерживается этого тезиса, имеют твердую позицию, что подтвердил бывший канцлер ФРГ Гельмут Шмидт. Любой, кто пытается понять политику России, быстро становится сторонником Путина - основная компетенция политического анализа превратилась в ругательное слово, которое подразумевает дружеские отношения и оправдание нарушения международного права. Оба утверждения неправильные, оба – нечестные.
Несмотря на это, Россия реагирует на возможную угрозу, прежде всего исходящую от расширения НАТО на восток. Недавно обновленная военная доктрина России, в которой НАТО названо наибольшей угрозой национальной безопасности, является тому доказательством.
Восприятие угрозы – это основное - не зависит от фактических амбиций политического игрока, из которых он якобы исходит (НАТО или США в данном случае). Утверждение пресс-секретаря НАТО Оаны Лунгеску, что альянс не представляет опасности «ни для России, ни какой-либо другой нации», может быть правильным в той мере, что у НАТО действительно нет никаких планов наступления против России. Только Россия может воспринимать и оценивать политику НАТО по-другому: как наступательные действия и угрозу. Тем более, что НАТО позиционировало себя в недавнем времени не как оборонительный, а как наступательный военный союз.
То, что эта угроза субъективна, продемонстрировал пример карибского кризиса. В те 13 дней в октябре 1962 года, мир впервые находился на грани мировой ядерной войны. И это только потому, что обе стороны - США и Советский Союз – расценивали политику друг друга как угрозу и потенциальную подготовку к нападению. Как мы теперь знаем, ни американские ядерные ракеты в Турции, ни советские ядерные ракеты на Кубе не были оружием нападения. Президент США Джон Ф. Кеннеди и советский лидер Никита Хрущев видели в ракетах другой стороны серьезную угрозу. Недоразумение, которое едва не закончилось войной.
Никакого общеевропейского дома
То, что расширение НАТО на восток для Москвы является угрозой и причиной для большого беспокойства, западные страны-члены НАТО, Соединенные Штаты и Германия знают с 1989 года. Даже накануне воссоединения Германии министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер и канцлер Гельмут Коль заверили своих советских коллег Эдуарда Шеварднадзе и Михаила Горбачева, это подтверждают архивные материалы, что не будет никакого расширения на восток. Стоит отметить: в то время речь шла только о Восточной Германии.
В последующие годы идеи Горбачева об «общеевропейском доме» или даже пан-европейском сообществе безопасности, в котором Россия должна была быть неотъемлемой частью и равноправным членом, не только не были реализованы, но и вовсе превратились в противоположность: в эксклюзивную, западноевропейскую и, прежде всего, военную модель, в которой бывшие члены Варшавского договора и Советского Союза внезапно оказались на другой стороне – на стороне Запада - и вступили в НАТО. Территориально НАТО, таким образом, приближается к сфере власти и интересов Москвы. Чего США не допустили бы, как недавно отметили Джон Миршаймер и Стивен М. Уолт, два ведущих американских представителя нео-реалистической школы мысли. Также историческим доказательством этому служит карибский кризис.
На конференции по безопасности в Мюнхене в 2007 году Путин публично заявил о своем беспокойстве и возмущении. Он пояснил: расширение НАТО на восток является угрозой национальной безопасности России. Тогда его слова остались неуслышанными. Слова Хрущева перед Карибским кризисом также были оставлены без внимания; неоднократно советский лидер жаловался на размещение американских ракет «Юпитер» в Турции; это было наступательное вооружение и, таким образом, угроза для Советского Союза. Кеннеди крепко держался за такое размещение, что было одной из причин размещения советских ракет на Кубе. Примечательным в обоих случаях является то, как легкомысленно были проигнорированы интересы безопасности Москвы.
Речь здесь не идет о том, чтобы провести простую историческую аналогию между карибским и украинским кризисом, а лишь указать на то, что восприятие угрозы является субъективным. И для деэскалации кризиса нужно серьёзно относиться к восприятию угрозы другой стороной. Что Кеннеди сделал буквально в последнюю минуту, когда он, при условии неразглашения тайны, согласился на отвод ядерных ракет из Турции. При этом условии, Хрущев был готов убрать ядерные ракеты на Кубе.
Что это может означать для кризиса в Украине? Эгон Бар, архитектор новой восточной политики Вилли Брандта, недавно напомнил о реальном политическом принципе: мир и безопасность в Европе без США невозможны, но также они невозможны и против России. Устойчивая деэскалация украинского кризиса, которая в первую очередь выгодна Киеву, возможна в том случае, если будут учитываться законные интересы безопасности Москвы. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер был прав, когда «пресек» амбиции Украины по поводу членства в НАТО. Желание Киева, оказаться под защитой оборонительного союза, понятно, но оно также контрпродуктивно, - это желание еще больше будет способствовать разжиганию и продлению конфликта с Москвой.
Читайте такжеBloomberg: Путин возобновил войну в УкраинеТо же самое относится к приверженности жесткой политике санкций, которая наносит существенный ущерб российской экономике. Насколько понятной и оправданной кажется эта политика, с учетом открытого нарушения Россией международного права (противоречащая международному праву наступательная война США в Ираке в 2003 году не повлекла за собой никаких санкций), настолько же она подтвердит восприятие Москвы, что страна находится под угрозой со стороны США, ЕС и НАТО. Не потому, что это будет соответствовать действительности, а потому, что Москва может так все воспринять. И кто чувствует угрозу, об этом нам напоминает карибский кризис, тот действует - со всеми вытекающими последствиями.
Украина находится между Россией и ЕС; она нуждается в партнерстве с обоими политическими игроками. Чем раньше это понимание будет определять политический дискурс, тем раньше будут рассмотрены законные потребности безопасности Киева.
