В пятницу, 7 февраля, произошло два события, которые положили начало новому этапу в развитии банковской системы Украины, если, конечно, у Национального банка хватит мужества, сил и средств довести начатое дело до конца – конца эпохи стабильного валютного курса. Первое событие – вступление в мгновенное действие Постановления №49 – было более обсуждаемым, хотя и менее значимым, второе – девальвация гривны и переход к гибкому курсообразованию – обсуждалось более осторожно, так как необходимо было определенное время для осознания этой перемены, которую Председатель НБУ назвал «историческим событием».
Не претендуя на глубокий макроэкономический анализ данных нововведений, я хочу остановиться на их чисто практических аспектах и последствиях для банковской системы.
Всю прошлую неделю, включая выходные, банки провели «под знаком» Постановления №49. Написанное «на скорую руку» и, потому, содержащее множество противоречивых или непонятных требований, не зарегистрированное Минюстом, введенное в действие практически «сегодня на сегодня», оно поставило банки в ступор и заставило одновременно решать несколько неотложных задач.
Первое и самое важное: объяснения с клиентами, что и как мы будем делать в плане покупки для них валюты на межбанке, переводов с их расчетных счетов как валюты, так и гривни, использования овердрафтов, погашение кредитов и т.п..
Второе и самое сложное: Постановление должны были «разобрать по косточкам» те банковские службы, которых оно непосредственно касалось, выработать оптимальные подходы к его применению и сформулировать задание IT специалистам для внесения изменений в банковские программы.
Третье, заключительное: службы IT должны были все это воплотить в жизнь, поскольку делать что-либо вручную в таких высокотехнологичных учреждениях, как банки, либо невозможно, либо приводит к хаосу и неконтролируемости.
В общем, Нацбанк задал работы нам и волнений нашим клиентам, ведь компаниям приходилось на ходу менять свои планы расчетов с поставщиками и кредиторами, а также приспосабливаться к покупке валюты с шестидневной отсрочкой. И шесть дней – это еще в лучшем случае! Если подал заявку в пятницу – жди 10 календарных дней до ее выполнения.
Теперь давайте разберемся, чего достиг НБУ, вводя такие ограничения. Первое: межбанковский валютный рынок был основательно заторможен. В течение недели банки не могли удовлетворять заявки клиентов на покупку валюты, в то время как обязательную ее продажу никто не отменял. Это существенно снизило давление на курс гривны, и он мгновенно отреагировал повышением с 9 до 8,5 за доллар. К концу недели он, правда, опять опустился до 8,8, но, вторая цель, – дать возможность главному «пожирателю» валютных средств, НАК «Нафтогаз Украины», спокойно купить необходимую ему валюту – была достигнута. Я не знаю, насколько удовлетворен «Нафтогаз» и продолжит ли он покупать на следующей неделе, но, в любом случае, спрос на валюту с его стороны был немного нивелирован.
Чего не скажешь об остальных импортерах: их спрос был попросту отложен на неделю, и со вторника 18 февраля (понедельник в США – выходной) обрушится на рынок всей своей неудовлетворенной мощью.
Теперь Нацбанк видит этот спрос заранее по всей системе и может к нему подготовиться. Так же как и коммерческие банки могут более тщательно планировать свой выход на рынок. Поэтому, скорее всего, нам удастся спустить этот спрос «на тормозах».
Таким образом, положительный эффект, несомненно, есть. Мавр (Постановление №49) сделал свое дело – мавр может уйти! Это не отрицает и руководство НБУ, постоянно подчеркивая временный характер данного Постановления.
Однако, то рациональное зерно, которое оно содержало, обязательно должно сохраниться, только в более простой, понятной бизнесу и удобной для выполнения форме. Кроме того, целесообразно сохранить требование об отсрочке в покупке валюты, снизив интервал с 6 до 3 банковских дней.
Без таких мер трудно будет справиться со второй (и – главной) задачей, на которую замахнулся Национальный банк – гибкий курс гривны.
Разговоры о гибком курсе ведутся уже давно, и не только под давлением МВФ. Есть как ярые сторонники, так и противники такого перехода. И те, и другие подходы к курсу имели свое рациональное зерно. Теперь теоретическая дискуссия закончилась. Реальность – 10%-ая девальвация гривны на рынке – заставила Нацбанк изменить официальный курс, объявив его при этом гибким. Какие будут практические последствия это шага, если, конечно, НБУ проявит последовательность и стойкость в выполнении своей заявленной позиции?
Сегодняшнюю девальвацию в пределах 10% большинство банков должно «переварить» без особых проблем, поскольку они заранее готовились к такому повороту событий. Однако те банки, которые имели ограниченные адаптационные возможности к данному сценарию, могут оказаться в очень непростой ситуации. А если девальвационные процессы продолжатся, это может стать настоящим вызовом крупным банкам с большим объемом валютных кредитов.
Для постепенного возвращения банков к нормальному контролю за валютными рисками необходимо, чтобы ушел еще один «мавр» - Постановление № 109, которому в конце этого месяца исполняется 5 лет и которое свое «черное» дело уже сделало.
В любом случае, возвращение к нормальной жизни должно быть постепенным, как после длительного голодания, иначе рынок просто рухнет от желающих восстановить свои валютные позиции до положительной величины. Думаю, Национальный банк имеет достаточно инструментов, чтобы регулировать этот процесс. Тем более что банки, без сомнения, будут идти навстречу любым разумным ограничениям, если они будут способствовать стабилизации рынка. Ведь теперь, при ежедневно меняющемся курсе гривны, мы больше всех заинтересованы в отсутствии ее резких колебаний. То, что раньше, при стабильном официальном курсе было источником дополнительных доходов от спекуляций, теперь становится вопросом существования банка – соблюдения им регуляторных требований на ежедневной основе в условиях постоянно колеблющейся величины активов и капитала.
Конечно, Национальный банк и вся банковская система не являются единственно ответственными за девальвацию. Но в наших силах совместно разработать правила игры в новых для нас условиях и не дать затормозить правильный и неизбежный процесс перехода к плавающему курсу из-за временных трудностей, которые присущи любому переходному периоду.
PS. Пользуясь случаем, раз уж я пишу о валютном регулировании, хочу предложить убить еще и третьего «мавра»: прекратить практику копирования паспортов при наличном обмене валют и вводу в систему фамилий людей, совершающих обменные операции.
Евгения Чемерис, председатель правления ПАО «КРЕДИ АГРИКОЛЬ БАНК»