Так кого не пустили в Украину – российских ученых или провокаторов?

Я не поверила коллегам, утверждающим, что ученые из России не совсем ученые, а технологи, которые платят деньги в Крыму за организацию беспорядков…

Я не поверила коллегам, утверждающим, что ученые из России не совсем ученые, а технологи, которые платят деньги в Крыму за организацию беспорядков… И попыталась изучить предмет их научных изысканий…

Я с детства благоговею перед учеными. Скажу больше, настоящие ученые с настоящей диссертацией – так, чтобы у него была мысль в глазах, очки очень желательно и интеллигентность – это воплощение моих девичьих грез. Кладу руку на сердце и честно говорю… Способность проводить по десять часов в библиотеке для меня все равно, что для американского подростка трюки в «Крепком орешке». Доступно изложенная научная мысль способна произвести на меня неизгладимое впечатление. Поэтому для настоящего ученого в моей душе всегда найдется тепло. Он в моем журналистском сознании имеет презумпцию абсолютной правоты.

И вы представляете мое чувство, когда я узнаю, что наши негодники из СБУ не пустили в Украину двух ученых. Я негодовала вместе с российским МИДом, который по этому поводу заявил, что мы вот таким бессовестным образом демонтируем все братское между двумя нашими народами.

На кого руку подняли, мерзавцы, ничего святого, думала я, попутно выясняя каких-таких светил наши пограничники отправили из Борисполя домой. И я не поверила коллегам, которые утверждали, что ученые из Российской Федерации не совсем ученые, а политтехнологи, которые платят деньги пророссийским организациям Крыма за организацию беспорядков.

Я решила сама выяснить и встать на защиту носителей российской научной мысли. Для начала набрала в поисковике фамилии Владимира Фролова и Елены Миськовой. Но Интернет выдал только два упоминания об ученом Фролове. Первый – изобретатель дыхательного тренажера, большой специалист по дыхательной гимнастике. Второй Фролов – уральский бизнесмен и ученый – сейчас всецело поглощен запуском нового банка. Этот Фролов создает расчетный банк с низкими тарифами и высочайшей степенью автоматизации.

Кто же он наш загадочный Фролов – банкир или доктор, мечтательно задавалась вопросом я. Я чувствовала себя Царь-девицей из поэмы Марины Цветаевой, способной защитить неприспособленных к жизни российских «интеллектуалов». Я уже привыкла к мысли, что делаю что-то очень важное для российской науки и наших двусторонних отношений. Правда, у меня возникли сомнения, будут ли столь уважаемые люди, независимо от того, банкир этот человек или доктор, лететь в Киев, чтобы заниматься вопросами молодежной политики. Именно эта цель поездки указывалась в опубликованной информации. Потом я набрала фамилию Елены Миськовой, но все, что я обнаружила, – это упоминание чемпионки Европы по шашкам Елены Миськовой. 

Она родом из Молдовы, как пишет пресса, «воспитанница тренеров Александра Бойко и Мони Нореля».

Шашки очень уважаемый спорт, я со своим шестилетним ребенком всегда в них играю. Но это не совсем наука, и спорт даже не вполне олимпийский… Хотя отдаю должное, эта женщина – шашечный гроссмейстер. Интересно, это ее не пустили или нет?

Что там еще сообщалось об инциденте? «Ученые» возглавляют фонд «Признание»... Фонд «Признание» имеет сайт в Интернетеи даже телефоны. Фонд представлял себя, как крупного грантодателя, призванного укреплять российско-украинские связи. Аура беспомощных интеллектуалов понемножку улетучивалась, поскольку на сайтах подобных фондов я в свое время провела много-много времени. Все эти штуки по «укреплению российского мира и помощи российским соотечественникам за рубежом» – это не совсем наука, это, пардон, политика. А к политикам у меня совсем другое отношение. Особенно, когда они заявляют, что защитили диссертацию. Обычно, если они упоминают о своей диссертации, я вкрадчиво переспрашиваю:

– А вы ее защищали, или она у вас просто есть?

Мне как сестре ученого, родственнице ученых и другу как минимум десяти настоящих кандидатов и докторов наук оскорбительно, когда диссертацию покупают. И не менее оскорбительно, когда учеными называют себя кто ни попадя.

Тем не менее, мне очень не хотелось расставаться с желанием защитить российских ученых, и я позвонила по указанному московскому номеру фонда. А вдруг и правда недопущенные к нам ученые всамделишные? Просто есть у них такое желание – укреплять наши двусторонние связи, делать молодежные проекты в Крыму с расплывчатым названием «Мнение и установки крымской молодежи по актуальным вопросам ее настоящего и будущего» или проводить круглые столы на тему «Культурная жизнь современных этнических диаспор и политика материнских государств» или «Право на родной язык». Такие проекты значились в отчете о деятельности Фонда за третий квартал 2009 года. Мое любопытство росло, поскольку я хотела узнать термин «материнское государство». Я дозвонилась. И последующие диалоги требуют полного воспроизведения.

– Алло.

– Будьте добры, это Киев, УНИАН. Мы хотели бы задать несколько вопросов господам Фролову и Миськовой.

– К сожалению, мы не комментируем последний инцидент.

– Но мы не об этом. Мы хотели бы выяснить, кандидатами каких наук являются господа Фролов и Миськова. Хочется защитить науку.

– Я тут из другой организации. Это не их телефон. Это – параллельный. Фонд находится в соседнем кабинете.

– А вы бы не могли пройти туда и дать трубочку хозяевам кабинета?

– Перезвоните лучше, я не буду снимать трубку.

Не переставая удивляться, как такой крупный грантодатель не обзавелся отдельным телефоном, я еще раз набрала номер.

Второй раз мне ответил голос вкрадчивый и почти ласковый. Но он вряд ли тянул на голос ученого, скорее – работника особого отдела... Обладатель вкрадчивого голоса сказал, что понимает цель моей статьи. Ну еще бы. Они славные парни, тоже умные, но я предпочитаю ученых… Я повторила свою просьбу, уточнив, что мне интересно, кандидатами или докторами каких наук являются не попавшие в Украину Миськова и Фролов, где они защищались, есть ли у них научные публикации, как часто участвовали в научных конференциях. Просто из личного опыта знаю, настоящие ученые на эти вопросы отвечают охотно и много. Меня попросили написать эти вопросы и отправить по электронной почте. Сказали, что ответ придет максимум в течении часа. Прошло больше часа. Ответ получить уже и не чаем.

Лана Самохвалова

УНИАН в Google News