Эта власть пытается копировать Россию - там можно подорвать пару домов и решить какую-то свою проблему, держа таким образом общество в тонусе... Мы наблюдаем признаки оздоровления украинского общества... Мнения экспертов
Что происходит? Об этом событии приходилось выслушивать самые разные версии. Что власть сама создала «боевую группу», а сейчас пользуется ее услугами, чтобы ужесточить репрессии... Что это многофункциональный прецедент многоразового использования для легализации репрессий... Что это способ «раскрутки» новых партий... Но практически ни один из опрошенных далее политтехнологов-практиков не сомневается, что взрыв был настоящий.
Дмитрий Корчинский, лидер организации «Братство»:
НАКОНЕЦ ПРОИСХОДИТ ОЗДОРОВЛЕНИЕ УКРАИНСКОГО ОБЩЕСТВА:
Денис Богуш, политтехнолог, эксперт в сфере стратегических коммуникаций:
ПРИ ДАВЛЕНИИ НА ОППОЗИЦИЮ ОБОСТРЯЕТСЯ СОЦИАЛЬНЫЙ ТЕРРОРИЗМ
У людей есть врывчатка, они совершают акции, направленные на дальнейшее освещение ее результатов по телевидению. Вспомните взрыв в Кировграде в октябре. Когда при приезде Януковича в Кировоград ему приготовили три взрывпакета - один возле облпрокуратуры, другой возле офиса МВД, третий возле суда. И это говорит о тенденции в общественных настроениях. Если эта власть и дальше будет действовать таким образом, то это станет единственным инструментом для тех, кому запрещают мирные собрания. Если эту тенденцию будут показывать по телевизору, то все остальные будут учиться, смотреть и действовать также.
Социальный терроризм – большое зло, и если власть может контролировать Майданы и давить оппозицию, то эти группы едва ли можно искоренить. Общественное сознание имеет четкий сигнал: справедливости в судах добиться невозможно, одних садят в тюрьму, а других за это же не садят. И все понимают, что легитимные способы борьбы практически исчерпаны. Поэтому протест реализуется, как в сообщающихся сосудах. Люди пожили при демократии и поняли, что такое международные стандарты демократии, поэтому такое тупое давление будет выплескиваться, если не на Майдане, то в таких акциях. Но власти самое время задуматься, почему такого не было раньше и почему оно возникло сейчас. Ведь при Ющенко все были недовольны бардаком, но все занимались своей жизнью, оппозиция что-то заявляла, имела права и периодически выигрывала выборы. Власть действует и мыслит позавчерашним днем. В конце концов, дело с памятником нужно было замять, чтобы не давать разворачиваться этим событиям, не популяризировать такую форму борьбы. Конечно, эффективным было бы открыть шлюзы гражданских свобод, но ведь эта власть пытается копировать Россию. Там можно подорвать пару домов и решить какую-то свою проблему, держа таким образом общество в тонусе. И это плохой опыт. Украина в этом плане - совсем не Россия. Уже сейчас прозападных в той или иной мере радикальных организаций в Украине под три десятка, а сажают в основном тех, кого знают в лицо.
Игорь Грынив, народный депутат Украины (БЮТ):
ЭТОГО ПАМЯТНИКА НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ В УКРАИНЕ
Есть правда, а есть технологии. То, как это событие будут использовать, по моему мнению, непринципиально. Принципиально то, что этого памятника не должно быть в Украине.
Владимир Фесенко, директор центра политических и прикладных исследований:
В СИЛОВЫХ СТРУКТУРАХ МОГУТ БЫТЬ СТОРОННИКИ ЭСКАЛАЦИИ ТАКИХ ДЕЙСТВИЙ, ЧТОБЫ ПОДНЯТЬ СОБСТВЕННУЮ РОЛЬ
Иногда история показывает, что даже когда случаются самые резонансные события, мы так до конца истины и не узнаем. Как это было с убийством Кеннеди, как это было с убийствами в новейшей истории Украины.
Что касается этого инцидента, то начнем с того, что понятие терроризм иногда используется очень широко. У меня был спор с уважаемыми коллегами, которые даже работали в Совбезе, насчет того, надо ли пользоваться понятием «информационный терроризм». Я придерживаюсь того мнения, что любую информационную атаку нельзя подавать, как «информтерроризм». И когда речь идет о применении насильственных действий против памятника, это можно называть хулиганством, применять другие фигуры речи. Но когда речь идет о «членовредительстве памятника», нельзя говорить о терроризме. Хотя это тоже нехорошо. Ну хочет политическая сила установить памятник своим кумирам, ну пусть ставят. Если это не нарушает интересы других людей.
Если говорить о тех, кто взорвал... я не берусь судить о мотивации этих людей. Возможно, это их собственная инициатива. А, возможно, спровоцировано. История знает массу примеров, когда подобные действия провоцировались, чтобы привлечь внимание к спецслужбам и использовать такие инциденты в своих интересах. Я считаю, что возможно и то, и другое. Сейчас такая ситуация, что такие радикальные группировки могут пойти на такие действия. Эмоциональная атмосфера такова, что нечто подобное возможно. Что касается спецслужб… Даже если это не обошлось без их участия, то нагнетать страсти таким образом с их стороны не совсем правильно. Я не разделяю мнения, что сейчас идет переход к авторитарному режиму. Я считаю, что в арестах политиков больше личных и психологических мотивов, нежели системных действий, которые характеризуют тенденцию власти по отношению к оппозиции. Но я не исключаю, что в отдельных силовых структурах, прокуратуре, СБУ, МВД могут быть сторонники эскалации таких действий, чтобы поднять собственную роль. Как это не парадоксально, но это сыграло бы против интересов Президента. Поскольку Президент хочет действовать в рамках «управляемой демократии», то есть, сохраняя демократический фасад. А резкое усиление роли спецслужб разрушает эту модель и создает проблему для самого Президента.
Опрашивала Маша Мищенко