Любомир Гузар: Я буду продолжать говорить со всеми, кто хочет меня слушать

Наших священников поощряют правоохранительные органы сотрудничать с ними... То, что Московский патриархат получает привилегии, – это не проявление любви со стороны власти... С пресс-конференции

Блаженнейший Любомир дал свою прощальную как глава Украинской греко-католической церкви пресс-конференцию.

– Я к сожалению, не вижу, но такое впечатление, что вас довольно много, – сказал  Блаженнейший. – Событие, о котором мы будем говорить, стало действительностью сегодня в 13 часов по украинскому времени и в Риме в то же время.

Отец Игорь (Яцив) зачитал официальное сообщение пресс-службы Святого престола из Ватикана:

– «Святейший отец принял в соответствии с нормой кодекса канонов Восточных церквей – канон 126, параграф ІІ – отречение его Блаженства Любомира Кардинала Гузара от уряда Верховного архиепископа Киево-Галицкого в Украине. Администратором верховно-архиепископской церкви будет его высокопреосвященство Игорь Возняк – Архиепископ Львова для украинцев, который созовет Синод епископов Украинской греко-католической церкви для избрания Верховного Архиепископа».

– Прежде всего, хотелось бы подчеркнуть, что это отречение не является событием или решением одной минуты под каким-то давлением обстоятельств или что, – убеждал присутствующих Блаженнейший. – Когда меня выбрали десять лет назад, я сказал своим собратьям: «Я желаю, когда мне минет 75 лет, согласно с приглашением церковного права, я хотел бы передать свой уряд преемнику». Мои собратья приняли это к сведению. Два года назад мне минуло 75, и я сказал, что пришло время исполнить мое пожелание. Я это напомнил своим собратьям, Синоду и Святейшему отцу Папе Бенедикту ХVI. Уже больше двух лет мы готовились к этому моменту. Сегодня я после этого официального сообщения не являюсь Верховным архиепископом Киево-Галицким, а являюсь бывшим Верховным архиепископом, эмеритом, одним словом. (Эмерит - католический священник, который в связи с преклонным возрастом освобожден от выполнения своих ежедневных долгов, - Ред.)

Собственно, это все, что сам хотел сказать Блаженнейший Любомир. Дальше попросил задавать ему вопросы. Мы  приводим наиболее интересные из них.

Блаженнейший владыка, повлияла ли на Ваше решение политическая ситуация в Украине и, в частности влияние власти на религиозные отношения?

Я уже не мо`лодец, мне вот уже через несколько дней будет 78 лет. Соответственно, я не имею уже той физической силы на такую ответственную позицию. В моем решении десять лет назад, и в решении два года назад и в последние дни я не брал политическую ситуацию во внимание, потому что она меняется со дня на день, она может зависеть от каких-то обстоятельств. Но церковь является длительным институтом и пережила уже не одну ситуацию более или менее приятную, так что я не руководствовался сегодняшними политическими обстоятельствами в Украине.

Прошу помнить также еще одну вещь, что Верховный Архиепископ является главой и отцом целой нашей Греко-Католической церкви, треть которой - вне пределов Украины, на разных континентах. Потому здесь расходится о добре церкви значительно шире, чем в ключе сегодняшней политической ситуации в Украине.

Кого бы Вы хотели видеть на своем месте?

О преемнике позаботится Синод. Одна из причин, прошу обратить на это внимание, почему я не боялся предпринять этот шаг – просить Святейшего отца освободить меня от этого задания – это тот факт, что мы имеем Синод, имеем церковное тело, которое состоит из всех епископов нашей церкви, которые избирают преемника. Святейший отец не назначает, я не выбираю, лишь Синод. Как по мне, это очень важный элемент в жизни нашей церкви.

Правда, за несколько сот последних лет не бывало, чтобы таким способом выбирать, потому что так случалось, что главы церквей умирали – развязка очень простая – или были особые обстоятельства, которые требовали выбора.  Так было с Шептицким, Слипым, Любачивским.

Когда вы проснулись сегодня утром, и подумали об этом дне, что Вы почувствовали: облегчение, успокоение или беспокойство?

Вполне нормально пробудился (смеется), не с какой-то особой радостью или грустью. Жизнь идет вперед, и я радуюсь тем, что не перестаю быть членом нашей жизни.

В Америке как-то появился один мюзикл, который имел интересный титул «Остановите мир, я хочу сойти»... Ну, а я не хочу сходить. Я отхожу от управления, но я не отхожу как член своего народа и своей церкви. Потому я сегодня был очень спокоен и даже съел хороший завтрак.

Вот вы говорите, что не хотите сходить, как в том мюзикле, а какие у вас планы на будущее, что Вы будете делать, может, будете писать мемуары?

Я еще не дал сложить себе печь, на которой я бы мог засесть, как старый человек, я еще хочу что-то делать.

Вот как Бог даст дожить до следующего вторника, меня общество «Обнова» пригласило на встречу со своими членами. Я ожидаю этого дня, потому что хочу встретиться с этими молодыми людьми...

То есть я не имею сегодня каких-то выразительных планов. Если я буду писать какие-то свои воспоминания, то не буду посвящать этому очень много времени, когда будут свободные минуты, так под вечер, буду диктовать, потому что сам не могу писать (смеется. – Авт.).

Для меня всегда было приятно общаться с людьми: лучше с молодыми. Как человек проживет жизнь, то насобирает какого-то опыта, так же и я. Я буду рад, если кто-то захочет прийти ко мне посоветоваться, очень прошу, я открыт, потому что я теперь эмерит и имею больше свободного времени.

Знаем, что Папа Римский Бенедикт XVI долго не хотел принимать Ваше отречение. Почему?

Потому что он меня любит. Я несколько раз встречался с Папой. Я ему очень благодарен, потому что мы имели серьезные разговоры относительно преемника, он дал много очень практических глубоких советов.

Сообщение из Ватикана коротко в своих словах, но за ним стоят длинные разговоры, размышления. Процесс отречения продолжался два года. В некоторой степени из-за Святейшего отца, он выразительно подчеркивал, чтобы это произошло очень нормально, отработанно, спокойно, чтобы люди не думали, что это конец света. Нет, церковь живет, она неуничтожима.

В Киеве совсем недавно рукоположили первого епископа УГКЦ и если Синод епископов состоится в Киеве, то это будет первое избрание Верховного архиерея в Киеве за последние триста лет. Чувствуете ли Вы символизм этой даты и что означает такой Синод в столице?

Скорее всего, мы отбудем Синод не в городе Киеве, где нам выгоднее с точки зрения логистики, но мы надеемся хорошо подготовить наш храм Святого Воскресенья к этому событию, чтобы введение в уряд прошло в нем.

Прошу помнить, мы не пришли в Киев, мы вернулись, откуда нас насилно выгнали двести лет назад.

Поэтому, нам будет приятно ввести на престол своего нового архиерея там, где была и есть ячейка нашей церкви.

Какой бы Вы первый совет, напутствие дали следующему главе церкви?

За последние два года мы много дискутировали о выборе преемника... Я был одним из кардиналов, что принимал участие в выборе Папы, я много присматривался, как это делается. Когда умирает Папа, девять дней происходят поминальные богослужения по Папе и проповеди, но они не за Папу, который умер, а в них представляются потребности церкви. Потом – собрания кардиналов, на которых обсуждаются потребности церкви. Почему? Чтобы избрать главу в соответствии с имеющимися потребностями церкви. То же и здесь. Перед Синодом мы совместно засядем и подумаем, чего церковь требует сегодня.

Мой первый совет преемнику – удержать внутреннее единство нашей церкви, которое присутствует в Украине, Западной Европе, Северной и Южной Америке, и мы есть в Австралии. Мы рассеяны целом мире, но чтобы быть собой и как можно лучше служить своим людям, сохранить свою идентичность. Что значит идентичность? Если я поеду в Бразилию или Канаду, чтобы я не чувствовал себя, как чужестранец.

Второй совет – чтобы мы сохранили способность быть церковью. Это чрезвычайно важно. Чтобы не поддаваться искушениям искать влияний, не искать численности, внешних украшений.

Наше кредо, наш клич сегодня – святость объединенной церкви.

Что Вы считаете своим наибольшим достижением и что хотели, а не смогли реализовать?

Простите, что так похвастаю, но я очень сознательно работал над тем, чтобы продолжить труд своих предшественников, скрепить Синод. Я скажу, что мне удалось это сделать до конца, и это не проблема, главное – что я продолжал.

Сегодняшняя власть выделяет и преподносит лишь одну конфессию, игнорируя все остальные. Видите ли Вы здесь проблему?

Церковь и государство, скорее власть, - составные части жизни народа. Церковь имеет определенные задания, в частности, воспитывать людей – граждан, свободных граждан, свободолюбивых граждан, моральных.

Церковь, как социальное учреждение, сотрудничает с государством-властью, и должна обращать на это внимание и должна искать способы, чтобы этот труд облагородить, сделать наиболее эффективным для людей. Церковь имеет пророческое правительство. Пророческий - то не значит лишь говорить, что будет; пророк – это также тот, кто говорит Боже слово. Одним словом – это совесть, каждый из нас имеет голосок совести. А голос совести для государства, для народа - это церковь. Церковь не судит, не карает, она лишь напоминает о Божьей воле.

У нас действительно достаточно сложная ситуация… Все сетуют, что одной церкви предоставляются много привилегий, а все другие церкви – издалека. И то только будто потому, что президент является членом той церкви...

Мне кажется, что это не достаточно глубокое понимание ситуации. Я рад, что президент - верующий человек, но отношение государства к церквам достаточно под знаком вопроса. То, что Московский патриархат получает привилегии – это не проявление очень большой любви со стороны власти, это очень-очень опасная вещь для самой церкви.

Вы слышали, что священников Киевского патриархата пытаются переманить. Наша церковь также имеет свои хлопоты – наших священников поощряют правоохранительные органы сотрудничать с ними. Это не тайна. Мы говорили об этом с правоохранительными органами. Но это не есть что-то новое, такое в истории уже было.

Власть не хочет с нами говорить. Вот за целый год еще не было ни одной серьезной встречи.

Но сегодняшняя власть не делает ничего другого, как повторяет ошибки веков, не десятилетий, а веков, проходя ошибки советской власти, можно идти далеко, потому что каждая власть боится церкви, потому что она воспитывает зрелых ответственных граждан.

Это нужно понять, не понять и плакать, а понять и работать, чтобы такие фундаментальные недоразумения устранить.

Какую роль в Вашей жизни сыграл патриарх Иосиф Слипый и почему он рукоположил Вас епископом без согласия Рима?

Обстоятельства жизни так сложились, что я был близко к нему, потому что я поехал в Рим заканчивать богословские штудии, писать свой докторат. Он там был, я жил в тех помещениях, которые он организовал. Там я имел возможность его познать. Я не хочу принизить Патриарха Слипого, но на меня самое большое влияние имел Митрополит Шептицкий, хотя я его видел лишь раз маленьким мальчиком. А Слипой очень много рассказывал о Шептицкого, это для меня имело много пользы.

Что касается рукоположения... Это очень простое и очень сложное дело одновременно. В Украине церковь преследовалась, КГБ знало, кто является нашими епископами. Были времена, когда было немножко лучше и немножко хуже. В конце семидесятых были неуверенные времена, покойный Иосиф Слипый отслеживал, что делается в Украине и он осмелился рукоположить епископов вне пределов Украины. Мы не имели назначения быть в каком-то конкретном месте, имели лишь одно задание: если бы КГБ уничтожило всех наших епископов в Украине, мы должны были добраться на территорию Советского Союза, чтобы рукоположить новых епископов и возвращаться назад. Но такого не случилось и слава Богу.

То не было пренебрежение к Папе или что-то такое. Папа это понимал.

Вспомните, пожалуйста, о своем детстве во Львове...

Боже милый, то так давно было, что я уже забыл. Ну, я там родился... Так мне говорят, потому что сам не припоминаю, там меня крестили в церкви Святых Петра и Павла на Личакивской улице. Я там дожил до одиннадцатого года жизни. Я последний, кто был записан в 43-ом году в украинскую главную гимназию во Львове. Несколько недель назад мы опять собрались вспомнить старые времена. А в 44-ом году я уже покинул Львов.

Недавно городской совет Львова сделал меня почетным головой Львова (гражданином – кто-то поправил его, – Авт.), прошу прощения, гражданином, не дай Боже главой. Я их сердечно поблагодарил, но сказал: «Дорогие пани и панове, я был бы так благодарен, если бы вы мне написали «честного гражданина города Львова». Потому что где бы я не был, всегда старался не оконфузить город, из которого я увидел мир.

Вы прожили 46 лет в США. Не тяжело ли было вам возвращаться в Украину?

Тяжело не было, было очень мило.

Меня и мою семью немцы посадили на поезд и вывезли в 44 году. Последняя остановка в Украине была в Славском. И когда я впервые возвращался в Украину в 1990 году, как турист, потому что это еще был Советский Союз, то поезд опять остановился в Славском, я выглянул в окно, это было лето... Могу сказать вполне искренне, у меня в глазах стали слезы. Я вернулся на родную землю.

Тот, кто не был вне Украины долго, может и не понимает, что это значит - быть опять на родной земле. Для меня это был момент большой радости. Я 46 лет был вне Украины, без большой надежды, что когда-то вернусь, но вернулся, я благодарен за это Богу. Благодарен, что я на родной земле могу непосредственно служить своему народу, хотя и те 46 лет я не расточал и служил  в украинских поселениях.

Блаженнейший владыка, поскольку Вы решили стать эмеритом в это сложное для Украины время, можете ли заверить украинское общество, которое привыкло к Вашему, как сказал отец Борис Гудзяк, стилю любомирства, что вы его не оставите, что будете всегда следить, что происходит в Украине?

Я буду продолжать говорить со всеми, кто хочет меня слушать.

Надеюсь, вы как журналисты выйдете отсюда и перескажете другим, что мы имеем надежду, мы растем, наш народ воспроизведен духовно, мы, греко-католики, хотим служить, очень активно быть причастными к тому, чтобы та надежда осуществлялась, чтобы наш народ рос. Хотим работать на добро. Вот наше задание.

Искренне надеюсь, что я никого не разочаровал, что никто из вас не выйдет угнетенный и не скажет: «Ну, конец света». Нет, напротив – идем вперед. Слава Богу, что идем. Сердечное вам спасибо.

Блаженнейший поднялся, мило улыбнулся, передавая свой оптимизм, помахал рукой на "до свидания"... Журналисты, телеоператоры, все, кто присутствовал на пресс-конференции, встали и аплодировали ему, пока он не исчез за дверью...

Оксана Климончук

Фото с сайта Главред

УНИАН в Google News