Об этом пишет Штефан Симонс в статье "Исключение становится правилом", опубликованной на сайте издания Der Spiegel.
Солдаты с автоматами перед Эйфелевой башней, полицейские в камуфляже на Монмартре, легионеры в метро, на вокзалах и в аэропортах. После терактов в ноябре прошлого года служащие органов безопасности в боевой готовности стали обычным явлением на улицах, французы уже привыкли к их повсеместному присутствию.
На улице Сент-Оноре в Париже, возле частной резиденции "очень важного человека", люди в спецснаряжении и бронежилетах получают кофе от бистро на противоположной стороне улицы. "Мы благодарны за вашу работу", - говорит пожилая дама людям в форме, "это успокаивает".
Чрезвычайное положение стало правилом. Мера, которую ввел президент Франсуа Олланд после терактов, в середине февраля была без протестов продлена Национальным собранием. Террористическая угроза сейчас "выше, чем когда-либо", предупредил министр внутренних дел Бернар Казнёв.
Юристы опасаются перехода к "полицейскому государству"
На заседании правительства в среду Казнёв хочет продлить действующее до 26 мая специальное положение до конца чемпионата Европы по футболу в июле. "Чемпионат Европы должен проходить в безопасных условиях", - пояснил решение премьер-министр Мануэль Вальс радио France-Info.
Спортивное событие с огромными толпами на стадионах, перед уличными экранами, с приехавшими фанатами и туристами – для экспертов по борьбе с терроризмом это настоящий кошмар. По словам Вальса, дальнейшее продление чрезвычайного положения стало почти принудительным, чтобы "Чемпионат Европы" стал "праздником".
Но домашние аресты подозрительных лиц и запрет их пребывания в определенных местах, обыски без ордера означают, что фундаментальные права Пятой республики будут отменены на несколько месяцев. Демонстрации и митинги по-прежнему разрешены – как например, собрания движения "Nuit Debout", которые продолжаются несколько недель.
Критики режима чрезвычайного положения недовольны не только специальными полномочиями судебных органов и полиции, но и злоупотреблениями со стороны сил безопасности. В своем ежегодном докладе Amnesty International назвала реакцию Франции на теракты "угрожающей свободе". Левые политики, а также юристы, опасаются перехода к "полицейскому государству" и сомневаются в эффективности этих масштабных мероприятий, особенно с учетом того, что их результаты весьма неоднозначны.
Ведь даже итог Министерства внутренних дел, представленный в конце февраля, не очень убедительный. После 3397 обысков были задержаны 344 человека, но прокуратура в Париже открыла всего пять уголовных производств по обвинению в терроризме. Было изъято 586 единиц оружия, в том числе 42 единицы военного оружия и даже японский меч. Полиция также 254 раза находила наркотики. Под домашним арестом в конце февраля находилось 274 человека, примерно для 100 из них он еще действует.
Вездесущность военных перед общественными зданиями
Некоторые люди, которые несправедливо находились под домашним арестом, подали в суд за "посягательство на индивидуальную свободу". Уполномоченный по правам человека Франции также скептически оценивает чрезвычайное положение. Жак Тубон опасается институциональной практики, "которая основана исключительно на подозрении". Он предупреждает о "верховенстве полицейских властей, которое ограничивает полномочия судей, сокращает объем свобод и правовых гарантий".
В ответ на критику, на предстоящем заседании по вопросу продления чрезвычайного положения парламент может свести к минимуму конкретные меры путем голосования. Но вездесущие военные перед общественными зданиями, школами или синагогами никуда не исчезнут. После нападений в Брюсселе министр внутренних дел Казнёв снова укрепил контингент по всей стране на 1600 человек.
В борьбе против террористов разные, до сих пор конкурирующие элитные спецназовцы полиции и жандармерии должны лучше координировать свои действия, и в то же время иметь децентрализованную структуру. Цель состоит в том, чтобы в течение 20 минут отреагировать на любой теракт, независимо от того, где во Франции он произошел. "Время для соперничества закончилось", - твердо сказал министр внутренних дел, - "сейчас необходимо единство".
